Петр Шелест - Да не судимы будете. Дневники и воспоминания члена политбюро ЦК КПСС
26 декабря. Состоялась свадьба у Щербицкого — он женил своего сына Валеру. Приглашал он и меня на это «гульбище», но я не пошел. Мне стало известно, что на добром подпитии здесь обсуждалась проблема расстановки руководящих кадров в республике. Щербицкий после свадьбы заболел. Позвонил ему домой. О его коварности я ему ничего не сказал. Я все больше убеждаюсь — подлый и коварный он человек. Придет к власти (а он стремится к этому и имеет полную поддержку Брежнева — ведь он любит подхалимов и льстецов), народ и кадры хлебнут горя немало. Конечно, найдутся и у него подхалимы и лизоблюды, такие же подлые, как он сам. Но все это пройдет, а история скажет всю правду.
4 января 1972 года. Очень плохо в году получилось по республике с планом товарооборота, причина этого — нет товаров, нечем особенно торговать, да и нет заинтересованности у торговых работников. Легкая промышленность работает плохо — планы не выполняются, качество изделий низкое, ассортимент бедный. Лучшее сырье, хлопок, шерсть, кожа — все вывозится за границу, очень не по-хозяйски и неразумно все делается. Довольно печальное положение с торговлей мясом и животным маслом. Фонды еще не спущены, а того, что предусмотрено фондами, фактически в наличии нет. Болит голова: чем кормить народ будем?
7 января. Принял Братуся, министра здравоохранения УССР, рассматривали вопросы об организации и издании медицинского журнала в республике. Дело для медицинских работников очень полезное и нужное и по самой организации пустячное, но без Москвы даже этот вопрос решить не можем — все решает центр. А разве он может знать все нужды на местах?
Увеличилось число заболеваний туберкулезом, и в особенности среди детей. Надо срочно принимать дополнительные меры по профилактике и лечению туберкулеза. Увеличилась смертность детей. Очень бурно растет число психических заболеваний населения, в том числе и среди детей. По республике десятки тысяч людей нуждаются в стационарном лечении в психиатрических лечебницах, а чем можно им помочь, когда лечебниц мало, а одними разговорами этому горю не поможешь. Больниц психиатрического направления в республике всего 20, в среднем по 500 мест, довольно скудно оборудованы. Врачебного персонала не хватает, один врач на 350–400 больных. Много людей, которым крайне нужна стационарная помощь, но определить в больницу не можем. Душевнобольные люди совершают много опасных преступлений, убийств, поджогов. По этому вопросу от республики в Москву написали два письма, но все как в «черную дыру».
8 января. Секретарь ЦК Овчаренко, ведающий вопросами идеологии, докладывает, что республику ограничили во времени по телепередачам, больше времени на себя забирает Москва. Овчаренко мне сообщил, что между Лутаком и Ляшко происходит какой-то сговор против меня. Я это и сам замечал, но не придавал этому должного значения, все занят был делами, интриганства просто не допускал. А оказалось, что все идет из Москвы, от «руководства» — через КГБ. Вот я и член политбюро, член Президиума Верховного Совета СССР, но за мной следят, преследуют, постоянно за мной идут «хвосты». Иногда делается так противно и отвратительно, что порой хочется бросить все и уйти куда глаза глядят. Но куда и как уйдешь? Да и принесешь ли этим пользу общему делу? Нет, очевидно, против «тоталитарного руководства» не попрешь.
Очень плохо идет строительство в республике детских домов, интернатов, а нужда в них огромная. Дал задание установить контроль за ходом строительства.
Позвонил мне Федорчук (КГБ) и доложил о проведенной операции: сегодня ночью произведен обыск у лиц, причастных к «блоку»[138]. Это люди, которые в своей «враждебной» деятельности смыкаются с сионистами и даже иностранной разведкой.
К «блоку» причисляют Сахарова, Якира, Солженицына (Москва), Дзюбу и Плюща (Киев). Мне известно, что эти люди совершенно разные, стоящие на разных позициях и с разной оценкой подходят к существующему положению. Надо это дело досконально изучить: сваливши всех в один «блок», не разобравшись по существу, можем принять много неправильных решений, которые не принесут пользы, а вред может быть огромный.
На заседаниях политбюро ЦК КПСС я несколько раз говорил, что буржуазная идеология, ее диверсионные действия имеют огромное влияние на наш народ, в особенности на молодежь. Действия заграницы и возможные последствия этих действий мы часто представляем себе примитивно, нет настоящей бдительности. А многие факты говорят о том, что у нас далеко не все благополучно. Вот некоторые данные за 1971 год только по Украине: перехвачено и конфисковано свыше 30 тысяч зарубежных изданий и публикаций враждебного, антисоветского содержания, в том числе националистского содержания — более 1300 документов, НТС — около 2000, сионистского — 3500, ревизионистского характера — 52. Пограничным контролем изъято больше 160 тысяч документов аналогичного содержания — и все это шло в нашу страну. В республике в 1971 году зафиксировано более ста случаев распространения листовок враждебного содержания. В адрес советских, партийных органов было тысяча анонимных писем антисоветского, клеветнического и угрожающего порядка. Большинство писем и листовок злобных, антисоветских, где идут нападки на руководство партии, афишируются нарушения законности и Конституции. Вражеская идеология проникает глубоко, диверсия рассчитана на замедленное действие, на многие годы, даже десятилетия. Поэтому у нас должна быть бдительность как никогда. Но, к сожалению, она за последние годы ослабевает под влиянием мнимых успехов международной разрядки. Особенно кое-кому вскружил голову предстоящий визит Никсона к нам в страну. Брежнев в этом визите видит нашу «победу». Это конечно же наивность, но когда наивность и самоуверенность политическая, то она опасна последствиями. Мы провели розыск анонимщиков, распространителей листовок, но что это даст? Ведь не это главное. Выявили 80 человек изготовителей и распространителей листовок, 221 автора анонимных писем. 24 человека арестовано и привлечено к уголовной ответственности. А в общем очень сложная обстановка.
15 января. Машиной выехал на открытие Ладыженской ТЭС, по дороге заночевал в Виннице. Попросился приехать из Одессы Козырь. С ним в Виннице состоялся крупный и довольно неприятный разговор. Его неправильное поведение вызывает возмущение, идет какая-то возня у них с Лутаком, «сколачивается» какой-то блок — надо подробно разобраться.
Ладыженская электростанция расположена в чудесном месте, в лесу, на берегу Южного Буга, отличное сооружение. Митинг прошел хорошо. Когда в своем выступлении я сообщил, что большая группа рабочих и ИТР, принимавших участие в сооружении станции, представлена к награждению, встречено было это сообщение с восторгом. Этот коллектив строителей перебрасывается на строительство крупной электростанции — Чигиринской на Днепре, и это под силу такому крупному, квалифицированному и слаженному коллективу.
16 января. По решению Совмина Союза и настоянию «идеологов» ввели новый порядок торговли водкой: установили республикам, краям, областям и городам определенный лимит продажи водочных изделий. И это называется борьбой с пьянством! В то же время спирто-водочные заводы работают на полную мощность, их продукция скапливается на складах, торговля не принимает к реализации, хотя план товарооборота явно не выполняется, тары не хватает, заводы на грани остановки. План товарооборота не выполняется, отсюда большие финансовые затруднения в республике. Позвонил в Москву Гарбузову, министру финансов, и Байбакову в Госплан, просил помощи в финансовом отношении — разводят руками, а мне нечем платить зарплату трудящимся. Байбаков мне сообщил, что в стране в результате «борьбы с пьянством» образовался дефицит в 3,5 млн рублей, торговать нечем. Итак, «идеология и мораль» вступили в «спор» с экономикой и финансами. Пришлось «идеологам» отступить, вновь разрешили расширить торговлю водочными изделиями.
20 января. Сегодня в семейном кругу отметили день рождения старшего внука Пети, ему исполнилось 11 лет. Как быстро идет время! Поросль растет, мы же с каждым годом увядаем. Но сдаваться не хочется.
По утвержденному графику политбюро ЦК КПСС мне с 25 января положен зимний отпуск. В таких случаях при уходе в отпуск достаточно позвонить заведующему общим отделом и сообщить, что ухожу в отпуск. И на сей раз я позвонил заместителю заведующего отделом Боголюбову. Он мне ответил, что со мной по этому вопросу хочет переговорить «сам Брежнев». Я позвонил Брежневу, доложил ему, что озимые посевы сильно повреждены морозами и «черными бурями».
Взятые монолиты для отращивания показывают, что, очевидно, пересевать придется 3–3,5 млн гектаров — это с 9,5 млн озимых по республике. Сообщил Брежневу, что энергетического топлива — угля, газа, мазута — явно не хватает для электростанций, промышленных предприятий и бытовых нужд. Предпринятые на месте кое-какие меры явно недостаточны, а главное, это не местное явление. Дефицит топлива образовался по всей стране, и нужно срочно принимать меры, если мы не хотим парализовать работу промышленных предприятий и вызвать еще большее недовольство трудящихся. Брежнев меня выслушал спокойно, но промолчал. Он ведь теперь «пленен угаром» международной деятельности и предстоящей встречей с Никсоном. Почему-то с большим скрипом разрешил мне отпуск на 12–15 дней. И сообщил, чтобы я готовился к предстоящему Пленуму ЦК КПСС по животноводству.
