А. Фурсов - De Secreto / О Секрете
Получатся, что кто-то из недругов А.И. Солженицына написал на него «ложный донос», следствие не разобралось в существе дела, в результате фронтовой офицер восемь лет провёл за колючей проволокой и ещё три года в ссылке.
Однако эта версия просуществовала недолго.
В марте 1967 г. Александр Исаевич дал новое интервью, на этот раз словацкому журналисту Павлу Личко. Интервью, предназначенное уже не для отечественного читателя. В нём он заявил, что причиной ареста явилась его переписка военных лет с другом детства: «Я был арестован из-за своих наивных детских идей. Я знал, что в письмах с фронта запрещено писать о военных делах, но я думал, что можно было реагировать на другие события. В течение длительного времени я посылал другу письма, ясно критикующие Сталина»[622].
Вот вам и навет. Вот и клевета.
В 1970 г. А.И. Солженицын стал лауреатом Нобелевской премии. В 1971 г. на страницах «Ежегодника Нобелевского фонда» появилась его автобиография, в которой говорилось: «Арестован я был на основании цензурных извлечений из моей переписки со школьным другом в 1944–1945 гг., главным образом за непочтительные высказывания о Сталине… Дополнительным материалом “обвинения” послужили найденные у меня в полевой сумке наброски рассказов и рассуждений»[623].
В 1967 г. А.И. Солженицын направил письмо в Секретариат Союза писателей СССР, в котором с возмущением писал: «Лекторы МГК распространяют новые лживые версии о том, будто я “сколачивал в армии” то ли “пораженческую”, то ли “террористическую” организацию. Непонятно, почему не увидела этого в деле Военная коллегия Верховного Суда»[624].
«В феврале 1945 г. СОЛЖЕНИЦЫН был арестован и позднее осужден особым совещанием НКВД СССР по ст. ст. 58–10, ч.11 и 58–11 УК РСФСР к 8 годам ИТЛ. По оперативным данным, он допускал антисоветские выпады и клеветнические измышления в адрес СТАЛИНА. На следствии он сначала отрицал предъявленные ему обвинения, а затем признал себя виновным в проведении антисоветской агитации и попытке создать антисоветскую группу»[625].
А в 1970 г. за границей в издательстве «Посев» появилось первое, шеститомное собрание сочинений писателя, в котором было опубликовано Определение Военной коллегии Верховного суда СССР о реабилитации писателя, в котором говорилось, что его обвиняли не только в распространении антисоветских взглядов, но и намерении создать антисоветскую организацию[626].
27 марта 1972 г. КГБ информировал ЦК: «В период Отечественной войны, не имея нужной среды в армии, излагал свои взгляды в письмах, дневниках, составлял программу переустройства социалистического общества. При первой возможности попытался сколотить антисоветскую организацию за что и был осуждён в 1945 г… (В 1956 г. реабилитирован)»[627].
Прошло ещё два года, и 2 февраля 1974 г. А.И. Солженицын выступил с «Заявлением прессе», в котором, полемизируя со своим бывшим другом Н.Д. Виткевичем, заявил: «Отлично знает он, что от моих показаний не пострадал никто, а наше с ним дело было решено независимо от следствия и ещё до ареста: обвинения взяты из нашей подцензурной переписки (она фотографировалась целый год) с бранью по адресу Сталина, и потом — из “Резолюции № 1”, изъятой из наших полевых сумок, составленной нами совместно на фронте и осуждавшей наш государственный строй»[628].
В 1978 г. А.И. Солженицын пояснял: «Это был документ, зарождающий новую партию. А к тому прилегали и фразы переписки — как после победы мы будем вести “войну после войны”»[629].
Таким образом, за двенадцать лет из-под пера Александра Исаевича вышли три совершенно разные версии его первого ареста. Факт уже сам по себе примечательный, особенно для человека, призывающего жить не по лжи.
Но дело не в том, чтобы в очередной раз уличить А.И. Солженицына в неправде. Этот арест во многом предопределил всю его будущую жизнь. Поэтому для правильного её понимания необходимо знать, что же произошло с ним в 1945 г. на самом деле?
Поразительно, после крушения советской системы прошло уже почти четверти века. Александр Исаевич был обласкан и усыпан почестями новой властью. Однако ни оперативные материалы, связанные с контролем над его военной перепиской, ни его следственное дело, ни личное дело заключённого, ни дело Военное коллегии Верховного суда о его реабилитации до сих пор не опубликованы. Более того, все они остаются для исследователей недоступны. Только два человека получили возможность познакомиться с ними и частично предать их огласке.
Первым такую возможность получил бывший заместитель главного военного прокурора СССР генерал-лейтенант юстиции в отставке Борис Алексеевич Викторов, который сначала поделился предоставленными ему материалами с военным журналистом полковником А. Ключенковым, опубликовавшим их в февральском номере журнала «Советский воин» за 1990 г.[630], а затем в том же году обнародовал их в книге «Без грифа секретно»[631].
Затем такую же возможность получил журналист Кирилл Анатольевич Столяров. Предоставленный ему материал о А.И. Солженицыне он обнародовал в 1997 г. в книге «Палачи и жертвы»[632], а в 2000 г. перепечатал в книге «Игры в правосудие»[633].
Так в печати появилось постановление, на основании которого, по утверждению названных авторов, был произведён арест А.И. Солженицына.
Знакомство с этими публикациями обнаруживает между ними целый ряд расхождений, причём не только стилистического характера. Это наводит на мысль, что в распоряжении А.А. Юноченкова был не сам документ, а его изложение. В связи с этим обратимся к тому тексту, который был опубликован К.А. Столяровым, по его словам, «без существенных сокращений»:
«Гор. Москва, 30 января 1945 года.
Я, ст. оперуполномоченный 4 отдела 2 управления НКГБ СССР[634], капитан Госбезопасности ЛИБИН, рассмотрев поступившие в НКГБ СССР материалы о преступной деятельности СОЛЖЕНИЦЫНА Александра Исаевича, 1918 года рождения, урож. гор. Кисловодска, русского, беспартийного, с высшим педагогическим образованием, находящегося в настоящее время в Красной Армии в звании капитана,
НАШЁЛ
Имеющимися в НКГБ СССР материалами установлено, что СОЛЖЕНИЦЫН создал антисоветскую молодёжную группу и в настоящее время проводит работу по сколачиванию антисоветской организации.
В переписке со своими единомышленниками СОЛЖЕНИЦЫН критикует политику партии с троцкистско-бухаринских позиций, постоянно повторяет троцкистскую клевету в отношении руководителя партии тов. СТАЛИНА.
Так, в одном из писем к своему единомышленнику ВИТКЕВИЧУ СОЛЖЕНИЦЫН 30 мая 1944 года писал:
“…Тщательно и глубоко сопоставив цитаты, продумав и покурив, выяснил, что (Сталин) понятия не имеет о лозунгах по крестьянскому вопросу и (нецензурно) мозги себе и другим. В октябре 17 года мы опирались на всё кр-во, а он утверждает, что на беднейшее..
В письме к ВИТКЕВИЧУ от 15/VIII — 44 г. СОЛЖЕНИЦЫН указывает:
“…3) В отношении теоретической ценности (СТАЛИНА) — ты абсолютно прав. Больше того, (он) очень часто грубо ошибается в теории и я наглядно мог бы продемонстрировать тебе это при встрече на примере трёх лозунгов по крестьянскому вопросу (одному из кардинальнейших вопросов Октябрьской р-ции)”.
В письме к своей жене РЕШЕТОВСКОЙ в ответ на её сообщение о результатах экзаменов, которые она сдавала в аспирантуру, СОЛЖЕНИЦЫН 14/Х — 44 г. писал: “…А что ты не ответила на вопрос о трёх сторонах диктатуры пролетариата, не унывай, ибо это уже не ленинизм, а позже — понимаешь? И ничего общего с серьёзной теорией не имеет. Просто кое-кто, не понимая всей глубины бесконечности, любит примитивно считать на пальцах”.
По этому же поводу СОЛЖЕНИЦЫН пишет ВИТКЕВИЧУ:
“…Я указал ей (жене), что всякие учения о трёх сторонах, пяти особенностях, шести условиях никогда даже не лежали рядом с ленинизмом, а выражают чью-то манеру считать по пальцам”.
В письме тому же адресату СОЛЖЕНИЦЫН 15 августа 1944 года указывал о необходимости после войны обосноваться в Ленинграде, мотивируя это следующим:
“…Москва тоже не нужна, а нужен Ленинград, не свободный город торгашей, а пролетарский и интеллигентный умный город… К тому же по традициям (подумай!) чужд (СТАЛИНУ)”.
