Питер Сойер - Эпоха викингов
Илл. II б. Коллекция инструментов, относящихся к эпохе викингов и найденных в Мастермюре на о. Готланд, находится в Государственном историческом музее, Стокгольм. (Photo ATA)
Большую часть материала, ожидающего рассмотрения археолога, добывают в ходе научных раскопок, во время которых с помощью современных технологий делается все возможное для того, чтобы не просто сохранить найденное, но еще и зафиксировать предметы, оставившие после себя лишь едва заметные следы. При таких раскопках отмечается точное расположение каждой вещи, какой бы незначительной она ни была, а кроме того, фиксируются следы сооружений, такие, как пустоты, оставленные столбами, с тем, чтобы можно было более точно выяснить историю данного археологического пункта. Сегодня такой тщательный подход признан необходимым, ибо в ходе самого процесса раскопок часто гибнет немалая доля материала. Как только предметы меняют свое положение, записи археолога становятся единственным свидетельством об их исходном расположении, и от его отчета может зависеть очень многое. Даже лучшие специалисты по раскопкам могут ошибаться, а повсеместное и неизбежное привлечение неквалифицированной или, по крайней мере, недостаточно квалифицированной рабочей силы повышает вероятность оплошности. Археолог, отвечающий за проведение раскопок, не в состоянии находиться повсюду одновременно, а секундная невнимательность может привести к разрушению маленькой и хрупкой находки или едва заметных следов от постройки, вроде скважины от столба. В частности, не всегда легко удостовериться в том, что найденные рядом предметы были вместе изначально, а находки, зафиксированные в одном и том же слое, действительно к нему относятся. Помимо случайностей, которые происходят при раскопках, предметы могут сдвигаться из-за корней, животных или даже дождя, а потому глубина размещения предмета зачастую обманчива. Иногда случается определять слой, в котором сделана находка, соотнося его со срезом стенок раскопа. Порой сам этот разрез выполняется в основном «на глаз», но, даже будучи проведен аккуратно, он может оказаться недостаточно надежным инструментом для установления толщины слоев в той части, где вынимается земля. Таким образом, предмет может происходить из слоя, лежащего выше или ниже того, в котором он фактически находится. Если сомнения возникают уже после окончания раскопок, устранить их удается только в редких случаях; но, как правило, если даже они и высказаны, приходится оставлять их неразрешенными, и по ходу интерпретации археологической находки появляется новый элемент домысла. Поскольку немалая доля археологических выводов строится на том, что предметы обнаруживаются рядом или в одном, и том же слое археологического поля, неясность по поводу этих деталей имеет особенно серьезные последствия. Как правило, современные раскопки, разумеется, когда речь идет о важных археологических пунктах, проходят под тщательным контролем и бывают очень осторожными, и потому доля неопределенности невелика. К сожалению, огромное большинство находок эпохи викингов в частных и государственных коллекциях не было собрано с той аккуратностью, какой мы вправе ожидать от раскопок сегодня. Слишком многие из них извлекались из земли энтузиастами, которых больше интересовали сами предметы, чем обстоятельства их обнаружения, да и то лишь вещи, представлявшие явный интерес или бесспорно красивые. Как отозвался о своих предшественниках один археолог: «Кажется, никто не считал, что погребение, характеризуемое только „ржавыми кусочками старого железа“, достойно тщательного исследования»[87]. Предметы, выкопанные таким образом, нельзя оставлять без внимания. Они образуют существенную часть материала, но едва ли она может нас удовлетворить. Не все давние раскопки были небрежными — некоторые, как, например, замечательная работа Хьяльмара Столпа в Бирке, стоят на очень большой высоте. Но даже самые скрупулезные из тогдашних ученых работали, не имея серьезных — преимуществ, которые предоставляют современные технологии консервации, в то время еще не достаточно развитые. Многие предметы, зафиксированные Столпом и зарисованные тогда же, разрушились; например, меча, найденного в могиле 581 в Бирке и изображенного на рис. 3, более не существует. В настоящее время технологии раскопок и консервации ушли далеко вперед по сравнению с XIX веком, но археологическому изучению эпохи викингов нелегко избавиться от груза прошлых ошибок.
Илл. III. Застежка конской сбруи, позолоченная бронза, найдена в Бруа, Халла, о. Готланд, находится в Государственном историческом музее, Стокгольм. Размер фотографии примерно соответствует оригиналу. См. с. 91. (Bertil Almgren)
Самым обычным объектом исследования археологов являются захоронения эпохи викингов. Подобных могил по всей Скандинавии, а также в других зонах скандинавской активности, известны десятки тысяч. Они бывают самого разного типа — кремация встречается наряду с ингумацией, отдельные могилы отмечены курганами, а другие плоские, кое-какие богато обставлены, прочие же бедны; и в некоторых из них умершие были захоронены или кремированы в корабле или лодке. Эти погребения, являющиеся главным источником материала по эпохе викингов, часто группируются вместе, образуя кладбища, которые можно связывать с населенными пунктами, но лишь немногие из этих поселений были обследованы. В основном это объясняется тем, что и в настоящее время в них живут люди. Например, на островах Эланд и Готланд для изучения легкодоступны населенные пункты, относящиеся к периоду до викингов и обезлюдевшие в V и VI веках по не совсем понятным причинам; к началу эпохи викингов здесь были основаны новые поселения на тех местах, которые по большей части заселены и сегодня[88]. Даже в тех случаях, когда раскопки возможны, следы эпохи викингов часто оказываются поврежденными, если не уничтоженными, при строительстве позднейших зданий или рытье сточных канав. Прекрасную возможность до тонкостей восстановить облик поселения эпохи викингов археолог получает лишь в тех случаях, когда археологические пункты пустеют прямо в этот период или сразу после него. Деревня Линдхольм в Северной Ютландии превосходно сохранилась только потому, что в XI веке весь этот участок оказался покрытым толстым слоем песка, и это уберегло его от повреждения[89]. Песок сохранил даже борозды на поле, и когда его удалили, все еще можно было увидеть колеи, оставленные колесами телеги. Шансы обнаружить следы IX–X веков увеличиваются и в том случае, если строения были каменными, а не деревянными, и потому тщательнее других поселений эпохи викингов была раскопана деревня Ярлшоф на Шетландских островах[90]. Существует также несколько крупных и значительных объектов, вроде лагеря в Треллеборге[91], или городов Хедебю и Бирки, и, естественно, они привлекли к себе большое внимание[92]. Когда мы смотрим на эти внушительные памятники и сделанные в них открытия, важно помнить, что они составляют лишь часть, хотя и существенную, свидетельств, поставляемых археологией. Так, исследование и интерпретация такого объекта, как Бирка, зависит от результатов бесчисленных мелких раскопок, многие из которых не фиксируются должным образом, а большинство редко рассматривается с точки зрения их самостоятельной ценности.
Эти археологические пункты и сделанные там находки представляют собой то «сырье», которое должен переработать археолог. В результате систематического сопоставления и анализа он надеется предложить ответы на множество разнообразных вопросов. Например, он может попытаться выяснить судьбы конкретного населенного пункта или региона, проследить миграции, узнать характеристики региона и тем самым обнаружить привозные товары или чужеродные влияния, изучить изменения в составе населения, сравнить богатства и ресурсы различных областей в разное время и даже распознать классы общества. Практически для любого из подобных археологических исследований фундаментальным является вопрос хронологии. Одна из первых задач археолога состоит в том, чтобы как можно более точно определить абсолютную или относительную дату исследуемых им объектов и извлеченных из земли находок. Как и историка, его интересуют процессы развития, а здесь нельзя совсем обойтись без понимания хронологии. Очевидно, что шанс на серьезное рассмотрение любого подобного процесса, идет ли речь о художественных стилях, строительных технологиях, погребальных обычаях или просто о расцвете благосостояния, появляется только при возможности установить хронологию объекта или ряда объектов. Конечно, хронология археолога не обязана быть абсолютной: до тех пор пока на основании относительной хронологии, скажем, последовательности стилей, не делают выводов по поводу других проблем, к которым эта частная хронология не имеет отношения, в ней нет ничего плохого. Если же предполагается, что археологический материал будут использовать для общего изучения эпохи викингов, важно хорошо понимать, уместна ли археологическая хронология с точки зрения истории. Так же важно, чтобы историки и все те, кому, быть может, придется использовать эти вещественные свидетельства, разбирались в методах археологической датировки, поэтому недавно шведский ученый Бертил Альмгрен подверг их критическому анализу[93].
