Вячеслав Софронов - Отрешенные люди
- И что же вам при дворе не служилось?
- Вы ведь пожелали уехать из России, ваше высокопревосходительство. И у меня сил не стало смотреть на все, что творится там.
- Интересно, - внимательно посмотрел на Ивана Манштейн, - это меняет дело. Мне думается его величество пожелает лично встретиться с вами. Но прежде, мой вам совет, представьтесь родному дяде наследного принца, герцогу Курляндскому Эрнсту-Людвигу. Его родной брат Антон-Ульрих томится в заточении вместе с сыном и остальными членами семьи. Мне думается, что герцог больше других будет в вас заинтересован.
- А где я могу с ним встретиться? -осведомился Иван, чувствуя, что его дело принимает нужный поворот.
- Нет ничего проще, - ответил Манштейн, - приходите сегодня вечером ко мне в дом, - он назвал адрес,- там я вас и представлю герцогу. Придете?
- Пренепременно, - кивнул Зубарев,- обязательно буду, если не случится чего-то непредвиденного.
- Эх,- вздохнул генерал, - узнаю Россию... Вечно там что-нибудь случается, и обязательно непредвиденное.
Вечером Иван Зубарев входил в дом генерала Манштейна, робко поглядывая по сторонам. Подобного великолепия видеть ему доселе не доводилось: поражали натертые до зеркального блеска паркетные полы, составленные из редких пород дерева, на стенах висели гобелены со сценами из рыцарских подвигов, на небольших столиках стояли вазы из саксонского фарфора, а в нишах подле дверей стояли мраморные скульптуры, в большинстве своем обнаженные, отчего Ивану почему-то сделалось стыдно и он слегка покраснел. Лакей в роскошной ливрее ввел его в зал, где к тому времени собралось уже до двух десятков людей в военных мундирах и в штатском, с дамами в открытых платьях. Как только Зубарев вошел в зал, взоры гостей устремились в его сторону, и, если бы не генерал, поспешивший к нему на выручку, он не знал бы, куда деваться и как себя вести. Манштейн подхватил Зубарева под руку и подвел к группе военных, стоящих возле стола, уставленного напитками.
- Имею честь представить гренадера российской армии...- тут Манштейн замолчал, потому что не счел нужным заранее узнать имя своего нового знакомца.
- Иван Васильев сын Зубарев, - быстро отрапортовал тот.
- Да, прошу любить и жаловать,- продолжил генерал, - я вам о нем только что рассказывал, - и добавил несколько слов по-немецки. - А это, - указал он на сухощавого высокого военного с бледным лицом, - родной брат отца вашего императора, герцог Курляндский Эрнст-Людвиг.
- Ошень карашо, - проговорил тот, и Иван понял, что в русском языке дядя будущего императора явно не силен. Как бы в подтверждение того, герцог что-то резко сказал Манштейну, тот тут же перевел его слова Зубареву.
- Герцог желает знать, тот ли вы человек, за кого себя выдаете.
- Это как? - растерялся Иван. - А кем я могу еще быть? - Герцог, видимо, без перевода понял ответ и спросил еще что-то.
- Встречались ли вы лично с его бедным братом и несчастным наследником? - перевел Манштейн.
- Не приходилось, но очень хотел бы.
- Что вам известно об их здоровье?
- Вроде как живы-здоровы.
- Не слышали ли случайно: императрица Елизавета не собирается отпустить их из России за границу?
- Нет, вряд ли, - чуть подумав, отвечал Иван, - а то бы давно уже отпустила. Может, она сама и хочет, но вот люди вокруг нее - злые, недобрые люди, - на всякий случай сообщил он, как бы оправдывая императрицу.
- Вы верите в то, что русский народ и особенно армия ждут прихода на царствование принца Иоанна? - перевел следующий вопрос генерал, и Иван заметил, как напрягся герцог, так и впившись в него глазами.
- Совсем недавно мне пришлось побывать в областях, населенных старообрядцами, - начал он издалека, - так они все, как один, желали бы видеть на престоле только Иоанна Антоновича и никого другого. Мне бы полк солдат...- вдруг выпалил он, сам растерявшись от подобной храбрости.
Генерал Манштейн добросовестно перевел его ответ, а потом заявил Ивану от своего имени:
- Вы слишком молоды и вряд ли знаете, что именно я способствовал свержению ненавистного всем регента Бирона после смерти императрицы Анны Иоанновны. Но тогда на нашей стороне была гвардия. Она же помогла и нынешней императрице Елизавете. А сейчас, по нашим сведениям, гвардия всем довольна. Не так ли? А старообрядцы не имеют достаточных сил, чтоб возвести на престол принца Иоанна.
Иван заметил, что к ним стали подходить и другие гости, желая услышать разговор герцога с не знакомым им человеком, прибывшим из России. Все они с любопытством разглядывали Зубарева, словно диковинку какую, и о чем-то перешептывались меж собой, заливаясь при этом смехом.
- Что они говорят? - резко спросил Иван генерала. - Почему смеются?
- Не обращайте внимания, - расплылся тот в широкой улыбке, - эти господа нашли в вас сходство с русским медведем.
- А...- успокоился Иван, - скажите, что медведей у нас много водится.
- Хорошо, хорошо, - рассмеялся Манштейн, - обязательно скажу. А теперь пройдемте к столу. Буду откровенен, держитесь вы неплохо, произвели должное впечатление на моих гостей и на самого герцога. Так что нашему королю теперь непременно доложат, что появился некий человек из России, что желает помочь Иоанну Антоновичу, к коему их императорское величество весьма расположен.
- И король примет меня? - с надеждой поинтересовался Иван.
- Того нам знать не дано, - чмокнул негромко губами Манштейн, - но скажу вам лишь одно: наш король любит подобных вам людей, а потому не теряйте надежды.
Во время обеда Иван держался скованно, и терялся, какой вилкой брать то или иное из подаваемых блюд. Лакей непрестанно наполнял его бокал необычайно ароматным и легким вином, и он довольно быстро опьянел, принялся произносить тосты за здоровье наследника Иоанна Антоновича и прусского короля Фридриха под насмешливые взгляды гостей. Когда он чуть не свалил со стула сидевшую рядом с ним даму, лакей знаками предложил ему пройти в соседнюю комнату, оказавшуюся спальней, и там едва не насильно стянул с него одежду и уложил на кровать. Когда он на другой день проснулся с болью в голове и сухостью во рту, слуга внес ему воду для мытья, а потом поднос с едой, знаками дав понять, что генерала нет дома. Появился Манштейн лишь к вечеру и объявил изнемогающему от безделья Ивану, что королю о нем доложено, и тот заинтересовался русским гренадером и пожелал встретиться с ним в ближайшую субботу.
- Не может быть! - аж подпрыгнул Зубарев.
- Я же вам говорил, что наш король очень любознательный человек и способен на непредсказуемые поступки. Но для посещения его величества вам необходимо сшить соответствующий наряд и купить парик. Без париков при дворе появляться не принято.
- Мне? Парик? - не поверил Иван.- Сроду не нашивал.
- Придется, молодой человек, вы вступаете в новую полосу своей жизни,несколько высокопарно успокоил его Манштейн, - теперь многому придется учиться заново.
Все оставшиеся до королевского приема дни Ивана посещали портные, парикмахеры, и даже учитель танцев дал ему несколько уроков. Жил он в доме у генерала и почти не выходил в город. Не сразу, но он заметил, что за ним постоянно следует один из слуг генерала, старающийся не попадаться ему на глаза. Это его несколько насторожило, но он решил, что так даже лучше, чтоб избежать непредвиденных случайностей. Сам Манштейн оставался с ним неизменно обходителен и подчеркнуто вежлив, и даже сообщил, что собирается написать книгу о своем пребывании в России.
... Посещение королевского дворца Иван запомнил с трудом, и даже лицо короля Фридриха вскоре выветрилось из памяти, как случайно мелькнувший в толпе чей-то невыразительный облик. Король через Манштейна задал ему несколько ничего не значащих вопросов, а потом спросил, не желает ли Иван служить у него в армии.
- Что я должен ответить? - впился глазами Зубарев в Манштейна.
- Это ваше дело, - улыбнулся тот.
- Тогда скажите, что я бы послужил, да только дома дел много, обратно надо ехать.
Его ответ явно понравился королю, и он что-то быстро сказал стоящему рядом с ним гофмейстеру. Тот поклонился, удалился на короткое время и внес в тронный зал военный мундир.
- Король дарует вам чин полковника и разрешает носить этот мундир, объявил генерал Манштейн потерявшему дар речи Ивану. Затем король отвел его и Манштейна в сторону от собравшихся и стал долго говорить, показывая пальцем на Зубарева. Из его речи он понял лишь слова "Архангельск", "Иван" и "русс официр". Манштейн, выслушав все, почтительно поклонился и принялся старательно переводить:
- Его величество, приняв вас на свою службу, искренне надеется, что вы окажете посильную помощь в освобождении законного наследника престола. Весной вы должны быть в Архангельске, куда его величество направит корабль с вооруженной командой. Вы дождетесь прихода судна, встретитесь с капитаном, предварительно узнав подходы к тому селению, где содержится наследный принц. Затем поможете доставить его на корабль и организовать отплытие за границу. Когда благополучно вернетесь сюда, вас будет ждать повышение по службе.
