Говард Зинн - Народная история США: с 1492 года до наших дней
В какой мере можно было полагаться на высказывания Голда? Как стало известно, готовя его к судебному процессу, сотрудники ФБР вели допросы в общей сложности в течение 400 часов. Также выяснилось, что Голд невероятный лжец и фантазер. Позднее на судебном процессе по другому делу защитник обвиняемого, напоминая ему о придуманных им несуществующих жене и детях, спросил: «… и вы лгали на протяжении шести лет?» На это Голд ответил: «Я лгал не шесть, а шестнадцать лет». Голд был единственным свидетелем, который связал Юлиуса Розенберга и Дэвида Грингласса с русскими. В одном из интервью, взятом 20 лет спустя, журналист поинтересовался у сотрудника ФБР, в свое время руководившего допросом Голда, относительно пароля «Я от Юлиуса». Тот ответил:
Голд не мог вспомнить имени, которое ему назвали. Он думал, что сказал:
«Я от… или что-то в этом роде». Тогда я намекнул: «Не могло ли оно звучать как Юлиус?»
Это освежило его память.
Когда супругов Розенберг признали виновными, судья Ирвинг Кауфман, оглашая приговор, сказал:
Я считаю, что передача вами в руки русских секретов атомной бомбы, происшедшая на годы раньше, чем, по расчетам наших лучших ученых, они смогли бы самостоятельно ее создать, уже позволила коммунистам осуществить агрессию в Корее, стоившую жизни пятидесяти тысячам американцев, и, кто знает, быть может, за вашу измену еще заплатят миллионы невинных людей…
Судья приговорил обвиняемых к смертной казни на электрическом стуле.
Вместе с ними судили как соучастника и Мортона Собелла. Главным свидетелем был его давний друг, шафер на свадьбе, которому грозило обвинение со стороны федерального правительства в лжесвидетельстве относительно своего политического прошлого. Речь идет о Максе Эличере, показавшем, что однажды он отвез Собелла в квартал Манхэттена, где жили Розенберга, и что из ящичка на панели автомобиля тот взял нечто похожее на алюминиевый футляр для фотопленки и удалился, а вернулся уже без этого футляра. Никаких доказательств наличия в нем фотопленки не существовало. Обвинение против Собелла казалось настолько слабым, что его адвокат не счел нужным излагать доводы защиты. Однако присяжные объявили Собелла виновным, а судья Кауфман приговорил его к 30 годам тюремного заключения. Его отправили в тюрьму Алькатрас. Все прошения об условном освобождении неизменно отклонялись, и Собелл, прежде чем его выпустили на свободу, провел в различных местах заключения 19 лет.
Официально затребованные в 70-х годах документы ФБР свидетельствуют, что судья тайно совещался с представителями обвинения относительно приговоров, которые ему предстояло вынести по этому делу. Как видно из другого документа, после трех лет апелляций состоялась встреча генерального прокурора Герберта Браунелла и председателя Верховного суда Фреда Винсона, во время которой последний заверил, что, если какой-нибудь член Суда распорядится приостановить приведение приговора в исполнение, он немедленно созовет всех судей на заседание и отменит решение.
В мире ширилась кампания протеста. За Розенбергов просил Альберт Эйнштейн, чье письмо президенту Ф. Д. Рузвельту в начале войны послужило отправной точкой работам по созданию атомной бомбы, а также Жан Поль Сартр, Пабло Пикассо и сестра Бартоломео Ванцетти. Обращение к президенту Трумэну, покидавшему свой пост весной 1953 г., осталось без внимания. Другое обращение, направленное вновь вступившему должность президента Дуайту Эйзенхауэру, также не возымело действия.
В последний момент член Верховного суда Уильям О. Дуглас согласился отсрочить казнь. Тогда председатель Суда Винсон разослал во все концы страны специальные самолеты, чтобы доставить находившихся в отпуске судей в Вашингтон. Они отменили решение Дугласа, и 19 июня 1953 г. супруги Розенберг были казнены. Этим администрация продемонстрировала народу — хотя лишь немногие им сочувствовали, — что ожидает тех, кого правительство сочтет изменниками.
В тот же самый период, в начале 50-х годов, Комитет палаты представителей Конгресса США по антиамериканской деятельности переживал свою лучшую пору, допрашивая американцев об их связях с коммунистами, преследуя тех, кто отказывался отвечать, распространяя миллионы брошюр среди населения под названием «Сто фактов, которые нужно знать о коммунизме» («Где можно обнаружить коммунистов? Повсюду»). Либералы часто критиковали этот Комитет, однако в Конгрессе как либералы, так и консерваторы ежегодно дружно голосовали за выделение денег на финансирование его работы. К 1958 г. лишь один член палаты представителей (Джеймс Рузвельт) проголосовал «против». Хотя Трумэн и подвергал Комитет критике, генеральный прокурор ГИТА в 1950 г. высказывал идеи, обосновывавшие необходимость подобных расследований. Он сказал: «Сегодня в Америке множество коммунистов. Они везде: на предприятиях, в учреждениях, в мясных лавках, на уличных перекрестках, в частном бизнесе — и каждый несет в себе смертельный для общества вирус».
Либеральная интеллигенция не уступала консерваторам в своем антикоммунизме. Журнал «Комментарий осудил Розенбергов и их сторонников. Один из его авторов, Ирвинг Кристол, в марте 1952 г. писал: «Разве мы, потакая коммунистам, отстоим свои права? Ни в коем случае».
Это при Трумэне министерство юстиции, используя положения закона Смита, организовало судебное преследование руководителей Компартии, обвинив их в подстрекательстве к насильственному свержению государственного строя. Уликой служил главным образом факт распространения коммунистами марксистско-ленинской литературы, призывавшей, по мнению обвинения, к насильственной революции. Конечно, непосредственной опасности революционных действий со стороны Компартии не существовало. Решение Верховного суда сформулировал назначенный Трумэном председатель Суда Ф. Винсон. Он руководствовался старой доктриной «явной и непосредственной угрозы», заявляя, что очевидно существование заговора с целью совершения революции в походящее для этого время. В итоге высшие руководители Компартии отправились в тюрьму, а большинство ее активных организаторов вскоре ушли в подполье.
Нет никакого сомнения в том, что попытки запугать население коммунистами и добиться одобрения жестких мер против них — тюремных заключений в США и вооруженных акций за рубежом — оказались весьма успешными. Вся культура буквально пропиталась антикоммунизмом. Многотиражные журналы пестрели заголовками: «Происки коммунистов», «Коммунисты нацелились на вашего ребенка». В 1956 г. в «Нью-Йорк таймс» появилась передовая статья, в которой говорилось: «Мы никогда сознательно не примем на работу в наши информационный или редакторский отделы члена Коммунистической партии… ибо не верим в его способность объективно освещать события либо беспристрастно их комментировать…» Рассказ о своих похождениях бывшего коммуниста, завербованного ФБР в качестве агента («Я вел три жизни»), печатался с продолжением в 500 газетах и, кроме того, транслировался как телевизионный сериал. В Голливуде снимались фильмы под названиями: «Я вышла замуж за коммуниста», «Я был коммунистом на службе у ФБР». В 1948–1954 гг. Голливуд выпустил более 40 антикоммунистических кинолент.
Даже Американский союз в защиту гражданских свобод, созданный специально для защиты политических прав коммунистов и членов всех других политических группировок, стал заметно снижать свою активность в атмосфере холодной войны. Начался этот процесс еще в 1940 г., когда за принадлежность к Компартии Союз исключил из своих рядов Элизабет Флинн, одного из организаторов АСЗГС. В 50-х годах Союз не решился защитить от нападок Корлисса Ламонта, члена собственного совета, и Оуэна Латтимора, отказался поддержать лидеров коммунистов во время первого суда над ними на основании закона Смита и полностью игнорировал дело супругов Розенберг, которое якобы не затрагивало проблему гражданских свобод.
Молодым и старым внушали, что быть антикоммунистом — это геройство. В 1951 г. было напечатано 3 млн экземпляров книги Мики Спиллейна «Одна унылая ночь», главный герой которой Майк Хэммер говорит: «Сегодня ночью я убил людей больше, чем у меня пальцев на руках. Убил преднамеренно, и испытывал при этом наслаждение… Это были комми… красные сволочи, которым следовало подохнуть давным-давно…» Герой комиксов, капитан Америка, заявлял: «Берегитесь комми, шпионы, предатели и иностранные агенты! Вас ищет капитан Америка, которому помогают все лояльные и свободные люди…» В 50-х годах школьники учили правила поведения при воздушном нападении СССР на США; при звуках сирены им надлежало прятаться под партами до сигнала «отбой».
В этой атмосфере правительству ничего не стоило заручиться массовой поддержкой политики перевооружения. Система, довольно неустойчивая в 30-х годах, поняла, что военное производство может обеспечить стабильность в обществе и высокую прибыль. Антикоммунизм Трумэна оказался привлекательным. Как писал деловой журнал «Стил» в ноябре 1946 г. (еще до оглашения доктрины Трумэна), политика президента «твердо убеждает в том, что наращивание усилий по подготовке к войне — это большой бизнес для Соединенных Штатов по крайней мере на довольно длительный период».
