Елена Прудникова - Берия, последний рыцарь Сталина

Слыл Берия организатором, а в действительности он отчаянный бюрократ. Он отгораживался от людей, бывало, неделями, месяцами не принимал работников, ему подчиненных. Все шло в переписке. Очень большие секретариаты были у него, документы шли к одному, к другому. Сочинялись резолюции часто абсурдные, решение вопросов очень надолго затягивалось, месяцами шло решение сложных вопросов. Скажем, такой вопрос, как использование атомной энергии для собственных нужд. Многие месяцы не рассматривался этот вопрос и до сих пор не рассмотрен вопрос использования атомной энергии в авиации, в морском флоте. Почему? Потому что ему некогда было, а важнейшие дела валялись из-за бюрократической практики его в работе. Переписка между секретариатами и 1-м Главным управлением приобрела чудовищные размеры. Все основные работники главка занимались тем, что писали проекты, переделывали проекты. ворох бумаг, некогда было разобраться, оперативно работать по руководству научно-исследовательскими учреждениями и предприятиями. И это называется организатор? Очень опасный и вредный человек.

У Берия была самонадеянность, он считал, что все знает, что вовремя подметит, вовремя вопрос поставит, вовремя проведет решение. В действительности из-за его самонадеянности вовремя поставленные вопросы не решались. Вот мы с Ванниковым поставили два года тому назад вопрос относительно применения атомной энергии к авиации и морскому флоту. Этот вопрос не разрешился, вопрос залежался, и мы теряем драгоценное время.

Была у него замашка после смерти товарища Сталина разыгрывать, вести игру в экономию; деньги нужны, экономить нужно, промышленность развивать, культуру, сельскому хозяйству помогать, но есть вопросы, в которых мы не могли себе позволить чрезмерной экономии. Нужно мощности развивать в области атомной энергии. Американцы большие базы создают, чтобы бомбы делать. Берия говорит: «К черту, вы много денег бросаете, укладывайтесь в пятилетку». Когда пятилетка составлялась, было ясно, что нам делать на ближайшие три года. что строить, а на четвертый год уже спадал объем работ по начатым стройкам, а на пятый год надо новые веши начинать. Поэтому в 3–4 года капиталовложения сокращаются вдвое против третьего, а в пятом – вдвое против четвертого. Мы не могли с этим мириться, и государство не может мириться. Он же говорит: «К черту, укладывайтесь в то, что есть».

Маленков. Это дело контролировать придется, потому что там деньги расходовали без всякого контроля.

Завенягин. Это безусловно.

Каганович. Строили не города, а курорты.

Завенягин. То, что строили курорты, – не могу сказать, строили города.

Спрашивается, где были мы, которые работали с Берия, что видели, что делали? Я здесь честно, товарищи, должен сказать, что меня Берия не очаровал, когда мне пришлось с ним работать. Меня поразили его антипартийные качества, грубость, бесцеремонность, неуважение к людям. Человек, который не уважает других людей, сам недостоин уважения и доверия.

Я временами с большой тревогой думал, что помрет товарищ Сталин, новое руководство партии будет, Берия будет пробиваться к руководству. Какую это опасность будет представлять? Видимо, многие товарищи это понимали.

Что приходилось делать? Бывало, что огрызались. Один пример, может быть, товарищ Маленков помнит. Была получена телеграмма из Чехословакии, что программа, которую намечал главк, требует большого количества средств. Астрономические цифры были приведены. Эта телеграмма пришла к Берия. Он стал возмущаться, ругаться. Я говорю, что довольно дурачить людей, мы выполняем решение правительства, которое поручило нам какую-то программу выработать. Дурацкие цифры, которые называются, неправильны, мы их подправим. Сразу ругань: «Вот герой». Я говорю, что не герой и не дурак, чего людей дурачить. «Идите вон». Пошли вон. Потом человек отмяк, пытался убедить.

Вот еще пример. При реорганизации Министерства геологии[184] возник вопрос относительно разведок по урану. Надо сказать, что наше государство неплохо обеспечено урановым сырьем. Мы думаем, что лучше обеспечено, чем все наши возможные противники. Но значительная доля этого сырья добывается и за границей. Важно вести форсированную разведку у нас. Мы считаем, что мы это дело обеспечим лучше. Берия говорит: «Нет, вам не надо заниматься, пусть Тевосян занимается этим». Тевосян сам считал, что у него цветная металлургия, черная металлургия, что ему не надо поручать добычу уранового сырья. Я пытался Берия убедить, но он оборвал. Я говорил, что нам это дело дайте, мы будем заниматься, что другим не надо заниматься. Берия мне заявил: «Если вы думаете так, других найдем». Потом еще всякие прибавления к этому делу идут.

Конечно, думать, что отдельный работник мог бы вести борьбу с Берия, нельзя, он скатился бы на неправильные позиции. Мы могли рассчитывать, что руководство партии раскусит этого человека и даст ему правильное направление. И наш Центральный Комитет выдержал этот исторический экзамен.

Я хотел бы коснуться нескольких вопросов, которые не относятся к работе 1-го Главка, Вот вопрос относительно Западной Украины и Литвы. Когда члены Центрального Комитета получили документ, задумались над решением. И у меня была такая мысль, что неправильно только национальные кадры оставить, а всех русских убрать, что это приведет только к расколу в нашем многонациональном государстве. Это всем сейчас ясно.

Второй вопрос. Неблагополучно на Западной Украине, в Литве из-за искривлений в национальном вопросе. Нам казалось, что не только в этом дело. Все помнят огромное бандитское движение было на Украине в 20-х годах. Не по этой линии был решен вопрос и было покончено с бандитским движением. Скажем, Западная Украина была в Австрии, под Францем-Иосифом, Прибалтийские республики были под владычеством русских помещиков. Там не было этого движения. Есть какие-то и другие вопросы, хозяйственные вопросы, административные, которые были обойдены в предложениях Берия, не подняты, не вскрыты.

Относительно Германской Демократической Республики. Не было понятно, рядовым членам партии, рядовым работникам, как можно пойти на объединение Западной Германии с Восточной Германией. Это означало отдать 18 миллионов населения и Германскую Демократическую Республику в лапы буржуазных заправил. Это совершенно очевидно. Нельзя было этот вопрос решать таким путем. У нас есть специальные соображения по этому вопросу, в ГДР добывается много урана, может быть, не меньше, чем имеют в своем распоряжении американцы. Это обстоятельство было известно Берия, и он должен был сказать Центральному Комитету, чтобы эти соображения учесть.

Товарищи, с изъятием Берия из состава Президиума и руководства нашей партии Центральный Комитет партии, Президиум, не опасаясь интриганов, не опасаясь внесения розни в ряды ЦК, в руководство партии, спокойно могут обсуждать все вопросы управления государством, спокойно обсуждать все недостатки, которые были в нашей работе, и уверенно их устранять. Нет сомнения в том, что Центральный Комитет нашей партии, Президиум ЦК, освободившись от этого прохвоста, поведут нашу партию и государство вперед к новым успехам.

Хрущев. Есть предложение на этом закончить работу Пленума. Есть предложение завтра заседание Пленума не иметь, а сейчас создать Комиссию по разработке предложений и резолюций Пленума. Вечернее заседание собрать в 8 часов, продолжим прения, несколько товарищей выступят, примем резолюцию и на этом закончим работу нашего Пленума.

Возражений не будет?

Голоса из зала. Нет.

Хрущев. Прежде чем закрыть заседание Пленума, разрешите решить вопрос о комиссии по разработке резолюции. Есть предложение создать комиссию в составе 13 человек. Другие предложения есть?

Голоса из зала. Нет.

Хрущев. Назову товарищей, рекомендуемых в состав этой комиссии: тт. Маленков, Молотов, Хрущев, Булганин, Каганович, Кириченко, Михайлов, Патоличев, Бакрадзе, Юсупов, Поспелов, Суслов, Шепилов.

Будут другие предложения?

Голоса с мест. Принять.

Хрущев. Будем считать принятым. После закрытия заседания Пленума просьба членов комиссии зайти в зал.

Еще одно обращение к секретарям ЦК союзных компартий, к председателям Советов Министров, секретарям обкомов партии, к председателям областных исполнительных комитетов, к работникам сельского хозяйства, которые присутствуют на Пленуме ЦК. остаться на несколько минут. Есть предложения насчет использования дневного времени завтра.

На этом заседание Пленума считаю законченным. Завтра соберемся в 8 часов.

Хрущев (председательствующий). Продолжим, товарищи, работу Пленума. Слово имеет Андрианов. Подготовиться товарищу Ворошилову.