А. Фурсов - De Secreto / О Секрете
Огромная природная крепость, какой является Тибет, получила у путешественников викторианской эпохи прозвание «Крыша мира», а столь далёкая и загадочная столица этой страны — «Запретный город». Находясь на средней высоте 3650 м над уровнем моря, Лхаса была самой высокогорной столицей в мире. Поездки по Тибету сопряжены с немалыми трудностями. Вода там кипит при более низкой температуре, чем обычно, зато, если опустить руку в кипяток, будет терпимо. Тибетское нагорье образовалось около 60 млн. лет назад при столкновении огромного острова, ставшего Индийским субконтинентом, с остальной частью Азии (это подтверждают находки в Тибете морских окаменелостей)[41]. С трёх сторон Тибет отрезан от Азии высочайшими горами мира: с севера его защищают Кунь-Лунь и Нань-Шань, с запада — Каракорум и Ладакх, с юга — Гималаи.
Тибетов существует два. Ведущий знаток этой страны в межвоенный период сэр Чарлз Белл различал «политический» Тибет, где правили далай-ламы или их регенты, и намного более обширный «этнографический» Тибет, который включал все районы с преобладанием тибетского населения (части китайских провинций Цинхай, Ганьсу, Сычуань и Юньнань, а также Ладакх). До X в. воинственные тибетцы были одной из имперских держав Азии, ходили походами до Самарканда, Кашгара, Турфана и в Западный Китай.
За тысячелетия в Тибете сложился особый образ жизни. Страна была полностью изолирована от внешнего влияния. Людям приходилось выживать в одном из самых суровых климатов на Земле (в Тибете можно получить одновременно обморожение и солнечный удар). Приспособление к жизни на высокогорье привело к тому, что, попадая на равнины Индии или Китая, тибетцы чувствуют себя плохо (горная болезнь наоборот). Неудивительно, что у тибетцев более высокий порог боли, чем у других людей.
Возможно, больше всего в Тибете западных путешественников привлекало то, что время там как бы остановилось. До прихода китайцев у них не было электричества, радио, часов, швейных машин и даже колёсного транспорта. Даже в 1930-е гг. оценка численности населения Тибета была весьма приблизительной, варьируясь от 1 до 4 млн. человек, тем более что до половины населения — кочевники. В конце XX в. численность оценивали в 1,8 млн. человек, что означало плотность населения менее 4 человек на кв. милю[42]. Это объясняется исключительно неблагоприятными условиями ландшафта, высокой детской смертностью, полиандрией, болезнями и распространённым целибатом в обществе, где 1 мужчина из 6 жил в монастыре.
Особенно суровыми условиями отличается пустынное плато Чангтанг на севере страны, где температура порой падает до -44° С. К этому добавляются яростные ветра, которые могут сбить всадника с лошади. Вместе с тем воздух настолько чист, что можно увидеть человека за 10 миль. Эти районы так неблагоприятны даже для кочевников, что один западный путешественник проехал 81 день, не встретив ни души.
Большинство населения Тибета сосредоточено в четырёх крупнейших городах: Лхаса, Шигацзе, Гьянцзе и Чамдо. В Тибете берут начало несколько великих рек Азии: Хуанхэ, Янцзы, Меконг, Салуин, Брахмапутра и Инд. Истоки трёх из них отстоят друг от друга всего на 50 миль, а их ущелья местами столь глубоки, что солнце заглядывает туда всего на час.
Название «Тибет» Запад заимствовал у арабских географов, которые называли страну Туббат, или у китайцев, которые в древности знали её как Ту-бат. Возможно, это искажение китайского слова то «высокий» и тибетского слова Бод — самоназвание страны. Последнее, вероятно, происходит от названия бон — шаманистской религии тибетцев до прихода буддизма. Сами тибетцы ещё употребляют название Гангдзонг «Страна снегов», а китайцы — Сицзан.
Буддизм достиг Тибета в середине VII в. и способствовал ослаблению воинственности народа. Правда, религия бон так и не была полностью искоренена, а тибетский буддизм многое заимствовал из её пантеона и из других религий, включая христианство несторианского толка. Тибетский буддизм (иногда называемый ламаизмом) едва ли был бы узнан своим основателем. По преданию, первый монастырь построен около 775 г., а общее количество монастырей достигло примерно 2700[43]. Один ранний путешественник назвал Тибет «огромным монастырём, населённым народом монахов». Каждая тибетская семья должна была отдать одного ребёнка церкви. До XV в. страной правила династия царей при поддержке направления монахов-красношапочников. В XV в. их при поддержке монголов вытеснили монахи-желтошапочники, которых возглавил далай-лама I. К середине XVII в. переход власти от царей к далай-ламам завершился, и Тибетом правил далай-лама V, построивший всемирно известный дворец Поталу. Он же создал институт панчен-ламы (таши-ламы), резиденция которого находится в монастыре Ташилхунпо близ Шигацзе. Далай- и панчен-ламы считаются реинкарнациями разных аспектов Будды; панчен занимался духовными делами, а далай ещё и был правителем страны.
Когда умирал далай-лама, искали его преемника-перевоплощение. Мальчик должен был обладать особыми мистическими качествами (например, способностью узнать вещи своего предшественника), иметь большие уши и т. д. Успешного кандидата в возрасте 2–3 лет увозили в Лхасу для духовного обучения будущей роли. Так же искали панчен-лам. Перевоплощения неизменно обнаруживали в домах простолюдинов — чтобы ни одна знатная семья не могла сделать титул наследственным. До 18 лет светские обязанности далай-ламы выполнял регент. Некоторые регенты не собирались передавать власть, и подозрительно большое число далай-лам умерли до достижения 18-летнего возраста. Не все далай-ламы своим образом жизни являли образец святости.
В уникальной теократии Тибета религиозные верования неразрывно переплетались с повседневной жизнью. В каждом жилище было место для предметов культа, а кроме монастырей страна была усеяна тысячами чортенов — буддийских ступ (почти все уничтожены в ходе «культурной революции»). Использовались молитвенные флаги, каждое колыхание которых, по поверьям, отправляло написанную на нём молитву к небесам. Другое изобретение тибетцев — молитвенное колесо, состоящее из металлического цилиндра с длинным свитком, на котором бесчисленное количество раз написана молитвенная формула Ом мани падме хум! «О, сокровище в лотосе!»; каждый поворот цилиндра считается прочтением всех молитв в нём.
Верующие порой доводили себя до крайности самоистязания, замуровываясь в пещерах. Другим суровым ритуалом было совершение паломничества с постоянным падением ниц. Иные для подвижничества носили с собой тяжёлые камни. В Тибете распространены рассказы о сверхъестественных способностях святых, которые могли воскрешать мёртвых и совершать другие чудеса. Как почти всё остальное в этой стране, суровыми были и наказания.
«Однако, несмотря на суровость и жестокость жизни в Тибете, где угрожали не только демоны и деспотические ламы, но и землетрясения, оспа, волки и разбойники, путешественники во все периоды истории всегда находили тибетцев исключительно привлекательным народом. Отличающиеся грубоватым юмором, они демонстрировали свои гостеприимство и надёжность. Вообще говоря, они были удивительно сдержанны в отношении незваных гостей. Однако если они чувствовали угрозу и подвергались воздействию зажигательных речей лам, тибетцы могли быть свирепыми и безжалостными, даже если их оружие и тактика были средневековыми. Также они могли быть исключительно храбры»[44].
«Ничто не останавливало тех предприимчивых путешественников, которые, во многом воодушевлённые успехом пандитов (см. выше. — К.Ф.), поставили себе целью проникнуть в Тибет и, если это в человеческих силах, достичь Лхасы. Более того, чем больше трудностей возникало на их пути, тем более притягательной казалась задача. Среди британских пограничных офицеров желанию посетить эту таинственную, но запретную страну в близком соседстве предстояло стать “профессиональной болезнью”, как выразился один историк этого периода… Они происходили из девяти разных стран и пробирались в Тибет почти со всех сторон света. Все кроме одного — японца — были белыми, и все были людьми исключительной решительности и мужества. Три из самых отважных были женщинами. Никто ни на миг не сомневался в своём праве стать в Тибете незваным гостем — и менее всего первый участник гонки, полковник императорской русской армии Николай Пржевальский»[45].
В 1878 г. Пржевальский проник в Тибет с севера через плато Чангтанг. Лхасы стали достигать слухи, что русская экспедиция — авангард царской армии, цель которой — похитить далай-ламу. В 150 милях от столицы Пржевальского остановили два тибетских чиновника. На тибетцев не произвёл впечатления добытый царём для Пржевальского китайский пропуск. После препирательств Пржевальский уступил, так как даже с семью казаками и современными ружьями не смог бы пробиться в Лхасу силой. Через четыре года он вновь выехал к заветной цели, но близ озера Иссык-Куль умер.
