Юрий Мухин - Убийцы Сталина и Берии
Итак, главный признак — если в организации распорядительные команды даются и во благо, и во вред делу, то ею никто не управляет, ибо в организации, которой управляет глава, все команды всегда бьют в одну точку и не противоречат друг другу.
Как-то Зюганов, чтобы объяснить, почему его фракция голосует за законы, против которых КПРФ якобы выступает, оправдывался, что во фракции КПРФ в Думе, дескать, все депутаты голосуют, кто как хочет, т. е. что эта фракция является неуправляемой шайкой идиотов. Вспоминаю свой разговор с С. Кургиняном по этому поводу. Он, чтобы проверить это утверждение Зюганова, проанализировал, как голосовала фракция КПРФ, уже не помню за какой период. Если они идиоты, то фракция должна была бы голосовать и во вред России, и ей на пользу равномерно, поскольку для идиота это дело случая. Но, как утверждал Кургинян, фракция КПРФ ни разу не проголосовала во благо России: она обязательно обеспечивала прохождение законов только во вред стране. То есть утверждение Зюганова, что коммунисты голосуют, кто как хочет, лживо. Они связаны во фракции жестким управлением и голосуют только так, как надо.
Жесткий план
Так вот, если мы посмотрим на развитие событий в СССР и в России, то они всегда развиваются только «как надо». Как надо было для того, чтобы уничтожить и СССР, и Россию. Все делалось в четкой последовательности.
В стране с 4 сотнями диссидентов, из которых две трети были агентами КГБ, «вдруг» образовываются какие-то «национальные фронты» с сотнями тысяч членов, причем членов КПСС. При Сталине были осуждены Кузнецов, Вознесенский и другие за попытку оставить КПСС без базы — за попытку создать Российскую компартию. Теперь она создается верхушкой КПСС. Не понимали, что рубят сук, на котором сидят? Что с созданием компартии России в собственно КПСС не останется ни единого члена? Политбюро во главе с придурком Горбачевым, может, этого не понимало, но тот, кто им это предложил, вряд ли не понимал, каким будет конец партии, у которой нет ни единой собственной низовой организации.
Даже отдельные эпизоды поражают. Скажем, ежу понятно, что поддержку ответственных решений обозначают демонстрациями народа. ГКЧП берет власть в августе 1991 г. при полной реальной поддержке подавляющих масс населения СССР (референдум это показал). Почему ГКЧП не вывел на улицы городов хотя бы членов КПСС и трудовые коллективы? Почему не показал поддержку себе? Почему сразу же вывел войска, показав, что боится народа? И, главное, ну вывели войска, но зачем надо было немедленно сообщать, что войскам не выданы боеприпасы? Чтобы противник ГКЧП мог без труда собрать толпы зевак якобы в свою поддержку и этим зевакам не было страшно?
Цель реформ была якобы в приватизации госпредприятий. Казалось бы, в чем вопрос? Бери и приватизируй сразу же после Беловежского сговора. Но тогда все предприятия СССР были прибыльны, и при приватизации они достались бы трудовым коллективам. Поэтому сначала проводится отпуск цен и бешеное обесценивание рубля. Предприятия лишаются оборотных средств, становятся беспомощными. Вот тут-то и появляется Чубайс с ваучерами.
Но и он бы не появился, если бы к этому времени в России не были готовы те, кто мог приватизировать госсобственность. А помните ли вы, откуда они взялись? Году в 1988-м был принят закон о внешнеэкономической деятельности, по которому любой охламон, который мог вырезать себе печать и поставить на кухне телефон, имел право продавать товары на экспорт, но ни одно госпредприятие, которое эту продукцию производило, такого права не имело. Предприятиям некуда было деться — охламоны (может, кто вспомнит Артема Тарасова) стали бешено богатеть, и они-то впоследствии и стали собственниками госсобственности. А ведь в 1988 г. в стране никаких агентов ЦРУ и жидомасонов не было, и Артем Тарасов честно платил КПСС членские взносы от спекуляций. Подготовку к разворовыванию СССР вели аппараты КПСС и Совмина.
Еще напомню. Сама по себе собственность на предприятия СССР никакой ценности не имеет, поскольку вся промышленность СССР предназначалась к уничтожению. Важно то, что собственник предприятия получал право иметь в личной собственности продукцию этого предприятия. Обворовывание шло и идет по такой схеме: ты свою продукцию с себестоимостью в 1 доллар продаешь нужному посреднику на Западе за 1,5 доллара, а он перепродает ее за 10 долларов и на твой тайный счет кладет 8 долларов. Поэтому важны были не предприятия, а собственность на сырьевые предприятия, т. е. собственность на сырье, принадлежащее всему народу. Алюминий, хром, сталь, нефть, газ, медь, уран — вот что представляет ценность.
И такие предприятия нигде в «чужие» руки не попали. Вот, скажем, в Казахстане за право сделать инвестиции в хромовую промышленность дрались два гиганта — фирмы «Марк Рич» и «Самсунг». А Назарбаев отдал без всяких инвестиций право на разграбление 20 % мировых запасов хрома фирме с офшорных островов, сплошь состоящей из подставных лиц: киргизских и узбекских евреев и одного японца — директора разорившегося ресторана в Токио. Да, Запад тоже участвовал и участвует в разворовывании России, но существенно в меньших объемах, чем об этом думают.
То есть за эти 15 лет от начала перестройки не было никаких существенных случайностей в управлении СССР и СНГ — все действия планомерны и осмысленны, единственно, цель этого управления несколько противоестественна — в разворовывании собственной страны. А эта осмысленность всех действий и отсутствие случайностей свидетельствует только о том, что вопрос «Кто же ею, черт возьми, управляет?!» по-прежнему требует разрешения.
Единая партия
Хочу обратить ваше внимание еще и на такой дополнительный вопрос. Если созданием политических партий в стране не управляют из одного центра, то в стране множество политических течений так или иначе формируют либо две основные партии, либо два противоборствующих на выборах блока партий. Пример — все страны «традиционной» демократии — от США и Великобритании до далекой Австралии. В таких странах идет жесткая (последние выборы в США) и даже жестокая (нацисты и коммунисты в Германии до 1933 г.) борьба между этими двумя партиями или блоками.
Но если созданием политических партий управляют, то в стране всегда одна правящая партия — партия того, кто управляет процессом создания партий. Примеры — СССР, Китай, Германия Гитлера, Куба или КНДР.
У нас в России тоже видимость двух блоков: КПРФ и вся остальная шушера, не имеющая низовых организаций и называющая себя «демократическими» партиями. Нас, даже скорее не нас, а Запад усиленно пытаются убедить, что между этими двумя блоками идет жестокая политическая борьба. Но ведь ее нет!
Всю свою историю аппарат КПРФ во главе с Зюгановым всегда поддерживал партии «демократов» и обеспечивал их присутствие во власти. Это и переход на сторону Ельцина во время расстрела власти Советов в октябре 1993 г.; и помощь в принятии новой Конституции в том же году; и поддержка Ельцина в Думе (принятие всех инициированных режимом законов), когда КПРФ из-за трусости Рябова оказалась победителем на выборах в Думу в 1995 г.; и отказ выяснить причины замены Ельцина двойниками, когда фракция КПРФ в Думе завалила предложение депутата А. Салия создать комиссию.
Последние выборы 1999/2000 г. убийственны — КПРФ нагло передала режиму голоса, которые избиратели отдали ей. Выборы проведены с вопиющим нарушением закона — нигде не опубликованы их результаты по участкам, как этого требует Закон. Прокуратура вскрыла массовую передачу голосов от Зюганова к Путину. А Зюганов и КПРФ даже не пытались подать в суд, чтобы выборы опротестовать.
В США Гор из-за каких-то нескольких дырок в бюллетенях два месяца таскал Буша по судам, а Зюганов делает все, чтобы скрыть победу КПРФ на выборах от населения.
Запад нас убеждает, что в России идет борьба между демократами и коммунистами. Но где она? А раз борьбы нет, то, следовательно, нет и двух партий. Есть рядовые члены с разными убеждениями, но аппарат КПРФ и «демократов» един, либо аппараты этих партий находятся под единым управлением.
Почему коммунисты
Между прочим, в данном случае ни Запад, ни американцы, ни пресловутые жидомасоны в однопартийной диктатуре никак не могут быть заинтересованы. И дело не в их любви к демократии, а в том, что у них при таком раскладе не вытанцовывается принцип «разделяй и властвуй». Они ведь допускают диктатуру, скажем, Пиночета, только в случае, когда нужно полностью уничтожить своего врага — коммунистов. Причем не людей как таковых, а коммунистическую идею.
В странах СНГ коммунистическая идея как таковая собирает до половины голосов избирателей, а США терпят единую коммуно-демократическую диктатуру? Нет, тут что-то не так!
