Олег Ивик - История человеческих жертвоприношений
Шумерские, а позднее и вавилонские боги никогда не отличались особой кровожадностью, и человеческие жертвоприношения богам в междуречье Тигра и Евфрата не привились. Некоторые ученые считают, что в далекой древности здесь мог существовать земледельческий культ, в котором роль умирающего и воскресающего бога, символизирующего умирающую и воскресающую природу, поручалась человеку. При этом, как пишет английский археолог Гордон Чайлд, человек, исполнявший во время обряда роль «царя зерна», «подобно зерну, должен быть зарыт в землю, чтобы позднее появиться вновь; применительно к людям это означало, что он должен быть убит и заменен более молодым и сильным».
Культы, в которых земледельцы для повышения урожая расчленяли и зарывали в полях тела своих жертв, действительно известны. Но что касается Междуречья, этот обряд, если и выполнялся здесь в далекой древности буквально, в историческое время был представлен символически. М. Белицкий в книге «Шумеры» пишет: «Мужчина, игравший роль божества, мог на какое-то время исчезнуть, а для того чтобы убедить высшие силы в подлинности происходящего, разыгрывались сцены всеобщего отчаяния…»
Шумерская мифология рассказывает о том, как в древности бог-пастух Думузи действительно был отдан подземным богам в качестве выкупа за свою жену, богиню плодородия Инанну (аккадцы называли ее Иштар). Инанна намеревалась посетить загробный мир с кратким визитом, но ее сестра Эрешкигаль, владычица подземного царства, умертвила богиню и повесила ее труп на вбитый в стену крюк. Визирь Инанны, не дождавшись своей госпожи, поднял тревогу. Он обратился к богу мудрости Энки, который, к счастью для богини, не отличался чистоплотностью. Энки вычистил грязь из-под своих ногтей и слепил из нее двух магических существ, которые, запасшись «водой жизни» и «травой жизни», добились оживления Инанны. Однако извлечь ожившую богиню из загробного мира оказалось не так-то просто: по законам шумерской преисподней всякий, выходящий наружу, должен был прислать вместо себя своего «заместителя». Таким заместителем Инанна и решила сделать своего мужа, тем более что, вернувшись домой, она застала его не в трауре, а в парадных одеждах и, судя по всему, не слишком озабоченного судьбой пропавшей супруги. В результате Думузи был разорван демонами преисподней галлу и отправился вместо своей жены в подземное царство. Позднее его сестра Гештинанна согласилась отбывать за брата по половине срока каждый год, и Думузи стал ежегодно воскресать из мертвых и возвращаться к жене.
Древние шумеры и аккадцы разыгрывали мистерии, посвященные этой истории. Но, по счастью, их больше вдохновила не гибель бедного Думузи, а его воскрешение и воссоединение с женой. Поэтому они ежегодно проводили ритуал священного брака, во время которого цари шумерских городов от имени Думузи соединялись с богиней Инанной (Иштар), роль которой играла жрица. Позднее, когда власть в Месопотамии захватили вавилоняне, в священный брак в день празднования Нового года стал вступать царь Вавилона. Правда, теперь он делал это не от имени Думузи, а от имени Мардука — главного бога Вавилона, который возвысился вместе со своим городом.
Человеческая кровь на празднике проливалась, но, к счастью, все оставались живы. Просто особо экзальтированные жрецы, идущие в праздничной процессии, занимались самоистязанием (а возможно, и самооскоплением). Но главное действо было радостным и жизнеутверждающим: на стоящее в храме золотое ложе всходила верховная жрица богини Иштар, чтобы принести свое тело в бескровную жертву божеству:
Люди установят мое плодоносящее ложе,Покроют его растениями цвета лазурита,Я введу туда моего жениха…Он положит свою руку возле моей руки,Положит сердце возле моего сердца…Прикосновение его руки — какое оно освежающее,Прикосновение его сердца — какое оно пленительно сладкое.
Не оставались в стороне от священного брака и другие вавилонянки. Они тоже должны были принести в жертву свое тело, а по некоторым сведениям — и свою невинность. Этот обычай (называя Иштар именем греческой богини Афродиты) в пятом веке до н. э. описывал знаменитый историк Геродот:
«Самый же позорный обычай у вавилонян вот какой. Каждая вавилонянка однажды в жизни должна садиться в святилище Афродиты и отдаваться за деньги чужестранцу. Многие женщины, гордясь своим богатством, считают недостойным смешиваться с толпой остальных женщин. Они приезжают в закрытых повозках в сопровождении множества слуг и останавливаются около святилища. Большинство же женщин поступает вот как: в священном участке Афродиты сидит множество женщин с повязками из веревочных жгутов на голове. Одни из них приходят, другие уходят. Прямые проходы разделяют по всем направлениям толпу ожидающих женщин. По этим-то проходам ходят чужеземцы и выбирают себе женщин. Сидящая здесь женщина не может возвратиться домой, пока какой-нибудь чужестранец не бросит ей в подол деньги и не соединится с ней за пределами священного участка. Бросив женщине деньги, он должен только сказать: «Призываю тебя на служение богине Милитте!» Милиттой же ассирийцы называют Афродиту. Плата может быть сколь угодно малой. Отказываться брать деньги женщине не дозволено, так как деньги эти священные. Девушка должна идти без отказа за первым человеком, кто бросил ей деньги. После соития, исполнив священный долг богине, она уходит домой, и затем уже ни за какие деньги не овладеешь ею вторично. Красавицы и статные девушки скоро уходят домой, а безобразным приходится долго ждать, пока они смогут выполнить обычай. И действительно, иные должны оставаться в святилище даже по три-четыре года. Подобный этому обычай существует также в некоторых местах на Кипре».
Правда, сегодня историки считают, что Геродот кое-что перепутал: священный брак был не только обязанностью, но и привилегией, которой пользовались девушки-жрицы из наиболее знатных семей. И этим подчеркивается тот факт, что жрицы не просто зарабатывали деньги на содержание храма (их родители могли бы и сами сделать необходимый взнос) — они отдавали свое тело и свою невинность в жертву божеству.
Интересно, что боги Вавилона, не требуя человеческих жертвоприношений, убивали себе подобных, в том числе в сакральных целях. Космогоническая поэма «Энума элиш» рассказывает, в числе прочего, о том, как бог Мардук убил богиню Тиамат-оплощение мирового хаоса — и сотворил из нее небо и землю:
На ноги Тиамат наступил Владыка.Булавой беспощадной рассек ей череп.Он разрезал ей вены, и поток ее кровиСеверный ветер погнал по местам потаенным,Смотрели отцы, ликовали в веселье.Дары заздравные ему послали.Усмирился Владыка, оглядел ее тело.Рассек ее тушу, хитроумное создал.Разрубил пополам ее, словно ракушку.Взял половину — покрыл ею небо.Сделал запоры, поставил стражей —Пусть следят, чтобы воды не просочились.
Потом Мардук задумал создать людей, но для этого требовалась живая кровь. И вновь было решено принести в жертву общему делу одного из богов:
Да будет выбран один из братства,Он да погибнет — люди возникнут!
В качестве жертвы был избран злокозненный бог Кингу, муж Тиамат, из крови которого премудрому богу Эйе и предстояло создать людей:
Связали его, притащили к Эйе.Объявили вину его, кровь излили.Людей сотворил он на этой крови
Самим же людям, согласно поэме, были предписаны только бескровные «великие хлебные приношенья»:
Божествам да приносят хлебные жертвы!Без небреженья богов да содержат!
Единственным человеком, которому в Вавилоне могла угрожать ритуальная смерть, был, как это ни удивительно, сам царь — может быть, потому, что он в отличие от остальных людей обладал божественными функциями. Возможно, что в незапамятные времена в Месопотамии на празднике Нового года и впрямь убивали царей, когда они старели и их сакральная сила уменьшалась, — такой обычай существовал у многих народов. Кроме того, царь считался символически ответственным за все грехи и бедствия подданных, каковые грехи и должен был смыть своей кровью. Но к тому времени, о котором сохранились письменные свидетельства, в Вавилоне возникла традиция, согласно которой царь на праздновании Нового года становился на колени перед верховным жрецом, отдавал ему знаки своей власти и клялся, что ничем не согрешил против государства. В ответ жрец бил царя по щеке и дергал за уши, каковым ритуалом и заменялась возможная казнь правителя. После этого царю надлежало заплакать: это означало, что Мардук поверил клятве и разрешил царю остаться в живых и сохранить власть.
