Игорь Можейко - История Бирмы: краткий очерк

Эти послы так и не вернулись в Китай. Бирманские хроники пишут, что их убили по приказу разгневанного бирманского царя. Вряд ли так было на самом деле: посол считался личностью неприкосновенной. И тот же Кансу III, которому приписывают убийство послов, писал в надписи Мингалазеди: «Цари никогда не заключают послов в тюрьму». Но Кансу III, как и Имто Сьян и Ман Лулан, — непопулярная личность в бирманских хрониках. Ему, чье имя связано с гибелью Пагана, хроники приписывают всевозможные пороки, объясняя несчастья Пагана личными качествами царя.

Скорее всего, послы были перехвачены горными племенами и убиты. Об этом свидетельствует и то, что посланный Хубилаем на поиски послов офицер вернулся в 1275 г. обратно, заявив, что поиски были безрезультатными, так как дорога в Паган перерезана «бунтовщиками». Да и сами китайские источники не обвиняют паганского царя в гибели послов.

Пограничные конфликты продолжались. Племена, признав сюзеренитет Китая, обратили все свои силы против Паганского государства — монголы хорошо стерегли свои южные границы, и действия против них грозили неприятными последствиями. В 1277 г. бирманский отряд напал еще на одно горное племя, и тогда последовала карательная экспедиция. Монгольский отряд вторгся в пределы Бирмы, Участником этого похода был Марко Поло, который находился тогда на службе Хубилая. Командовал отрядом наместник Юньнани Насреддин, имевший в своем распоряжении 12 тыс. арабских всадников (войско монгольского императора было многонациональным — следствие громадных размеров монгольской империи) и отряд дворцовой челяди. Монгольские войска спустились в долину Иравади, и здесь состоялась битва с паганской армией. Бирманские хроники описывают ее как грандиозное сражение, в котором участвовали все войска Китая. В действительности же шестидесятитысячная бирманская армия потерпела сокрушительное поражение от сравнительно небольшого отряда, использовавшего в бою военную хитрость.

Паганское государство разваливалось на глазах. В 1281 г. моны, восставшие в Мартабане, убили бирманского губернатора и под руководством мона Вареру, бывшего офицера бирманской армии, очистили от бирманцев юго-запад страны. Одновременно началось восстание в Пегу, во главе которого встал сам наместник Пегу Тарабья.

Паган еще пытался сдерживать центробежные силы. В 1283 г. Кансу III наградил за смелость своего полководца Раджасанкрама после подавления восстания в Танлуине и захвата крепости Тала — на юге Бирмы. Однако вряд ли экспедиция против монов принесла желаемые плоды, потому что и в последующие годы Вареру и Тарабья выступают в качестве вождей независимого юга.

Перестал подчиняться Аракан — оттуда больше не поступала дань. Шанские князья не только не присылали войск, но и постепенно раздвигали границы своих владений, подбираясь к каруинам и, вероятно, занимая уже часть долины Чаусхе.

В 1283 г. монголы вновь вторглись в Паганское царство (возможно, эта экспедиция, как и экспедиция 1277 г., проводилась по инициативе наместника Юньнани Насреддина) и разбили бирманское войско под Каунсином. На этот раз они не отступили обратно в горы, как в 1277 г., а оставили гарнизоны в верховьях Иравади, объявив Верхнюю Бирму своей провинцией.

Получив известия о вторжении монголов и разгроме армии, Кансу III бежал на юг, ие дожидаясь, пока к Пагану подойдут завоеватели. Это был опрометчивый шаг. Монголы еще несколько месяцев вели войну в верховьях Иравади, штурмуя бирманские крепости. Несколько месяцев держался Конкан, а центр севера — Тагаун пал только в январе 1284 г.

На юге, в дельте Иравади, Кансу III обосновался временно в Бассейне. Власть царя еще существовала, но реально Кансу III вряд ли мог претендовать на большее, нежели почетный титул.

В 1285 г. он направил в Китай два посольства с изъявлением покорности. Одно из них добралось до Пекина и получило аудиенцию у императора. Паганский посол, монах, признал от имени Кансу власть Хубилая над Бирмой и просил не посылать более монгольских войск, потому что разоренная страна не сможет их прокормить. (Надпись, содержащая описание посольства, пожалуй, последняя из надписей паганского периода.) Хубилай, не заинтересованный в длительных войнах на юге, согласился на просьбы посла и за присылку дани обещал оставить Паган в покое.

Получив эти благоприятные известия, Кансу III решил вернуться в Паган. Он избрал водный путь и поднимался по Иравади на царском корабле. Губернатор Прома (по хроникам, один из сыновей Кансу III) воспользовался случаем и, убив царя, провозгласил себя царем Бирмы. Трона он все же не добился: в Бирме существовали более могучие силы, претендовавшие на паганский престол. Но и они не смогли ничего сделать.

Не получив из Пагана ни дани, ни подтверждения договору, Хубилай приказал своему внуку Е Су Тимуру отправиться в поход на юг. Е Су Тимур без труда спустился по Иравади до самого Пагана, взял его и уже оттуда разослал отряды во все стороны Паганского царства, приводя к повиновению бирманские провинции. Монголы, заинтересованные в Бирме как в торговом и стратегическом пути к Индийскому океану, предпочитали иметь дело с одним-двумя вассалами, а не с множеством воюющих между собой княжеств и племен. Но монголы опоздали. С центробежными силами, разорвавшими Паганское государство, они справиться не смогли.

Прежнее великое Паганское царство уже перестало существовать.

ГЛАВА III

ПЕРИОД РАЗДРОБЛЕННОСТИ

(1287–1531)

Монголы, оккупировавшие Паган, не собирались оставаться там навсегда. Как некогда войска Наньчжао, монгольские отряды ушли на север, и одной из решающих причин этого отступления были жара, влажность и болезни.

Перед уходом монголы решили разделить Бирму на две провинции. Одна из них, с центром в Тагауне, под названием Чинмян была создана еще в 1284 г. Вторая, Мянчжун, была организована южнее, и центром ее стал Паган. Провинция Мянчжун с самого начала мыслилась как вассальное государство с послушным монголам царем. Таким царем стал единственный из переживших междоусобную войну на юге принцев паганской династии — Клаква, занимавший пост дала-сукри (правителя) южнобирманского города Дала. Приняв тронное имя Руйнасьян, он вступил на престол 30 мая 1289 г.

Утвердив таким образом власть Хубилая в Бирме, монголы ушли из страны, переложив заботы по управлению провинцией на плечи Руйнасьяна. Перед ним немедленно встала проблема поиска союзников, которые могли бы поддержать его в борьбе с многочисленными князьями, губернаторами и вождями, претендовавшими на независимость или на господство во всей стране.

Союзниками его, а вскоре и господами стали три «шанских брата» — Асанкхья, Раджасанкрам и Сихасура, которые ко времени падения Пагана захватили контроль над большинством каруинов в долине Чаусхе.

Кажущийся парадокс — шанская власть в родовом центре бирманцев — объясняется тем, что уже в середине XIII в. шаны проникают в долину, но не как враги, а как вассалы и союзники: из них состояли в значительной части войска последних паганских царей. Нехватка земель, находившихся в распоряжении последних паганских царей, привела, очевидно, к тому, что им приходилось платить за службу, раздавая родовые земли царского домена, каруинов в долине Чаусхе. К 1260 т. относится упоминание о шанском поселении в каруине Мьинсавн. Именно там нашел убежище один из шавоких вождей, направивший своих сыновей на обучение ко двору Кансу III. Воспитанные в Пагане, они отличались от горных шанов. Они были буддистами, отлично умели разбираться в сложных интригах паганского двора и вряд ли отличались от других знатных придворных. К тому же у них, как и у бирманской знати, была своя база в каруинах, что ставило их в весьма привилегированное положение. К концу царствования Кансу III относится надпись, в которой о трех братьях говорится уже как о царских министрах, аматах.

Во время боев с монголами и последовавшей анархии в стране братья возвратились в Чаусхе. Здесь, опираясь на шанских поселенцев, они начали округлять свои владения. К 1289 г. один из них был владельцем Мьинсайна, другой правил каруином Меккаи, третий — каруином Пинле. Руйнасьяну, посаженному на трон монголами (очевидно, не без помощи шанских братьев), ничего не оставалось, кроме как утвердить за братьями права на владение этими ключевыми районами Чаусхе. И есть основания полагать, что к 1290 т. они уже практически владели всей долиной (население которой, впрочем, продолжало оставаться в основном бирманским), тогда как Руйнасьяну подчинялись лишь шесть каруинов Минбу, экономически значительно уступающих долине Чаусхе.

Нельзя сказать, что переход власти в долине Чаусхе в руки шанов был безболезненным и бескровным. Известно, что еще в 1299 г. бирманский князь Сирираджа (имя явно тронное) продолжал войну с шанами в этой долине. Однако бирманцы были временно расколоты и разобщены. На юге правили моны, на севере — монголы и шаны, в центре страны существовала смешанная бирмано-шанская власть под монгольским протекторатом.