Сергей Соловьев - Русская летопись для первоначального чтения
В 1149 году пришел Изяслав из Новгорода в Киев, и начали ему наговаривать на Ростислава Юрьевича, будто бы он много зла замыслил, подмолвил на великого князя берендеев и киевлян; только бы бог отцу его помог, и он хотел въехать в Киев и захватить Изясланов дом и всю его семью. «Отпусти его поскорее к отцу, — говорили великому князю, — он тебе враг, держишь его у себя на свою голову». Услыхав это, Изяслав послал за Ростиславом, и когда тот пришел, то великий князь велел сказать ему: «Ты, брат, ко мне пришел от отца, потому что отец тебя обидел, волости не дал; я тебя принял, как достойного брата своего, и волость тебе дал, какой отец тебе не дал, и еще Русскую землю велел тебе стеречь; а ты, брат, вздумал, если бы твоему отцу бог помог, въехать в Киев, схватить моего брата, сына и жену и дом мой взять». Ростислав отвечал ему на это: «Брат и отец! ни на уме, ни на сердце у меня того не бывало; если же кто на меня наговорил тебе, князь ли который, то я готов с ним переведаться; муж ли какой из христиан или из поганых, то ты старше меня, так и суди меня с ним». Изяслав сказал ему: «Этого ты у меня не проси, я вижу ты хочешь меня поссорить с христианами или с погаными; ступай-ка лучше к своему отцу».
Ростислава посадили в барку с четырьмя отроками, а дружину его и все имущество перехватали. Пришедши к отцу своему в Суздаль, Ростислав ударил перед ним челом и сказал: «Живя на Руси, я слышал, что хочет тебя вся Русская земля и черные клобуки, говорят: Изяслав и нас обесчестил; ступай на него». Юрий сжалился над позором своего сына и сказал: «Так и мне нет части в Русской земле, да и детям моим тоже». Собравши всю свою силу и половцев, он выступил по дороге к земле вятичей; Владимир Давыдович послал сказать великому князю: «Юрий, дядя твой, идет на тебя и уже вошел в наши Вятичи, а мы к тебе крест целовали быть с тобою; объявляю тебе, пристроивайся». Изяслав стал вооружаться, а ко Владимиру послал сказать: «Брат! помоги тебе бог за то, что сам говоришь: мы крест целовали быть всем нам за один; теперь же, брат, возьми моего мужа и с ним пошли своего к Святославу Ольговичу». Владимир отвечал послу Изяславу: «Мы с братом готовы и будем стоять в крестном целованьи, но не знаем, сдержит ли слово брат наш Святослав». Оба посла отправились к Святославу, и муж Изяславов сказал ему: «Изяслав, брат твой, велел тебе сказать: мы крест целовали на том, что вам быть со много; а вот дядя мой идет на меня, так приготовляйся, брат, как Владимир приготовляется с братом своим Изяславом». Послы Давидовичей сказали ему то же самое; Святослав ничего не отвечал им на их речи, только сказал: «Ступайте в свой обоз, я вас позову» — и держал их целую неделю, приставив сторожей к обозам, чтоб никто к ним не приходил, а сам в то же время послал сказать Юрию: «Вправду ли ты идешь на племянника? скажи мне, чтоб тебе не погубить моей волости и не ввести меня в напасть». Услыхав прямой ответ Юрия, Святослав призвал послов и велел сказать Изяславу: «Отдай мне имение брата моего[39], тогда буду с тобою». В то же самое время Давыдовичи послали сказать Изяславу: Святослав посылал к Юрию спрашивать, вправду ли он идет на тебя; Юрий отвечал ему: «Как мне не идти вправду? племянник мой Изяслав пришел на меня, волость мою повоевал и пожог, да еще сына моего выгнал из Русской земли, волости ему не дал, позор на меня положил; так я либо позор свой сложу с себя и землю свою отомщу и честь свою возвращу, либо голову сложу». Изяслав, услыхав об этом, послал опять сказать Святославу: «Брат, крест честной целовал ты ко мне, чтобы быть со мною, и вражду за Игоря отложить, и об имении его не думать; а теперь ты вспомнил об них, когда дядя идет на меня ратью? так пусть уж крест честной управит между нами; будь со мною; если же не хочешь быть, то ты уже преступил крестное целование; а я без тебя и на Волгу ходил, да бог помиловал, ничего не случилось; и теперь был бы со мною бог да крестная сила». Святослав соединился с Юрием; оба князя послали сказать Давыдовичам: «Братья, пойдемте с нами на Изяслава». Давыдовичи отвечали Юрию: «Ты крест целовал быть с нами и ничего не помог; а Изяслав пришел и землю нашу повое» вал; за Десною города пожег; теперь же мы целовали крест к Изяславу Мстиславичу, и хотим с ним быть, и душою не можем играть. Юрий пошел к Переяславлю; Изяслав, услыхав об этом, сказал: «Если бы он пришел один с детьми, то получил бы от меня любую волость; но когда привел на меня половцев и врагов моих Ольговичей, то хочу с ним биться». Киевлянам сперва не хотелось идти за Изяславом на Юрия; они говорили ему: «Мирись, князь, мы не идем»; но потом пошли и сошлись с полками Юриевыми у Переяславля. В ночь Юрий прислал к Изяславу с такими словами: «Брат! ты на меня приходил, и землю мою повоевал, и старшинство с меня снял; теперь же, брат и сын, для Русской земли и христианства не прольем христианской крови, но дай мне Переяславль, я посажу там сына своего, а ты сиди себе, царствуя в Киеве; если же не хочешь так сделать, то бог тебе судья». Изяславу не понравилось дядино предложение; он задержал его посла и выбрался с полками из города.
На другой день, когда Изяслав отслужил обедню у св. Михаила, выходил из церкви, епископ со слезами на глазах подошел к нему и сказал: «Князь! помирись с дядею: много спасения примешь от бога и землю свою избавишь от великой беды». Но Изяслав не послушал епископа, надеясь на множество войска; он сказал: «Я головою добыл Киева и Переяславля» — и пошел против Юрия. От полудня до вечера стрельцы бились с обеих сторон; когда Юрий оборотил свои полки назад к стану, Изяслав двинулся за ним; увидав это, Юрий воротился опять, и началась злая битва; Изяслав был побежден и прискакал в Киев сам-третей 23 августа. А на другой день Юрий, хваля и славя бога, вошел в Переяславль и пробыл там три дня; оттуда пошел к Киеву и стал против св. Михаила, по лугу. Изяслав, посоветовавшись с братом своим Ростиславом, вышел на вече к киевлянам и сказал им: «Дядя пришел, можете ли за нас биться?» Они отвечали: «Господа наши князья! не погубите нас до конца; отцы наши и братья и сыновья на полку, одни в плену, другие побиты и оружие снято; а теперь нас возьмут в полон; поезжайте лучше в свои волости; ведь вы знаете, что нам с Юрьем не ужиться; после где увидим ваши стяги, будем готовы за вас биться». Князья, услыхав такой ответ, разъехались: Изяслав во Владимир Волынский, а Ростислав в Смоленск.
Юрий въехал в Киев; множество народа вышли к нему навстречу с радостию великою, и сел он на столе отца своего, хваля и славя бога. Изяслав же, пришед во Владимир, начал слать в Венгрию, в Польшу и в Богемию, к тамошним владельцам, своим родственникам, прося у них помощи, чтобы они садились на коней и шли с полками своими к Киеву; если же самим нельзя будет идти, то пусть пошлют полки свои, либо с меньшими братьями, либо с воеводами. Король венгерский отрекся помогать ему, сказавши: «У меня рать с царем греческим; когда управлюсь с ним, то либо сам к тебе пойду, либо полки свои отпущу». Польские князья отвечали: «Мы от тебя недалеко; одного из нас оставим стеречь землю, а вдвоем пойдем к тебе». Чешский (Богемский) князь отвечал: «Я сам готов идти с своими полками». Тогда Изяслав опять отправил послов и в Венгрию, и в Польшу, и в Богемию, с дарами великими к тамошним владельцам, и велел сказать им: «Бог не оставит вас, что вы взялись мне помогать; а я вам скажу, братья! с Рождества Христова садитесь-ка на коней», — они исполнили его просьбу. Королю венгерскому самому нельзя было идти; он отправил к Изяславу десять тысяч войска и велел сказать ему: «Отпускаю к тебе свои полки, а сам хочу подступить под горы галицкого князя и не дать ему на тебя двинуться, а ты управляйся там с теми, кто тебя обидел; если мои полки истомятся, то я пошлю к тебе новые или сам сяду на коня». Болеслав Польский сам поехал с братом своим Генрихом, а Мешку [40] оставил стеречь землю свою от пруссаков. Вячеслав, услыхав об этом, послал сказать Юрию: «Вот уж венгры идут, и польские князья сели уже на коней, и сам Изяслав выступил в поход: так пойди сюда с полками, заступись за мою волость; Изяслав мне говорит: будь мне вместо отца, ступай садись в Киеве, а с Юрием не могу жить, если же не хочешь принять меня в любовь и в Киев не пойдешь на стол, то я волость твою пожгу; так ступай же теперь, брат, сюда, и увидим на месте, что нам бог даст, добро или худо; если же, брат, не поедешь, то уж на меня не жалуйся, если мою волость пожгут», Юрий, услыхав это, собрал силу свою и пошел из Киева с дикими половцами, а к Изяславу пришли на помощь венгры и поляки; но вдруг к полякам пришла весть, что пруссаки идут на их землю; Болеслав и Генрих, князья польские, сказали об этом Изяславу, и тому было очень нелюбо. Стали думать, как быть, и придумали послать к Вячеславу и к Юрию с мирными предложениями. Послы, от имени венгерского короля и польских князей, говорили так Вячеславу и Юрию: «Вы нам вместо отцов; вот вы теперь воюете с братом и сыном вашим Изяславом; но ведь мы по боге все христиане, все мы братья, и потому всем нам следует жить мирно; нам бы хотелось, чтобы вы уладились с братом и сыном вашим Изяславом, вы бы сидели в Киеве, решивши между собою, кому из вас он приходит, а у Изяслава пусть остается Владимир, Луцк и что у него еще городов, пусть и сидит в них, да пусть Юрий воротит новгородцам все их дани». Вячеслав и Юрий отвечали на это послам: «Помоги бог зятю нашему королю, и брату нашему Болеславу, и сыну нашему Генриху, что между нами добра хотят; но если вам хочется, чтобы мы помирились, то не стойте на нашей земле, не губите нашего именья и сел; но пусть Изяслав идет в свой Владимир, вы в свою землю, а мы с своим братом и сыном Изяславом сами одни будем ведаться». Услыхав этот ответ, Изяслав с союзниками разошлись по своим землям, и дядя с племянником начали улаживаться, пересылаясь друг с другом: Изяслав хотел всех даней новгородских, как и прежде требовал; но Юрий никак не согласился; он обрадовался, что венгры и поляки возвратились домой и племянник остался один без союзников. «Выгоню Изяслава, — говорил Юрий, — и волость его всю возьму». В это время Владимир, князь Галицкий, выступил с своими полками и стал между Изяславом и Юрием; по просьбе первого он начал стараться о мире; о том же старался и сын Юриев, Андрей; Вячеслав также не переставал твердить Юрию: «Брат! мирись; если же ты уйдешь прочь не уладившись, то Изяслав пожжет мою волость». Юрий наконец согласился на мир и возвратил Изяславу все дани новгородские. Изяслав обрадовался миру и приехал к дядьям в Пересопницу; здесь положили: что после Переяславского сражения было пограблено, то с обеих сторон возвратить тем, кому прежде принадлежало. Изяслав послал мужей своих и тивунов к Юрию, чтобы отыскивать свое; они отыскали, но Юрий ничего не отдал.
