Всеволод Авдиев - Военная-история-Египта.-Том-1..docx

Уаханхом,

царем Верхнего и Нижнего Египта, сыном Ра, Иниотефом Великим».22) Трудно определить точные границы этого древнейшего фиванского

государства. Судя по

надписи чиновника Чечи, они простирались на север лишь до Тинисского

нома.23) Однако

в надписи могильной стэлы от 50-го года Интефа Великого уже говорится о

значительном

расширении границ южного государства. Царь говорит о том, что он

установил северную

границу своего государства в афродитопольском номе, захватил там все

крепости и

превратил этот ном в «Северные врата» своего государства.24) Само собой

разумеется, что

Интефу при этом пришлось завоевать весь Тинисский ном. Соответственно с

этим

фиванская царица Нофрукаит наследовала от своей матери обширное царство, простиравшееся от Элефантины до Афродитополя, в состав которого входил

наряду с

целым рядом областей ном Дендеры, ибо один из номархов Дендеры по имени

Хнумредиу

называл себя «уполномоченным царицы Нофрукаит».25) Владения первых

фиванских

царей охватили также восточные области, лежащие между Нилом и Красным

морем, как

указывает чиновник Чечи, ставящий себе в заслугу, что он удержал в своих

руках власть

над правителями [54] восточных пустынных областей, обеспечив Фивам

регулярное

принесение ими дани.26) Наконец, Фивам принадлежал в ту пору и Великий

западный

оазис, который подчинялся правителю Абидоса, как указывает Луврская стэла

С-26,

содержащая титулатуру Интефа.27) Так постепенно росло и ширилось первое

Фиванское

царство, получая в процессе длительной и упорной борьбы решительный

перевес над

Гераклеополем.

Окончательную победу над северянами одержал один из фиванских царей 11-й

династии,

носивший имя Ментухотепа-Небхотепа. Его горовское имя «объединитель двух

стран»

явно указывает на то, что, очевидно, ему первому удалось объединить весь

Египет под

своей властью. Изображения этого царя, сумевшего силой оружия покорить

весь Египет,

сохранились на обломках рельефа, происходящего из храма в Гебелеине

(южнее

Гермонтиса), перестроенного значительно позднее в птолемеевскую эпоху. На

первом

обломке мы видим, как царь поражает врага, обозначенного в помещенной тут

же надписи

«вождь ливийцев» (техену). На втором обломке изображен тот же фараон, поражающий

четырех врагов. Надпись называет фараона «Сын Хатхор, Владычицы Дендеры

Ментухотеп», а поверженных врагов царя: «сети [нубиец], сечетиу [азиат] и

техену

[ливиец]». Под четвертым врагом нет надписи. Однако художник придал ему

явные черты

природного египтянина. Общая надпись, помещенная под всей этой победной

сценой,

имеющей большое историческое значение, гласит: «Поражение вождей двух

стран,

пленение юга и севера, нагорных иноземных стран и двух берегов Нила, племен девяти

луков и двух стран Египта».28) Таким образом, изображения и надписи ясно

указывают на

то, что этот Ментухотеп считал себя покорителем и объединителем двух

основных частей

Египта, Дельты и долины и, кроме того, претендовал на господство в

прилегавших к

Египту областях Азии, Нубии и Ливии. Особенное внимание фиванских царей

11-й

династии начала привлекать в ту эпоху Нубия. Уже Интеф Великий приказал

высечь свои

имена на скалах около Элефантины, очевидно, для того чтобы увековечить

один из своих

набегов или одну из своих экспедиций на юг.29) Ментухотеп продолжал

политику

дальнейшего проникновения на юг. На одном рельефе, сохранившемся на

скалах острова

Коноссо в районе порогов, изображен царь, под ноги которого местные боги

повергают

все варварские племена, изображенные в виде 15 луков.30) Целый ряд других

надписей, в

52

которых упоминается фараон Ментухотеп-Небхепетра (который может быть

тождественен с предшествующим Ментухотепом-Небхотепом), подтверждает факт

объединения Египта под властью фиванского царя. Так, на одной из них

говорится о том,

что царь поручает правителю Гелиополя военное командование, что указывает

на

господство фиванского царя в Дельте.31) Позднейшая египетская традиция, в

частности в

эпоху Рамессидов, считала Ментухотепа-Небхепетра подлинным объединителем

всего

Египта и основателем Фиванского царства. Так, его имя упоминается наряду

с именами

других крупнейших царей Египта в родословных таблицах Абидоса и Саккары, а в

Карнакской [65] зале предков и в Рамессее он фигурирует между

основателями Древнего

и Нового царства, фараонами Миной и Яхмосом.32) Он, очевидно, возобновил

традиционную завоевательную политику Египта, стремясь к восстановлению

египетского

господства в Нубии. На скалах в Шат-Эрригаль, ниже Сильсилэ, сохранились

скульптурные изображения царя, который в сопровождении своей матери и

чиновника

принимает изъявление верности от «сына Ра, Интефа», изображенного в

меньшем

масштабе, чем царь. Очевидно, этот Интеф, голова которого украшена

царским уреем,

был одним из нубийских князей, может быть, представителем боковой линии

11-й

династии, укрепившейся в Нубии.33) Объединение Египта и усиление

центрального

правительства дало возможность снова организовывать экспедиции как

военного, так и

торгового характера. В надписи от 41-го года фараона Ментухотепа-

Небхепетра,

сохранившейся около Ассуана, упоминаются «корабли в Вават», очевидно, входившие в

состав экспедиции, отправленной в южные области Нубии. 34) Об этих

военных походах на

юг говорит и надпись Джехмау, обнаруженная в Нубии. Здесь говорится о

военных

действиях в стране Те бен (?), в стране Вават и в других нубийских

областях.35)

Консолидация объединенного Египта, восстановление египетского господства

в

некоторых частях Нубии и возможность эксплоатации естественных богатств

Нубии

позволило египетским фараонам 11-й династии снова обратить свои взоры на

северо-

восточные границы Египта, собрать здесь необходимые силы для перехода от

обороны к

наступлению и снова закрепиться на прежних позициях в районе Синайского

полуострова. Так, в уже упомянутой надписи Джехмау говорится о том, что

царь

намеревается воевать с племенами аму [азиаты] страны Джати.36) Рельефные

изображения, сохранившиеся на стенах нижней части южной колоннады храма в

Дейр-эль-Бахри, ясно

говорят о том, что в эту эпоху происходили если не настоящие большие

войны, то во

всяком случае подлинные боевые стычки между египтянами и племенами

Синайского

полуострова, которые в египетских надписях обычно называются хериуша, аму

и ментиу-

сатет, а в данном случае ретен реру. Мы видим здесь типичных азиатов с

остроконечными

бородками и с перьями на головах. Азиатские женщины несут детей в

корзинах,

привязанных к телу. Стрелы египетских воинов пронзают тела азиатов. Мы

видим

египтян, заносящих оружие над поверженными врагами, и ряды египетских

воинов,

вооруженных маленькими боевыми топорами и большими щитами. В одной

гиероглифической надписи встречается и название племени аму, которое в

точности

соответствует аналогичному начертанию, встречающемуся в надписи Уны. Эти

войны,

очевидно, увенчались победой египетского царя, так как на одном фрагменте

изображены

иноземные вожди, низко склоняющиеся перед египетскими фараонами. Можно

думать,

что во время этих войн на Синайском полуострове египтяне пользовались

отрядами

союзных или наемных нубийцев. На это указывает одна надпись, в которой

упоминается

«начальник нубийских наемников».37) [66]

Усиление экономической и военной мощи Египта сказалось далее в попытках

египетских

фараонов 11-й династии захватить в свои руки всю область, лежащую между

Нилом и

Красным морем. Важнейшими объектами в этом районе была дорога, шедшая по

руслу

высохшего потока Вади-Хаммамат от Коптоса до Косейра, расположенные здесь

богатые

каменоломни и удобные гавани, находившиеся на берегах: Красного моря, откуда

53