Анатолий Гончаров - Император умрет завтра
Гитлер действительно зажег спичку, от которой в Европе разгорится большой пожар. Но ведь раньше сгорает сама спичка, независимо от того, чем кончится пожар.
Наполеон, в отличие от Гитлера, это сознавал.
Ольга Чехова, в отличие от Ольги Жеребцовой, не скажет фюреру в Берлине: император умрет завтра. Она делать свое дело, пока не подойдет срок умереть фюреру.* ---------------------------------------
*Ольга Константиновна Чехова, бывшая жена артиста МХАТа Михаила Чехова, выехала в Германию в 1922 году "с целью получения образования в области кинематографии". До 1945 года жила в Берлине, добрела широкую известность как киноактриса, много снималась в Германии, Франции, Австрии, Чехословакии и США. Параллельно играла ведущие роли в театрах Берлина. В 1936 году была удостоена звания государственной актрисы Германии". Гитлер называл Ольгу Чехову "королевой нацистского рейха ".
В связи со стратегической важностью деятельности Ольги Чеховой ее имя, а также агентурные псевдонимы из ближайшего окружения фюрера, от которых она получала секретную информацию, никогда не проходили через картотеки органов государственной безопасности.Ольга Чехова принадлежала к той категории разведчиков, о существовании которых, кроме Л. П. Берии, знали еще только два-три человека, включая самого Сталина.
Глава седьмая ЗНАМЯ ТРЕХ ПЧЕЛ
Пчел могло быть и больше. Могло не быть ни одной. Потому что Наполеон упрямо не признавал женщин и политике.
На вопрос блиставшей салонным свободомыслием Жермены де Сталь, которая с помощью Поля Барраса сделала Талейрана министром иностранных дел и теперь желала во что бы то ни стало быть замеченном "корсиканцем со стальными глазами", - на ее заранее продуманный вопрос, какую из ныне здравствующих или ранее живших женщин он назвал бы первой женщиной в мире? - генерал Бонапарт, еще только пробовавший первые шаги на пути к верховной власти, довольно резко ответил:
- Ту женщину, сударыня, которая родила больше детей!..
Предполагаемый герой очередного романа мадам де Сталь, уверенной, что без труда причислит боевого генерала к легиону своих поклонников, стал в ее глазах с того вечера врагом свободы и демократии - он не сумел заметить глубины ее ума и призывного блеска ее глаз: "Не понимаю ваших восторгов, мсье. Бонапарт не остроумен, а всего лишь чудаковат. Типичная посредственность, которой однажды повезло. Человек без будущего.".
Напрасно она придала такое значение публичному ответу, рассчитанному, как всегда, лишь на внешний эффект. Он заметил и выделил ее среди знатных дам на балу, который давал Талейран в своем изящном особняке на Рю-дю-Бак. Ей надо было сделать следующий шаг. Именно ей, потому что Наполеон безотчетно страшился умных женщин - тем более, когда они ему нравились, как Жермена де Сталь. Талейран тонко угадал в нем эту слабость и предпочел не делить свое сокровище еще и с провинциальным генералом.
- Кто эта женщина? - заинтересованно спросил его потом Бонапарт.
- Интриганка, дорогой генерал, и до такой степени, это благодаря ей я нахожусь здесь, - с обезоруживающим цинизмом ответил министр иностранных дел.
Больше Наполеон не задумывался над блеском глаз Жермены де Сталь, пока не подошла пора выслать ее Парижа.
Впрочем, у него уже была Жозефина.
Пчел могло быть и больше, однако на знамени крошечного острова Эльба, "державным сувереном" которого стал Наполеон Бонапарт, - белое полотнище с красной полосой по диагонали - он приказал вышить только трех золотых пчел. Такие же были и на его императорском гербе.
- Эта символика означает - Мир, Гармонию, Созидание, - так он объяснял золотых пчел капитану фрегата "Неустрашимый", доставившего его на остров изгнания.
Для него самого пчелы давно обрели совсем иной смысл: Жозефина де Богарне, графиня Валевская, имератрица Мария-Луиза.
Терезия Тальен, Полина Фурье, синьора Грассини и мадам Дюшатель - не в счет. Это бабочки. И другие тоже не в счет. Других он уже не помнил. А три пчелы были золотыми.
Хотя Полина Фурье запомнилась. Прежде всего восхитили ее бесстрашие и преданность мужу, лейтенанту французской армии, участвовавшему и Египетском походе. Бонапарт издал строгий приказ, и соответствии с которым женщины не имели права находиться в действующей армии ни в каком качестве. Приказ не рискнули нарушить даже генералы. Рискнул какой-то лейтенант. Полина Фурье, обладавшая стройной фигурой и юношеской талией, облачилась и егерскую форму и последовала за своим мужем в Египет, где предполагала переносить все тяготы походной жизни, не желая лишь мириться с отлучением от любви.
Неужели это нежное создание не страшила вероятность погибнуть в раскаленных песках? Неужели еще существует на свете такая самоотверженная любовь?.. Он не стал подвергать наказанию лейтенанта, а отправил его со срочным поручением во Францию и решил посмотреть, что из этого получится.
Получилось - обыкновенное.
В каирском дворце Эльфи-бея юная Полина Фурм с такой легкостью очутилась в его объятиях, что он был даже разочарован.
Получилось - хуже обыкновенного. Англичане перехватили корабль, на котором отплыл из Египта порученец командующего, задержали всех, кто был на борту, а лейтенанта Фурье со злорадной предупредительностью переправили обратно в Каир давая тем самым понять, насколько блестяще у них поставлена служба разведки. Обманутый лейтенант вернулся совсем некстати и был разочарован горазжо сильнее своего командующего. Скандал неловко уладили. Ловко подобные вещи в армии не получаются.Генерал, конечно, переживал, что подал столь дурной пример, но это не повлияло на его роман с Полиной, который длился еще с полгода. Супругов развели. И, кажется, он неплохо устроил их обоих. Романтическая блондинка с юношеской фигуркой и маленькой грудью - несостоявшаяся "Царица Востока" - никогда более интересовала его. Все нежные помыслы отныне адресовались одной только Жозефине.
О том, что она неверна Наполеону, первым поведал ему преданный Жюно. Наполеон был подавлен и угетен известием. И не простил. Не Жозефине, нет. Ей он простил и прощал все. Не смог простить Андошу Жюно, самому близкому генералу из "когорты Бонапарта" - не смог и не простил жестокого потрясения, какое испытал, услышав от него о неверности Жозефины. Генерал Жюно стал единственным из "когорты", не получившим впоследствии маршальского жезла, хотя заслуживал его не менее других.
Но и спустя годы Бонапарт не считал себя неправым отношении Жюно. Зачем тот рассказал ему? Пусть кто угодно другой - он расценил бы это как злостную сплетню. Только Жюно он верил, как самому себе. И Жюно сообщил ему жестокую весть - накануне решающих сражений под Сен-Жан д'Акром. Проиграна была двухмесячная осада крепости, проиграна кампания, проиграна война в Египте.
Зачем он рассказал ему про Жозефину?
И в самом деле - зачем?..
Другая Полина не значилась в геральдической символике и не могла олицетворять собой ни мира, созидания. Гармония? Скорее что-то другое, что должно быть всегда укрыто от посторонних взоров. Полина Боргезе неразгаданная никем взаимная страсть, в которой они жадно черпали радостное вдохновение - каждый свое. Упоительная его Полетта, способная вогнать в трепет вожделения и надменного принца, и осиянного благочестием кардинала, и уставшего от жизни философа, и мятежного корсиканского корсара - всю половину рода человеческого, которая имеет счастье чувствовать себя сильной и жаждет познать с нею это свое счастье, чего бы оно ни стоило.
Что она делает, что творит, эта царственная грешница - княгиня Боргезе, предстающая взору в прозрачном одеянии цвета морской волны, под которым это заметно даже камердинеру! - нет более ничего?.. "Не сейчас, Полетта... Не здесь!.. - только и способен вымолвить он, не в силах отыскать в голосе необходимой строгости. - Не вздумай надевать этого в Ратушу!..".
А она уже хохочет, мановением руки отсылая прочь ошалевшего камердинера: "Почему же нет, Наполеон? Как ты провинциален!..".
Да, он удручающе провинциален - никак не может забыть, что они брат и сестра...
3 мая 1814 года Наполеон Бонапарт ступил на каменистую землю Эльбы, размышляя о странном прихоти судьбы, описавшей гигантский круг, который почти сомкнулся двумя островами: между Корсикой и Эльбой - не более тридцати морских миль. Он еще не остыл от перипетий последних сражений, последних побед над объединенными войсками коалиции. Он еще переживал измену Фуше и Талейрана и позорную сдачу Парижа маршалом Мармоном. Искренне удивлял "шахматная" догадка Александра I и прусского фельдмаршала Блюхера, раскрывшая им обходной маневр в направлении Марны. Он намеревался скрытно ударить с тыла и тем самым вынудить коалицию к перемирию на своих условиях. Это был блестящий, смелый маневр, могущий прийти в голову только ему. Но вот ведь... Оказалось, не только ему.Неужели так поистерся за двадцать лет военный талант?..
