Петр Великий и управление территориями Российского государства - Андрей Владимирович Дёмкин
Вернемся к именному указу 28 января 1715 г. Мы уже отмечали, что он упразднял должности комендантов в тех городах, где не было гарнизонов (а таких было большинство). Далее сказано: «А быть вместо них ландратам (с нем. – земский советник – А. Д.) над каждой долей». «Доля» – это определенное количество тяглых дворов. Здесь указано – 5536 «или по сколько будет удобно по рассмотрению губернаторскому». Вместе с ландратом «для управления всяких сборов и земских дел в каждой доле быть по одному комиссару, четырем подьячим и двенадцати конным рассыльщикам». Указано и годовое жалование всех их: ландрат – 120 р. и 120 четвертей хлеба, комиссар – 60 р. и 60 четвертей хлеба, подьячие – по 15–30 р. и 15–30 четвертей хлеба, рассыльщики – по 12 р. и 12 четвертей хлеба (хлеб – рожь и овес пополам). Как видим, если раньше воеводы и коменданты управляли определенной территорией: городом и уездом, – теперь ландраты возглавляли территории, где имелось соответствующее количество дворов. Поскольку населенность уездов была разная, то подчиненная ландратам территория могла составлять часть уезда, а могла и охватывать не один уезд.
Однако, это еще не все. В указе отмечено, что при губернаторе всегда должны быть по два ландрата, которые будут меняться через месяц-два. В отсутствие ландрата его «долей» управлял комиссар. В конце каждого года ландраты должны приезжать в губернский город и представлять губернатору ведомости «к счету и для исправления дел всем вместе». Судить ландрата могли только губернатор вместе с вице-губернатором и другими ландратами. Подтверждено правило, что ландратам «посадских людей ни в чем не ведать и ни в какие дела не вступаться». Их по-прежнему ведали земские бурмистры. Посадские подают судебные иски на крестьян ландратам, а крестьяне на посадских – бурмистрам. На ландратов и земских бурмистров жаловаться можно было губернатору[30].
В. О. Ключевский обратился к данному указу и заметил, что «в иной доле оказывалось 8 тыс. дворов, а в соседней же почти вдвое меньше». В этой связи число ландратов могло резко вырасти. Так в Московской губернии, вместо назначенных первоначально 13, понадобились 44 ландрата. Автор считал, что «указ 1715 г. расстроил ландратский совет при губернаторе, главное правительственное место в губернии». Далее: «Таким порядком создавалось двусмысленное отношение ландрата к губернатору: как правитель части губернии ландрат был подчинен губернатору, а как член ландратского совета был его товарищем».
Н. Б. Голикова и Л. Г. Кислягина отмечали, что «в 1715 г. вместо незавершенного и во многом случайного деления губернии на провинции решено было делить их на доли». Возглавлялись «доли ландратами. Но и эта реформа не была проведена последовательно и до конца». В основном, аргументацию В. О. Ключевского приводит Л. Ф. Писарькова. Она также отметила, что зависимость ландрата «от главного губернского начальника заметно возросла в 1716 г., когда эта должность окончательно утратила выборный характер и стала наградой за военную службу». Мы также писали о распоряжении царя в 1714 г. дворянам выбирать ландратов в качестве советников губернатора и о введении «долей» по числу тяглых дворов[31].
Рассмотрим распоряжения властей. 7 апреля 1715 г. объявленный из Сената именной указ обращался к ландратам Петербургской губернии, чтобы они не допускали «приема» беглых солдат из Кронштадта и других гарнизонов. «За не смотрение» их ожидало «жестокое наказание». Такой же указ 28 января 1716 г. касался свободы винокурения для собственных нужд и по заключенным с казной подрядам. Губернаторы, вице-губернаторы и ландраты должны были сообщить, «кто во сколько кубов и казанов похочет вино курить». Эти принадлежности для винокурения занимающиеся им должны были привозить в уездах к ландратам. Последние обязаны их осматривать, измерить, чтобы они имели определенную емкость в ведрах, и «заклеймить». При этом взимался годовой сбор в казну с ведра по 25 к. Само собой, ландраты должны были следить, чтобы винокурение производилось в «заклейменных» «кубах и казанах», и вино использовалось либо на собственные нужды, либо поставлялось на казенные кружечные дворы по подрядам и самостоятельно не продавалось. За нарушение порядка полагались штрафы: за предоставление «кубов и казанов» кому-либо «в ссуду» – 5 р., а за незаконную продажу вина – 50 р. Снова подобный указ вышел 8 февраля. Он касался строгого соблюдения обязанности исповедаться в церкви хотя бы раз в год. На нарушителей священники подавали жалобы в уездах ландратам, которые должны были «класть штрафы против дохода… втрое». Такая же форма указа 22 марта предписывала офицеров, служивших в армии, «за старостью и за ранами отставленных», посылать на службу в гарнизоны или к делам в ландраты (об этом же писала Л. Ф. Писарькова).
Уже непосредственно ландратской работы касался сенатский указ 1 июня. Сенаторам стало «известно», что ландраты, «которые определены в доли, ездят по уездам и ставятся в селах и деревнях на крестьянских дворах». При этом они берут подводы, а также продукты и фураж для себя, своих людей и лошадей. Живут они там «по неделе и больше», отчего местным жителям «чинятся убытки великие». Сенат распорядился, чтобы ландраты, которых в одном городе может находиться 2–3 человека, не все сразу ездили по округе, но один из них бы постоянно находился «на комендантском дворе», а в уездах бы они проживали в специально для этих целей построенных дворах в дворцовых или монастырских селах, чтобы в «доле» было по одному такому двору. На их постройку в губернии с крестьян следовало собрать по 200 р. на каждый. Проживать на крестьянских дворах, брать подводы и деньги строго воспрещалось. Ландраты по сенатскому указу 27 июля были включены в число губернских должностных лиц, кому до исполнения губернией обязанностей по сбору казенных доходов, жалования не давали. О «ландратских взятках» и обидах архиерейским и монастырским крестьянам Московской губернии, по которым следовало «учинить» особый указ, сообщал Сенат 24 августа.
О неисполнении обязанностей губернских властей по сбору казенных доходов в 1714–1716 гг. сообщал сенатский указ 3 апреля 1717 г. При этом (вопреки вышеприведенному указу) губернским чинам, в том числе и ландратам, выдали их жалование. Сенат приказал взыскать его с крестьян губернаторов и вице-губернаторов, а с ландратов и приказных людей «доправить» «на самих». Кто из них находился в Петербурге – в канцелярию Сената, а кто на местах – ландрихтерам «без всякого мотчания и понаровки». Ландратов объединил с комендантами сенатский указ 29 апреля. Он касался донесений фискалов по поводу различных злоупотреблений. Как обычно, в случае волокиты, отговорок или неправедных решений фискалы должны жаловаться губернским властям, а на них – Сенату. Данный последнему именной указ 9 августа предписывал губернаторам, ландратам и комендантам объявить находившимся у них пленным шведской армии, чтобы
