Борис Костин - Вперед, сыны Эллады!
В Одессе наметки идеи стали обретать реальные очертания. Используя опыт организации масонов, отбросив их мистику и ритуалы, Ксантос вознамерился создать тайное общество, целью которого было объединить греков в борьбе за свободу родины. Ксантос учел и печальную судьбу Ригаса, который пытался перенести опыт Франции на Грецию и был слишком доверчив в надеждах на сострадание «христианских государей». Подлинное и искреннее сострадание к грекам проявляли только российские государи и государыни. И к тому же Одесса, греческая колония в которой достигла к 1812 году более тысячи человек, представляла собой то самое благодатное место, откуда потянулись бы нити к обществам и организациям патриотического толка, разбросанным по всей Европе и тайно существовавшим в Греции.
Справедливо будет напомнить, что до конца XVIII века города Одессы как такового на карте Российской империи не существовало. На берегу Черного моря располагался небольшой турецкий городок Хаджибей, а вход в бухту прикрывала крепость Ени-Дунья. В 1789 году отряд под командованием адмирала Осипа Михайловича де Рибаса взял крепость штурмом, а в 1794 году по указу императрицы Екатерины II был устроен военно-торговый порт, названный Одессой.
Платон Зубов, назначенный Екатериной Второй генерал-губернатором Новороссийского края, испросил у матушки-императрицы разрешения на создание греко-албанского дивизиона, которому были отведены 15 тысяч десятин удобий в окрестностях Одессы.[61] В 1795 году дивизион в составе трех рот был укомплектован. В этом же году Зубов отписал в Петербург, что командир дивизиона, назначенный им «по уважению и доверенности к нации греческой» подполковник А. Кесоуглу принял попечение над «62 семействами, 27 купцами, 14 человек разного звания». Всем им за счет российской казны были выстроены каменные дома и выданы денежные пособия.
Как показало время, место сие оказалось достойным, чтобы быть воспетым в стихах:
Здесь упоительно дыхание садов.Здесь ночи теплые, луной и негой полны,На злачные брега, на серебрянны волныСзывают юношей веселые рои…И с пеной по морю расходятся ладьи.[62]
«Триумвират» – понятие, пришедшее к нам из Древнего Рима, дословно означавшее «союз трех мужчин». О Цакалове и Ксантосе было сказано. О Николаосе Скуфасе известно очень немного. Он принадлежал к масонам и бежал из Эпира, где имел свое дело, попав под подозрение администрации Али-паши. В Одессе основал собственную торговлю, взяв кредит в Московском Коммерческом банке. Дело шло ни шатко ни валко. Встреча с Ксантосом и Цакаловым произвела подлинный переворот в судьбе Скуфаса. Разве имеет значение то, когда и где они встретились, как обнаружилось их единодушие в воззрении на судьбу греческого народа, важно одно: сущая беда для союзов такого рода – внутренние распри и противоречия – миновала друзей, что позволяло с надеждой и уверенностью смотреть в будущее.
Александр Ипсиланти.
Гербы Молдавии и Валахии.
Князь Константин Ипсиланти.
Киев. Театральная площадь (середина XIX века). Литография И. Ляуфера с акварели М. Сажина.
Киев. Могила князя Константина Ипсиланти.
Цесаревич и великий князь Константин Павлович.
Милорадович М. А. (1771–1825). Гравюра Боллингера с оригинала Тейзингера.
Санкт-Петербург, Дворцовая площадь. Литография Ж. Арну, 1850-е гг.
Медаль, выбитая в память Кучук-Кайнарджийского мира 10 июля 1774 г.
Масонская грамота.
Печать Великой Провинциальной ложи (С.-Петербург), XIX в.
Обер-офицер лейб-гвардии кавалергардского полка, 1810-е гг. Краузе (конец XVIII– / пол. XIX в.). Бумага, акварель.
Дмитрий и Александр Ипсиланти.
Обер-офицер лейб-гвардии гусарского полка, 1810-е гг. Краузе (конец XVIII– / пол. XIX в.). Бумага, акварель.
Крест ордена св. Георгия 3-й степени и сабля в ножнах (наградная), принадлежавшие Я. П. Кульневу. Орден был на груди Кульнева в сражении при Клястицах.
Кульнев Я. П. (1763–1812)
Ридигер Ф. В. (1782–1856)
Сражение за Полоцк. Гравюра Мартине, сер. XIX в.
Витгенштейн П. X. (1768–1842). Гравюра И. Клаубера, 1810-е гг.
Александр I, император России (1777–1825). Гравюра Ф. Кендрамини по оригиналу Л. Сент-Обена, 1813 г.
Венский конгресс, 1814–1815 гг. Из русских представителей здесь находились: Александр I, Разумовский А. К., Нессельроде К. В. Правая часть гравюры Ж. Годефруа по оригиналу Ж. Изабе, 1819 г.
Иоанн Каподистрия (1776–1830), первый президент Греческой республики.
Нессельроде К. В. (1780–1862). Литография Е. Олдермана по оригиналу Ф. Крюгера, 1 пол. XIX в.
Резиденция господаря на Михай-Водэ в 1794 году (По гравюре Луиджи Майера)
Румынские бояре.
Меттерних К. (1773–1859). Гравюра по оригиналу Ф. Лидера. 1 пол. XIX в.
Александр Ипсиланти, руководитель греческого национально-освободительного восстания
Роли в триумвирате, судя по всему, были распределены следующим образом. Старший из его участников, Ксантос, немало почерпнувший у масонов, взялся за создание символики и принципов, на которых должно строиться тайное общество. У Цакалова был опыт деятельности в просветительской организации. А Скуфас имел надежные связи с партнерами по торговле. К сентябрю 1814 года друзья сформулировали главную задачу организации: «вовлечь в нее всех своих видных и храбрых соотечественников, для того чтобы сделать то, чего они так долго ожидали от христианских государей». Не было и споров по поводу названия тайной организации. Слово «революционная» отпугнула бы тех, кто страшился непременного кровопролития, а вот «Филики Этерия»[63], то есть «Дружеское общество» – подошло в самый раз. В «Толковом словаре живого великорусского языка» понятию «дружба» соответствует такой смысл: «Взаимная привязанность двух или более людей, тесная связь их в добром смысле, бескорыстная приязнь, основанная на любви и уважении; в дурном, тесная связь, основанная на взаимных выгодах».
Ни Ксантос, ни Накалов, ни Скуфас не искали для себя ни выгод, ни славы. Об этом читаем у греческого историка И. Филимона: «Хотя и наслаждаясь в чужой стране спокойствием и материальным благополучием, они всегда были готовы конспирировать ради своей родины. Работая, не щадя сил, для ее блага, они действительно были убеждены в том, что русские и греки, кто-нибудь первый, а кто-нибудь вслед, или те и другие одновременно, выступят против Турции».
«Греческое возмущение», как именовалось восстание в официальных донесениях, бушевало вовсю, когда полицейские ищейки скрупулезно и дотошно принялись выискивать его истоки. И вот к какому выводу пришли следователи: «…Гетерия создавалась в Вене в 1814 году во время Конгресса. Зачинщики оной были македонец Анагнос, этерянин Ставро (Ставро-Иоанис), архимандрит Антимос Газис и Феоклет Макриницкий. Они руководимы были в составлении сего общества лицами, к революционной Европейской секте принадлежащими. Скоро приступили к ним первым членам Григорий Амбелаккиотис и Константин Кумас… Они учредили знаки, дипломы… измена обществу наказывалась смертью…»
Находим мы в этом документе знакомые имена Перревоса и Сантоса, эмиссаров Венской Этерии. «Посланные сии вообще бродяги, желали только придать себе важности и по возвращении уверяли в большом успехе…»
Допрашиваемый, князь Ханджери, заявил, что «лиц, действовавших в гетерии, можно разделить на три класса:
Первый – члены революционной Европейской секты, подучившие первых ее начальников. Они не играли никакой роли в Гетерии и мало заботились о том, что претерпит греческая нация.
