Луис Ламур - Поездка за наследством
- Девчонку? В такой-то час? Ты, должно быть, спятил! Мы только что открылись! Если кто и проезжал, то затемно! Убирайтесь, мы народ занятой. На пьяниц и скандалистов у нас времени нет.
- Да послушай ты! Я не был пьян! Я...
- Не знаю, что там у вас, но у меня еда только для пассажиров, так что убирайтесь. Если хотите позавтракать, дальше есть еще одна таверна. Не сомневаюсь, что та, кого вы ищете, сидит там. Потому что у них свет не гасят всю ночь.
Я быстро соскочила с постели, сунула ноги в сапоги. Сполоснула лицо и руки, на большее времени не было, причесалась. Вот это представление! Да и у меня самой вид что надо.
Но кое-как прихорошившись, я почувствовала себя лучше, а может быть, и выглядеть стала понормальней. Я как раз расправляла на себе одежку, когда хозяйка вошла в комнату.
- Давай-ка выпей свежего кофе! Скоро будет дилижанс. - Поставила на красную клетчатую скатерть чашку с блюдцем и налила кофе. - Только что здесь были двое, у одного все костяшки на руках сбиты до крови, под глазом хороший фингал и разбита губа. Те самые?
- Я слышала, как они разговаривали. С ними дрался один ирландец из Лоудена.
- А, должно быть, Рори! Ай да молодец! Хороший парень, крепкий, если бы еще не прикладывался к бутылке! Всегда готов подраться, но только ради спорта. Без всякой там подлости!
Она побежала по делам, а я, прихлебывая кофе, принялась думать. Тимоти Оутс и Элмер где-то впереди и постараются меня поймать. Если не по дороге, то в Питтсбурге.
Вряд ли они подумают, что я села в дилижанс, потому что уверены, что я ушла дальше. Я уже допивала кофе, когда подъехал дилижанс, четверо сошли поесть. Трое пассажиров, да еще возница.
Возница уставился на меня в изумлении.
- Неужто вы? Ну что ж, проезд оплачен до Питтсбурга, так что садитесь. - Посмотрел на мой саквояж. - Вернула свой? Или это тот другой?
- Мой, - подтвердила я.
- Меняем лошадей, через минуту трогаемся.
Я остановила его по пути на кухню, куда он направлялся, и рассказала о том, что меня пытались ограбить, и о тех двоих впереди.
- Если станут окликать, - умоляла я, - не останавливайтесь. Вдруг они решат посмотреть, нет ли меня в дилижансе.
- Не беспокойся, - заверил он. - Так просто не остановлюсь. Правда, на Сайдлонг-Хилл крутой подъем, да и дорога узкая.
Пассажиров стало меньше, и я поставила саквояж рядом с собой на сиденье. Можно опереться, да и второй револьвер под рукой. Приоткрыла ридикюль, чтобы можно было быстрее достать свой короткоствольный.
Пассажиры расселись по местам. Я откинула голову на спинку и закрыла глаза. Щелкнул бич, и дилижанс, дернувшись, загремел по ухабам, углубляясь в горы.
Я очень устала.
Глава 10
В Питтсбурге я остановилась в том же пансионе, что и по пути на восток. У миссис О'Брайен в ее старом доме нашлась для меня отличная просторная комната. Прислуга принесла в комнату корыто и горячей воды, и я выкупалась и вымыла голову. А она тем временем постаралась привести в порядок мое дорожное платье. Оно вернулось ко мне как новенькое.
Я навела справки - ни сегодня, ни завтра пароход не отправлялся. Миссис О'Брайен предложила ехать через Уилинг, чтобы сократить несколько миль пути. Я ничего не сказала ей о Тимоти Оутсе и Элмере.
Тем не менее я ее озадачила, потому что после завтрака осталась в гостиной, то и дело выглядывая в окно, не следят ли за домом. Вряд ли меня найдут так скоро, но я не хотела рисковать.
- В чем дело, мисс Сэкетт? Кого вы высматриваете?
Я поначалу колебалась, но потом рассказала, что меня пытались ограбить двое мужчин и я боюсь, что они меня преследуют. Однако пора приниматься за дела, и чем скорее я вернусь к себе в горы, тем лучше.
- Если поедете через Уилинг, - принялась советовать она, - то от конторы на Уотер-стрит ходит дилижанс. Это новая линия, но у них несколько почтовых карет.
- За каретами они будут следить, - сказала я. - Боюсь, что и за пароходами.
И тут я вспомнила одну вещь.
- По пути к вам я заметила на пустырях фургоны.
- Это все переселенцы, - пренебрежительно заметила хозяйка пансиона.
- В свое время мы все были переселенцами, миссис О'Брайен, - напомнила я. - Даже вы, когда покинули Ирландию.
- Вероятно, это так. Но почему-то теперь кажется, что было все иначе.
- Те, кто уже обосновался, на новых переселенцев смотрят свысока, сказала я. - Но ведь кому-то надо осваивать новые земли. Когда они обживутся, тоже станут чувствовать себя вроде вас. - Тут мне в голову пришла одна мысль: - Пойду-ка взгляну на них.
- Очень прошу вас, надо быть поосторожнее! Особенно такой молоденькой, как вы! Вам придется идти мимо канатного двора мистера Джона Ирвина. А там встречаются такие грубияны!
- Все будет в порядке.
Несмотря на дым фабричных труб, висевший на городом, Питтсбург был очень красив. Я шагала по улице. На плече, доставая до кончиков пальцев, болтался ридикюль.
На канатном дворе рабочие были заняты, и, хотя некоторые взглянули в мою сторону, никто меня не окликнул. Только один парень, стоявший поближе, приподнял кепку. Я лишь кивнула в ответ, не улыбнувшись, даже не взглянув.
За двором расположились по крайней мере две дюжины фургонов. Вокруг бегали и играли дети. Женщина, набрав в рот прищепок, вешала белье. Выглядела она очень опрятно. Рядом играли двое чистеньких веселых ребятишек.
Я остановилась.
- Мэм, позвольте вас отвлечь на минутку?
Она вынула изо рта прищепки и быстрым движением поправила волосы.
- Конечно. Чем могу быть полезной?
- Вижу, вы переселенцы. Вы, случаем, направляетесь не в сторону Уилинга?
- Как раз туда.
- Мэм, мне надо в Уилинг, я могу заплатить. - И, не давая ей возразить, пояснила: - Не хочу ехать дилижансом. - Потом добавила: - За мной гонятся.
- У нас очень тесно, но...
- Я живу в горах. К работе привыкла. Сяду, где скажете, помогу стряпать. Маленьким буду сказки рассказывать...
- Вон идет Ральф, мой муж. Спросим его.
Ральф был крепко сложенный мужчина лет тридцати пяти, твердый, на вид решительный, но, как видно, и добрый.
- До Уилинга? Можем взять. - Он окинул меня быстрым пытливым взглядом. - Тебе ничего не будет стоить, но поможешь с ребятишками.
- Помогу. И заплачу, - ответила я. - Даю три доллара и еще два по приезде.
- Многовато, - отозвался он и ухмыльнулся. - Но деньги никогда не помешают. Видит Бог, жизнь дорогая. Надеялся найти здесь работу, но не повезло. Да и жить здесь нам не по карману. Подумать только, простая комнатенка обошлась бы мне за год в сто долларов! Сто долларов! Представляешь? Говядина семь центов за фунт... даже кукурузная мука по доллару за бушель! Мне здесь не прожить. - Он снова быстро взглянул на меня. - Знаешь ли, у нас никаких удобств. Один фургон и тот загружен.
- Ральф, она говорит, что приехала с гор. Наверно, привыкла обходиться попросту.
- Да, конечно! Обо мне не думайте. Я постараюсь никого не стеснить. Прошу только об одном - не говорите никому, что я с вами еду. Завтра, еще до рассвета, буду у вас.
Он снова поглядел на меня.
- А те люди, что тебя преследуют, как они выглядят?
Я коротко, но точно их обрисовала. Он кивнул.
- Не беспокойся. Можешь сидеть в фургоне, а когда захочешь, пройдешься пешком. Вряд ли они догадаются, что ты выберешь такой транспорт.
Когда я спустилась на кухню, миссис О'Брайен пила кофе. Взглянула на меня.
- Никого - только что смотрела. Пейте кофе. Я подогреваю вам суп, надо немножко поесть на дорогу.
- Как раз успею. Вы очень добры.
- Не стоит благодарности. Главное - берегите себя.
Тихо. Я надела шляпку и выглянула в окно. Ни огонька. Темно хоть глаза выколи. Саквояж я взяла в левую руку. Развязала ридикюль, обхватила рукоятку своего "дауна".
В комнате свет не включали. Миссис О'Брайен тихонько открыла дверь.
- Ступайте, и да поможет вам Господь!
Крыльцо скрипнуло. Я замерла, оглядываясь вокруг. Ничего. С реки несло сыростью, пахло мокрым шлаком. Спустившись с крыльца на цыпочках, я решительно шагнула вперед. До фургона нужно было пройти три больших квартала. Сначала жилой квартал, в этот час темный и безмолвный; за ним канатный двор и лесной склад с примыкающей к нему конюшней. Оттуда начинался пустырь, где стояли фургоны.
Вроде бы все шло нормально. Я отпустила револьвер и быстро зашагала вперед, подобрав юбки, чтобы их шуршание не мешало мне слышать каждый звук. Ридикюль свободно болтался на плече. Саквояж оттягивал руку. Я поменяла руки, но через полквартала, подходя к канатному двору, снова взяла саквояж в левую.
Далеко впереди показался слабый свет, должно быть фонарь. Наверняка Ральф запрягает лошадей. Тут я с беспокойством заметила неясную фигуру. До чего же темно...
Услыхала я его слишком поздно. Кто-то, зловонно дыша мне в лицо, грубо обхватил меня.
- Не кричать, убью. Теперь слушай. Тим в другом конце города, следит за почтовой станцией. Будь хорошей девочкой, и я ему не скажу, что отыскал тебя, - тихо говорил он. - Не знаю, куда ты собралась в такую ночь, но знаю, чем мы можем заняться, ты и я. Мы...
