Василий Потто - Кавказская война. Том 4. Турецкая война 1828-1829гг.
К числу стихотворений, навеянных на поэта Кавказом, следует отнести также “Подражание Корану”, так грандиозно передающее дух ислама и красоты арабской поэзии; подражание Анакреону – “Кобылица молодая, честь кавказского тавра”; подражание Гафизу.– “Не пленяйся бранной славой, о красавец молодой”; лирические произведения – как, например, “Кавказ”, “Монастырь на Казбеке”, “Обвал” и, наконец, полные глубокой задушевности стихи:
На холмы Грузии легла ночная тень,Шумит Арагва предо мною...
Или:
Не пой, красавица, при мнеТы песен Грузии печальной,Напоминают мне онеДругую жизнь и берег дальный...
и несколько других, как например “Был и я среди донцов, гнал и я османов шайку”, навеянных случаем, встречей, минутной вспышкой вдохновения.
Из Тифлиса Пушкин ехал в сопровождении донских казаков, отслуживших очередь и возвращавшихся на родину, и потом, когда предстали перед ним широкие степи Дона и величавый образ казачьего народа, вечно готового к битвам, он вспомнил своих старых соратников, и это настроение поэта вылилось в художественном произведении:
Блеща средь полей широких,Вот он льется!.. Здравствуй, Дон!От сынов твоих далекихЯ привез тебе поклон.Как прославленного братаРеки знают тихий Дон:От Аракса и ЕвфратаЯ привез тебе поклон.Отдохнув от злой погони,Чуя родину свою,Пьют уже донские кониАрпачайскую струю.Приготовь же, Дон заветный,Для наездников лихихСок кипучий, искрометныйВиноградников твоих.
Наконец, заключительной песней Пушкина, довершившей, так сказать, эту вдохновенную передачу впечатлений славной войны, был “Олегов щит” – легенда, полная высокой поэзии и образности.
Когда ко граду КонстантинаС тобой, воинственный варяг,Пришла славянская дружинаИ развила победный стяг,Тогда во славу Руси ратной,Строптиву греку в стыд и страх,Ты пригвоздил свой щит булатныйНа Цареградских воротах.Настали дни вражды кровавой;Твой путь мы снова обрели.Но днесь, когда мы вновь со славойК Стамбулу грозно притекли,Твой холм потрясся с бранным гулом,Твой стон ревнивый нас смутил,И нашу рать перед СтамбуломТвой старый щит остановил.
По возвращении в Петербург воспоминания о Кавказе никогда не покидали Пушкина. В одной из своих поэм – “Домик в Коломне” – он, как бы случайно, шутя, вспоминает знаменитый Ширванский полк и несколькими чертами с поразительной верностью рисует нам этот полк именно таким, каким он был в грозный день Ахалцихского штурма.
У нас война! Красавцы молодые,Вы хрипуны (но хрип ваш приумолк),Сломали ль вы походы боевые?Видали ль в Персии Ширванский полк?Уж люди! Мелочь, старички кривые,А в деле всяк из них, что в стаде волк,Все с ревом так и лезут в бой кровавый...Ширванский полк могу сравнить с октавой.
В другом стихотворении – “19 октября”, посвященном лицейской годовщине, поэт особенно тепло и задушевно обращается к одному из своих отсутствующих друзей:
Я жду тебя, мой запоздалый друг —Приди; огнем волшебного рассказаСердечные преданья оживи;Поговорим о бурных днях Кавказа,О Шиллере, о Гете, о любви.
27 января 1837 года Пушкина не стало: он пал на дуэли, смертельно раненный кавалергардским офицером Дантесом. Пуля, попавшая в правый бок, остановилась в печени. Страдания его были ужасны, но твердость духа изумляла даже врачей. Арендт говорит, что он был в тридцати сражениях, видел много умирающих, но мало видел подобных. Последние минуты Пушкина были услаждены высоким вниманием императора Николая Павловича, почтившего его собственноручной запискою: “Если Бог не приведет нам свидеться в здешнем свете,– писал ему государь,– то посылаю тебе мое прощение и последний совет – умереть христианином. О жене и детях не беспокойся: я беру их на свои руки”. Записку эту привез ему Жуковский. “Скажи государю,– ответил Пушкин,– что мне жаль умереть: был бы весь его. Скажи, что я желаю ему счастья в его сыне, в его России”...
Между тем слух о катастрофе разнесся по всему Петербургу, и со всех сторон города экипажи и пешеходы длинной вереницей потянулись на Мойку, где близ Певческого моста, в доме княгини Волконской, была квартира поэта. Курьеры то и дело подъезжали к подъезду и скакали обратно, отвозя государю известия о состоянии больного. Народ два дня ночевал на улице. И вот, 29 января, в три часа пополудни, опять подскакала курьерская тройка. Молодой флигель-адъютант быстро вбежал на лестницу и также быстро вышел обратно, расстроенный, заплаканный. Толпа остановила его. “Неужели все кончено?” – “Все, все; молитесь за упокой души Александра”,– ответил молодой офицер, и тройка вихрем помчалась по направлению к Зимнему дворцу.
Прах Пушкина покоится в Псковской губернии, в Святогорском Успенском монастыре, всего в четырех верстах от любимого им села Михайловского. Могила его – за алтарем главной каменной церкви, возле самой монастырской ограды, мимо которой идет почтовая дорога в Новоржев. Старые липы осеняют черный мраморный памятник с простой надписью: “Александр Сергеевич Пушкин”. Он стоит высоко на пьедестале, окруженный железной решеткой, и виден весь через каменную ограду кладбища.
Кавказ откликнулся также на кончину своего любимого певца, в лице молодого мусульманского поэта Сабухия[31], написавшего прекрасное стихотворение “Смерть Пушкина”. Нельзя не отнестись с симпатией к самой идее, побудившей молодого азиата быть отголоском той скорби, которую вызвала во всех концах России весть о кончине великого писателя. Замечательно также, что перевод этих стихов на русский язык сделан Марлинским (Бестужевым), и что это было последнее произведение пера его: через несколько дней он был убит в сражении.
“Бахчисарайский фонтан,– так оканчивается это стихотворение,– шлет тебе с весенним зефиром благоухание роз своих, а седовласый старец Кавказ отвечает на песни твои сгоном в стихах Сабухия”.
Примечания
1
“Граф Каменский в 1810 году под Шумлой и Батином также употребил колонны, но это не было постоянной системой, но и тот же Каменский в других случаях сражался кареями.
2
За оказанные услуги в персидскую войну Пущин (декабрист) был произведен из унтер-офицеров в прапорщики с оставлением в Кавказском пионерном батальоне.
3
Впоследствии известный генерал-губернатор Оренбургского края.
4
Знаменщиков.
5
Награда эта не застала Бородина в живых – 15 августа он был убит на штурм Ахалцихе.
6
Третий батальон не участвовал в персидской войне; он оставался в своей штаб-квартире.
7
Высочайший приказ об этом состоялся 13 сентября 1828 года.
8
В Хойской провинции и в Салмазе оставлены были русские войска в обеспечение уплаты контрибуции.
9
Князь Чавчавадзе был женат на княжне Соломе Орбелиани. Из трех дочерей его, старшая, Нина Александровна, была впоследствии женой Грибоедова; вторая дочь, Екатерина Александровна, вышла замуж за владетельного князя Дадиана Мингрельского и, после его кончины, была последней правительницей Мингрелии; младшая, София Александровна, была в замужестве за членом государственного совета бароном Николаи.
Единственный сын его, князь Давид Александрович, впоследствии генерал-майор свиты его величества, наследовал по смерти отца знаменитые Цинондалы, где ему пришлось пережить тяжкие минуты плена своего семейства, захваченного Шамилем при вторжении его в Кахетию летом 1854 года.
10
Впрочем, происхождение последних двух племен еще оспаривается многими учеными: полагают, что мингрельцы происходят от лазов, гурийцы – от евреев.
11
В Карсе, под командой генерала Берхмана, остались: тридцать девятый и сорок второй егерские полки, батальон сорокового, казачий полк Измайлова и двенадцать орудий.
В Баязетском пашалыке, под командой генерала Панкратьева: Нашебургский и Козловский пехотные полки, по батальону от полков Кабардинского и Севастопольского, два казачьи полка, Басова и Шамшева, и восемнадцать орудий.
В Ахалцихе расположился Ширванский полк и рота Херсонцев при трех орудиях. В Ардагане – батальон сорокового егерского полка и Донской полк Сергеева, при одном орудии; в Ахалкалаках и Хертвисе разместились две роты сорок первого егерского полка, а в Ацхуре – рота херсонских гренадер. Общее начальство над войсками Ахалцихского пашалыка поручено было генерал-майору князю Бебетову.
12
Кенгерлы – одно из самых воинственных татарских племен, обитавших в Нахичеваньской области.
