Марк Вишняк - Годы эмиграции
Но положение русских меньшинств в пограничных с Россией странах Центральной Европы, связанных договорами об охране меньшинств, определялось не столько выступлениями членов Российского Общества на международном съезде обществ, сколько общим режимом, установленным в отдельных странах для меньшинств. Нарушение режима вызывало реакцию и со стороны других национальных Обществ в защиту Лиги, имевших своих представителей на съездах и стремившихся всячески оберечь права и интересы своих соплеменников или близких по религии, языку, культуре, которые оказались на положении меньшинств во вновь возникших государствах и на отошедших к соседу территориях.
Наше Общество в защиту Лиги отстаивало интересы не только русских меньшинств, но и других - еврейских, армянских, немецких. Но особенность и слабость положения русских меньшинств заключалась в том, что у них не было влиятельных покровителей и заступников, их права не оберегало ни родственное им по духу государство, ни даже соответствующее Общество в другом {44} государстве. Права румынского меньшинства в Венгрии могло защищать Общество, существовавшее для защиты Лиги Наций в Румынии, как на защиту сербов, хорватов, словенцев в Греции или болгарской Македонии выступало Общество в защиту Лиги, существовавшее в государстве сербов-хорватов-словенцев. Русским же меньшинствам приходилось довольствоваться Обществом, возникшим и действовавшим в тяжелых условиях эмигрантского быта. Положение русских меньшинств было сходно во многом с положением еврейских: "евреями Европы" называл Леонид Андреев русских беженцев, это характеризовало в известном смысле и русские меньшинства.
На международных съездах Обществ шла постоянная борьба между двумя блоками - представителями Обществ в странах победившего в войне лагеря, в которых по преимуществу и оказались иноплеменные, разноязычные и иноисповедные меньшинства, и представителями Обществ тех стран, которые территориально были урезаны и утратили часть своего населения. Противниками признанных за меньшинствами прав, как правило, выступали делегаты Обществ чехословацкого, сербо-хорвато-словенского и румынского. Обычно то были знающие юристы и дипломаты, привычные к публичному обсуждению международных вопросов. Они выступали дружно и импонировали авторитетом и красноречием. Лидером ограничительного толкования международного статута меньшинств обыкновенно бывал представитель польского Общества проф. Оскар Халецкий, во вторую мировую войну эмигрировавший, как и мы, в Соединенные Штаты, где в течение многих лет занимал кафедру истории в католическом университете Фордэм в Нью-Йорке.
Наши противники исходили из того, что принятые их государствами в международно-договорном порядке обязательства по отношению к меньшинствам на их территориях - несправедливы, представляя собой двоякого рода привилегию: привилегию для всех великих и иных государств, не связанных обязательствами по отношению к своим меньшинствам, и особую привилегию для меньшинств, наделенных таким образом специальной охраной своих религиозных, языковых и культурных прав и, тем самым, как бы выделенных из общего положения, в котором находятся прочие граждане страны. Эта "привилегия" несправедлива, но она будто бы и не нужна в конституционном государстве, покоющемся на равноправии всех граждан, утверждали противники прав меньшинств и тем самым наши противники на международных съездах.
Решения Обществ в защиту Лиги могли иметь лишь отдаленный моральный результат - оказать влияние на общественное мнение и, в конечном счете, косвенно, может быть, и на самую Лигу. Двадцатилетняя жизнедеятельность Лиги неопровержимо свидетельствовала о том, что Лига оказалась бессильной действовать, осуществлять собственные свои решения, а часто даже принимать то или иное решение. Тем менее обязательны были для нее чужие мнения и решения, не исключая и резолюций, принятых на международных съездах Обществ в защиту Лиги. Но в двадцатых годах это не было так ясно, отсюда и тот живой интерес, порою даже {45} страстность, и активность Российского общества, которые задним числом представляются, конечно, неоправданными и никчемными.
Мы не подозревали, что на съезде Обществ, как и в самой Лиге, голоса вотирующих не только подсчитывались, но и взвешивались. В Лиге Наций голоса четырех великих держав имели больший вес, чем другие голоса. А на съездах Обществ голос и предложение председательствующего или докладчика перевешивал голос рядового участника съезда. И склонить на свою сторону председателя комиссии о меньшинствах на съезде, англичанина Дикенсона, практически было важнее, нежели пытаться воздействовать на членов комиссии или съезда. Надо отметить также, что нам приходилось сталкиваться не только с бесчувственным отношением к обездоленным и ограниченным в правах меньшинствам, но и с непониманием существа меньшинственной проблемы, с отталкиванием от идейного новшества. Иллюстрацией может служить редакция резолюции, принятой на пятом съезде в Женеве в июне 1922 года по инициативе Российского и Швейцарского Обществ. Докладчиком комиссии был известный французский социолог проф. Бугле, преемник знаменитого Дюркгейма. И он сумел наложить на резолюцию свою типично французскую, унаследованную от конца XVIII века печать: права меньшинств, коллектива, как и самое Лигу Наций, учреждение XX века, он свел к индивидуальным правам человека и гражданина.
Я стараюсь не преувеличивать достижений не только противников, но и единомышленников, товарищей и друзей. Надеюсь, поэтому, что не прозвучит запоздалой саморекламой указание, что при второстепенной роли, которую в силу разных обстоятельств играло Российское Общество в защиту Лиги Наций, ему всё же иногда удавалось добиться включения в резолюцию съезда нужного и желательного, по нашему убеждению. Так, по предложению нашего Общества и швейцарского, съезд принял требование о всеобщем признании международной охраны меньшинств, большими и малыми государствами, не только побежденными, вновь созданными и увеличившимися в объеме, а и победившими. Российскому Обществу принадлежит также инициатива принятого съездом предложения о расширении права обращать внимание на случаи нарушения договоров о меньшинствах, путем предоставления этого права не только восьми членам Совета Лиги, а всем ее членам.
Третье предложение нашего Общества - наиболее важное, на мой взгляд, которое я безуспешно пытался провести, заключалось в предоставлении меньшинствам права самостоятельного обращения к внутригосударственным органам власти, а также к органам Лиги Наций: Суду, Совету, Общему собранию. Мои доводы в пользу признания меньшинств дееспособными юридическими лицами публичного права не произвели впечатления.
Коренное расхождение во взглядах на международную охрану меньшинств среди различных Обществ, одинаково преследовавших защиту Лиги Наций, привело вскоре к внутреннему расколу. Послевоенная карта Европы сложилась так, что былые противники государственного унитаризма и угнетения национальностей, бывших {46} в меньшинстве, оказались на влиятельных международных позициях, а у себя дома крайними ревнителями и охранителями государственного верховодства, энтузиастами лояльности в первую очередь. И обратно. Фанатиков сверх-этатизма в прошлом история переместила на положение апологетов тех самых автономных прав национальных, религиозных, языковых и иных меньшинств, в ущерблении коих проявлялась значительная доля их прежней политической активности.
Рьяность и пафос, с которыми известный германский дипломат Бернсдорф, бывший послом в США до разрыва отношений с Германией в 1917 году, отстаивал теперь, в интересах немецких меньшинств в Польше, Чехословакии, Румынии, вообще права слабых против сильных, угнетенных против притеснителей с таким же энтузиазмом, с которым былые ирриденты Сербии, Словакии и т. п., стали теперь прославлять верховенство государства и отвергать принятые по отношению к меньшинствам международные правовые обязательства, якобы подрывающие высшую и абсолютную ценность - государство.
Российское Общество продолжало существовать, но активность его приглушалась отчасти в силу общего положения, которое сказалось даже на Лиге Наций, а главным образом в силу упадка энергии, недостатка в людях и средствах.
Бывали у нас и партийные съезды или совещания. Они происходили не периодически, а в связи с крупными событиями в мире или в России. В центры русского рассеяния - Берлин, Прагу, Париж - съезжались представители эсеровских организаций, по одному или больше, в зависимости от финансовых и других возможностей. Парижская организация неизменно делегировала Авксентьева, Руднева, Фондаминского и меня. Когда совещание бывало в Париже, в нем участвовал иногда и Керенский. Как правило, обсуждались - международное положение, общее и в России, экономическое и специально аграрное положение Советского Союза, национальный вопрос. По каждому вопросу выступали два докладчика: все парижские делегаты и более "левые" их оппоненты из Праги, Чернов, Сухомлин, Сталинский, Виссарион Гуревич, иногда Григ. И. Шрейдер, полк. Махин.
