Алексей Исаев - От Дубно до Ростова
Переговоры Б. М. Шапошникова и М. П. Кирпоноса. В ночь на 11 сентября (с 1 ч 15 мин до 2 ч 07 мин) состоялись переговоры командующего войсками Юго-Западного фронта генерал — полковника М. П. Кирпоноса с начальником Генерального штаба маршалом Б. М. Шапошниковым.
Переговоры эти являются ключом к оценке обстановки советским командованием и во многом определили дальнейшее развитие событий.
У аппарата Кирпонос, Бурмистенко, Тупиков.
«Здравствуйте, товарищ маршал!
Шапошников:
Здравствуйте, тов. Кирпонос, Бурмистенко и тов. Тупиков.
Вашу телеграмму о занятии противником Ромны, и поэтому о необходимости скорейшего отхода, Ставка Главнокомандования получила. Однако из тех данных, которые имеются в Ставке о занятии Ромны противником, а именно *что** авиационной разведкой был обнаружен в 13.25 и в 14.25 подход двух колонн автомашин с танками и скопление танков и автомашин у деревни Житное к северу от Ромны. Судя по длине колонн, здесь небольшие части, примерно не более тридцати-сорока танков. По непроверенным данным, из Сумы, якобы в 16.00 10.9, в Ромны высажен с восьми машин десант. Одна из этих машин якобы была уничтожена нашей авиацией. По-видимому, часть подвижных войск противника просочилась между Бахмач и Конотоп. Все эти данные не дают еще оснований для принятия того коренного решения, о котором Вы просите, а именно — об отходе всем фронтом на восток. Нет сомнения, что занятие Ромны может создать известное паническое настроение, но я уверен, что Военный Совет фронта далек от этого и сумеет справиться с эпизодом у Ромны.
Операция отхода всем фронтом не простая вещь, а очень сложное и деликатное дело. Помимо того, что всякий отход понижает до некоторой степени боеспособность частей, в этой войне при отходе противник вклинивается между отходящими частями своими механизированными группами и заставляет пехотные части принимать бой в невыгодных условиях, а именно когда артиллерия находится на колесах, а не в боевом положении. Мы это видели на примере отхода 5 армии за Днепр и переправы противника у Окуниново и, наконец, на отходе всего Южного фронта за Днепр.
Ставка Верховного Главнокомандования считает, что необходимо продолжать драться на тех позициях, которые занимают части Юго-Западного фронта, так как это предусмотрено нашими уставами. Я уже вчера, 10.9, говорил с Вами относительно того, что через три дня Еременко начинает операцию по закрытию прорыва к северу от Конотоп и что второй конный корпус Верховным Главнокомандующим от Днепропетровска направлен на Путивль. Таким образом, необходимо Вам в течение трех дней ликвидировать передовые части противника у Ромны. Для чего, я считаю, Вы сможете две дивизии с противотанковой артиллерией взять от Черкасской армии и быстро перебросить их на Лохвица навстречу мотомехчастям противника. И, наконец, самое существенное — это громить его авиацией. Я уже отдал приказание товарищу Еременко всей массой авиации резерва Верховного Главнокомандования обрушиться на 3 и 4 танковые дивизии, оперирующие в районе Бахмач, Конотоп, Ромны. Местность здесь открытая, и противник легко уязвим для нашей авиации.
Таким образом, Ставка Верховного Главнокомандования считает, что сейчас ближайшей задачей Военного Совета Юго-Западного фронта будет разгром противника, пытающегося выдвинуться из района Бахмач, Конотоп на юг. У меня — все.
Кирпонос:
1) Военный Совет заверяет Ставку в том, что он далек от панических настроений, не болел этим никогда и не болеет.
2) Создавшееся положение на участке Юго-Западного фронта, как я уже докладывал, характеризуется не только выходом сегодня противника в район Ромны, Гайворон, но и взломом обороны в районе Чернигов, Окуниново. 5–я армия ведет тяжелые бои в окружении и, как я уже докладывал Вам, тов. маршал, понимая всю важность, которую играет в общем деле наш Юго-Западный фронт, все время стремимся к тому, чтобы не дать возможности противнику достигнуть здесь какого-либо успеха. Но, к сожалению, все возможности, которыми мог самостоятельно располагать Военный Совет фронта, исчерпаны и оказались недостаточными в условиях сложившейся обстановки.
3) Я полагаю, что взять что-либо еще от Костенко (26–я армия. — А. И.) нельзя, так как он занимает 150–километровый фронт, и если сейчас взять от него еще две дивизии, то оставшееся число дивизий будет занимать фронт обороны не менее 30 километров на каждую. Кроме того, последнее время по данным нашей авиаразведки установлена подача пополнения противником из глубины железнодорожными эшелонами на станцию Мироновка. Если учесть все это и учесть состояние, вследствие непрерывных дождей, порчи дорог, то в случае форсирования противником реки Днепр в районе Ржищев, Канев вряд ли Костенко сможет воспрепятствовать этому. Таким образом, в этих условиях я и Военный Совет в целом полагаем, что у нас имеется единственная возможность, откуда мы могли бы еще взять силы и средства для уничтожения группы противника, стремящейся выйти с направления Козелец на Киев и с направления Бахмач, Конотоп на глубокий тыл фронта, — является КИУР.
Вот смысл наших предложений Ставке при условии отсутствия подачи нам резервов.
Прошу Ваших указаний. У меня все.
Шапошников:
Вы и так в КИУРе оставляете только четыре дивизии, больше оттуда снимать нельзя. Я считаю, что с правого берега Днепра западнее Остер можно вывести еще одну дивизию, 87 или 41 с*трелковую** д*ивизию**. Что же касается армии Костенко, то, имея в своем составе 8 стрелковых дивизий за рекой Днепром, смело можно растянуть дивизию на 25–30 километров. Затем у Вас должна восстанавливаться 81 моторизованная** д*ивизия**, в каком она виде сейчас? Иначе Ваш правый фланг нам придется укреплять и приходится на более или менее пассивных участках растягивать свои силы. Правда, в пятой армии у Потапова три дивизии из окружения пробиваются с переправами через реки, если они действуют организованно, то им это вполне удастся. Лишь бы только не бросали автоматику и артиллерию. Нельзя ли у противника разрушить все же переправу через Днепр, да и через Десну и тем остановить его движение. У меня все.
Кирпонос:
1. 41 с*трелковая** д*ивизия** выведена и сегодня принимала участие в боях за Козелец.
2. Два полка 81 с*трелковой** д*ивизии** уже отправлены на Кременчугское направление для усиления действующей там нашей группы войск по уничтожению противника.
Таким образом, по Вашему указанию можно рассчитывать лишь на две сргрелковые** д*ивизии** из армии Костенко.
Авиации поставлена задача на уничтожение переправ противника. Однако пока это положительных результатов не дало.
Если Ставка считает наши предложения не совсем правильными и приказывает выполнить только что данные Вами указания, Военный Совет фронта принимает это к исполнению.
Шапошников:
1. Ставка Верховного Главнокомандования считает Ваше предложение пока преждевременным.
2. Что же касается средств для парирования вылазок противника на Вашем правом фланге, то я предложил Вам свой вариант решения. Может быть, Вы найдете иной выход для укрепления Вашего правого фланга.
Кирпонос:
Кроме предложенного Вами, если наше предложение о КИУРе отпадает, другого выхода нет. У меня все.
Шапошников:
О КИУРе можно говорить только в связи с общим решением, а общее решение преждевременно. Пока все.
До свидания»[618].
Сегодня мы знаем, что Ромны стали тем пунктом, от которого подчиненная Г. Гудериану 3 танковая дивизия Вальтера Моделя прошла несколько километров и соединилась с 9 танковой дивизией фон Хубицки из 1–й танковой группы. А 10 сентября мы вполне можем понять маршала Шапошникова — в Ромны вышел лишь сравнительно небольшой передовой отряд немецких танковых соединений. Размеры выявленных авиацией сил противника, положа руку на сердце, достаточно правдоподобны, боевая группа танковой дивизии вполне могла состоять из 30–40 танков. С точки зрения общей обстановки выход такой группки к Ромнам не давал немецкому командованию устойчивой перспективы окружения войск Юго-Западного фронта. Путь от Ромн на соединение с пехотой (а других сил на плацдармах на Днепре пока не отмечалось) был еще очень длинным.
В ту же ночь на 11 сентября содержание этих переговоров стало известным главкому Юго-Западного направления. Утром 11 сентября маршал Буденный сделал следующее представление в Ставку ВГК.
«Из Полтавы 11.9.41 8.15
Верховному Главнокомандующему товарищу Сталину.
Военный Совет Юго-Западного фронта считает, что в создавшейся обстановке необходимо разрешить общий отход фронта на тыловой рубеж.
Нач. Генштаба КА маршал тов. Шапошников от имени Ставки Верховного Главнокомандования в ответе на это предложение дал указание вывести из 26–й армии две стрелковые дивизии и использовать их для ликвидации прорвавшегося противника из района Бахмач, Конотоп. Одновременно тов. Шапошников указал, что Ставка Верховного Командования считает отвод частей ЮЗФ на восток пока преждевременным. Со своей стороны полагаю, что к данному времени полностью обозначились замыслы противника по охвату и окружению Юго-Западного фронта с направления Новгород-Северский и Кременчуг.
