Арина Полякова - Британская монархия в конце XX — начале XXI века
В то время, когда Маргарет Тэтчер (годы жизни 1925–2013) стала премьер-министром в мае 1979 года в возрасте 54 лет, королеве было 53 и при этом она находилась на троне уже в течение 27 лет. До этого момента ещё не было случая, чтобы главой правительства стала женщина. Когда новый премьер поднялась по ступеням в главный офис на Даунинг-стрит ю, она продекламировала знаменитые слова молитвы:
И туда, где рознь, дай мне принести Единство,И туда, где заблуждение, дай мне принести Истину,И туда, где сомнение, дай мне принести Веру,И туда, где отчаяние, дай мне принести Надежду…
На первой аудиенции Елизавета спросила, были ли эти слова лозунгом новой политики консерваторов, на что Тэтчер ответила: «Абсолютно!»[145]. Спустя некоторое время, премьер-министр начнёт проводить весьма жёсткую политику по отношению к тред-юнионам, на что королева печально заметит, что Тэтчер как будто забыла слова, с которых начала правление[146]. Впрочем, во время премьерства Тэтчер, партия тори (консерваторов) и вовсе отошла от поддержки престола, не говоря уже о каких-то отдельно взятых действиях премьера, которые нередко вызывали раздражение монарха. В частности, как глава Содружества, Елизавета была крайне недовольна и озабочена конфронтационной позицией Тэтчер в организации[147], что поставило её на грань раскола[148]. Об этом с ведома Букингемского дворца в 1987 году сообщила газета The Sunday Times. В статье говорилось о недовольстве королевы политикой консерваторов и в других вопросах, таких как соучастие правительства в американской бомбардировке Ливии, пренебрежение интересами обездоленных в Великобритании, отсутствие сочувствия шахтёрам во время забастовки 1984 года, неспособность премьер-министра к консенсусу[149].
Что касается регулярных встреч с королевой, то у Тэтчер здесь возникли ещё бо́льшие сложности, чем были у лейбористов. Аудиенции ей давались тяжело. Несмотря на то, что вроде бы общение премьер-министра и монарха было обычным делом, в данном случае между ними возникло некоторое противостояние – противостояние двух женщин, обладающих сильным характером и огромной властью, но которые в то же время друг друга ограничивали. Многие, чувствуя это, спрашивали у Тэтчер каково это быть первой женщиной-премьером, на что та отвечала: «Не знаю, у меня не было возможности сравнить!»[150].
Тэтчер всегда приезжала к королеве за полчаса до назначенного времени, тогда как другие приезжали примерно за 5-10 минут до встречи. За это время она имела возможность пообщаться с личными советниками королевы и полностью морально подготовиться к аудиенции. Спустя некоторое время ей посоветовали покидать офис премьер-министра позже, чем она делала, на что Тэтчер ответила, что не хочет попасть в пробку и опоздать. Тем любопытней является её ответ, если учесть, что Букингемский дворец находится в пяти минутах езды от резиденции премьер-министра, машину которого всегда сопровождает полицейский кортеж. Несмотря на то, что королева зачастую могла принять Тэтчер сразу, когда та приезжала заранее, Елизавета предпочитала не торопиться и заставляла её ждать. Таким образом, королева, уважающая пунктуальность, учила премьер-министра уважать и монархию. Это прослеживается буквально во всём. Маргарет Тэтчер была премьер-министром более и лет (с мая 1979 года по ноябрь 1990 года), и всё это время между ней и королевой наблюдалось соперничество, проявляющееся даже в самых незначительных мелочах.
В целом, правление Маргарет Тэтчер было весьма автократичным, на чьём фоне даже роль королевы казалась ничтожной, и со временем это лишь усугублялось. Более того, в какой-то момент у неё появилась королевская привычка говорить о себе в третьем лице или просто «мы», когда речь шла только о ней – даже Елизавета не прибегала к этой вековой традиции[151], заведённой ещё французским королём Людовиком XIV и вошедшей в моду во всех королевских домах Европы. Порой у Тэтчер это доходило до абсурда, когда по телевизору она официально заявила: «Мы только что стали бабушкой!»[152].
В середине 1980-х годов у королевы появились новые неприятности из-за Тэтчер. Это было временем небольших локальных катастроф в Великобритании, на места которых, по традиции, королева или кто-то из членов королевской семьи должны были приехать спустя несколько дней (во избежание опасности заразиться или увидеть мёртвые тела). Тэтчер же, как и всегда, старалась быть впереди всех и тут же ехала на место происшествия, чем вольно или невольно подрывала авторитет монархии. На аудиенциях королева обращала внимание Тэтчер на это, однако та эти замечания попросту игнорировала и даже издала специальный указ, по которому ни один из членов королевской семьи не должен был появляться на месте аварии раньше неё. Она хотела доказать людям, что именно она несёт ответственность за них, а не королева. Несмотря на то, что такое поведение никак не противоречило конституции, так себя вести было не принято.
Ещё один неприятный для Елизаветы инцидент произошёл в 1983 году, когда президент Рейган приказал американским войскам провести операцию «Вспышка ярости» (Urgent Fury) в бывшей британской колонии Гренада (находящейся в бассейне Карибского моря), которая с 1974 года входит в состав Содружества. Недовольный курсом на сотрудничество Гренады с Кубой и СССР, который проводила пришедшая в 1979 году к власти в стране партия во главе с Морисом Бишопом, Вашингтон осуществил интервенцию и свергнул его правительство. Королева негодовала – Тэтчер не удосужилась поставить главу государства и Содружества в известность[153]. В защиту Тэтчер можно сказать, что Соединённые Штаты и её саму не поставили в известность об интервенции.
Одним из самых серьёзных поводов для недовольства Елизаветы II премьер-министром стал вопиющий случай, когда Тэтчер взяла на себя полномочия принимать Лондонский парад 1982 года в честь победы Великобритании в Фолклендской войне, в то время как не только сама королева, но и ни один из представителей королевской семьи на параде даже не присутствовали. Тогда премьер-министр произнесла слова, которые по праву должны были принадлежать королеве: «Мы, британский народ, горды своими свершениями, горды включению этих героических страниц в историю нашего острова, горды, что можем сегодня сделать это приветствие. Горды, что мы – британцы!»[154].
Показательно и то, что баронесса в своих мемуарах на 900 с лишним страниц под названием «Годы на Даунинг-стрит» упомянула королеву всего на 11 страницах. Впрочем, как политику, Тэтчер удалось создать имидж Великобритании, как сильной и непобедимой страны.
8 апреля 2013 года, после продолжительной болезни и последствий неудачной хирургической операции, Маргарет Тэтчер скончалась. Несмотря на долгое противостояние с королевой во время своего премьерства, она удостоилась государственных похорон. Движение по главным улицам Лондона было перекрыто, гроб «по-королевски» был водружён на лафет и накрыт «Юнион-Джеком», за которым следовал оркестр в парадных костюмах, исполняя траурные произведения великих композиторов. Отпевание прошло в соборе святого Павла, в котором в 1965 году отпевали Черчилля, а в 1981 году венчался принц Чарльз и Диана Спенсер. Программа мероприятия[155] была спланирована самой баронессой ещё в 2005 году по образу и подобию похорон Черчилля, и проходила под названием «Истинно Синий» («True Blue»; синий – традиционный цвет консервативной партии Великобритании). Елизавета и принц Филипп удостоили церемонию личным присутствием, чего не наблюдалось на похоронах других премьеров, кроме Черчилля: тем самым королева выразила уважение Тэтчер, неоднозначная политика которой сформировала образ современной Великобритании. Мероприятие транслировалось в прямом эфире на ведущих телеканалах многих стран, в том числе в новостном обозрении Евроньюс в России. Что касается стоимости похорон – они обошлись государству в 5,6 млн. фунтов стерлингов[156] (для сравнения, похороны Черчилля стоили 2,75 млн. ф. ст., принцессы Дианы – 7,70 млн. ф. ст., Елизаветы королевы-матери – 8,16 млн. ф. ст.[157]). Отвечая на критику в палате общин по поводу оправданности таких затрат в условиях, когда правительство ввело режим строгой экономии, Дэвид Кэмерон заявил, что так называемый «британский чек», который по праву считается одним из достижений правительства Тэтчер в отношениях с ЕС, вернул стране за тридцать лет его действия 75 млрд. фунтов стерлингов.
Любопытно, что в июле того же года в парламенте прошли дебаты на тему «Государственных и церемониальных похорон»[158], в ходе которых обсуждались необходимые приготовления к похоронам государственного уровня, отличные от похорон церемониальных, а также приводилась довольно подробная информация об их различии. В частности, к государственным относят похороны монарха и выдающихся людей, которым суверен или парламент хочет воздать по заслугам, выразив таким образом своё уважение в последний раз (например Исааку Ньютону, адмиралу Горацио Нельсону, Уинстону Черчиллю и некоторым другим); к церемониальным относят похороны супруга монарха, наследников и членов королевской семьи, имеющих высокие военные чины. После множества споров, похороны Маргарет Тэтчер, принцессы Дианы, Елизаветы королевы-матери всё же отнесли к церемониальным, но с «большим размахом». В дальнейшем парламент установил необходимость более строгого регламента подобных процессий.
