Глеб Лебедев - Эпоха викингов в Северной Европе и на Руси
Церковь, однако, не намерена была уступать своих позиций. Даже в разгар викингской экспансии Ансгар отправляет в Бирку, оставшуюся без пастыря, отшельника Ардгара, памятуя о Хергейре и его единомышленниках (Vita Anskarii, 19). После смерти своего покровителя посланец вынужден был вернуться. Лишь в 850-х гг., когда утряслись политические коллизии, связанные с разделом Франкской державы (по Верденскому договору 843 г.), Людовик Немецкий возобновляет активную церковную политику на Севере Европы. Ансгар становится архиепископом Гамбургско-Бременским, производится перераспределение диоцезов Гамбурга-Бремена-Вердена, причем глава гамбургской церкви сохраняет статус папского легата северных стран: в булле папы Николая (31 мая 864 г.) он назван legatum in omnibus circumquaque gentibus Sueonum sive Danorum necnor etiam Slavorium (Vita Anskarii, 23). С этого времени Гамбург становится главным источником миссионерской активности на Севере.
Вторая поездка Ансгара в Данию и Швецию состоялась, очевидно, между 852-854 гг. В Хедебю его принял конунг Хорих, приблизивший к себе и не без оснований, видимо, рассчитывавший на содействие видного церковного иерарха в сложных отношениях с «нашими саксами» (пограничное положение Саксонии позволяло каролингской власти со времен Карла Великого использовать саксонские войска против норманнов, датчан и славян) (Санчук 1975: 209). Ансгару было разрешено строительство церквей в Хедебю — Слиазвихе, «где было много христиан, уже крещеных в Дорестаде или Гамбурге» (Vita Anskarii, 24). Укрепив позиции церкви в этом, крупнейшем на Балтике, скандинавском портовом городе, Ансгар направился в Швецию. Гаузберт, изгнанный епископ Бирки, послал с ним своего племянника Видения (Vita Anskarii, 25).
В Швеции миссионеры застали разгул торжествующего язычества. Правивший в Бирке конунг Олав заявил папскому легату: «Посольство ваше я утвердить не осмеливаюсь, прежде чем жребиями не испрошу совета у богов наших, и народа также об этом волю выясню… Ибо в обычае у них, — пояснил Римберт, — что всякое общественное дело более зависит от единодушной воли народа, нежели от королевской власти» (Vita Anskarii, 26).
Образ действий конунга Олава, судя по материалам «Жития Ансгара», относившегося к христианам, как и его ближайшие советники, вполне сочувственно, очень близок тому, которому и позднее были вынуждены следовать скандинавские короли, пытавшиеся мирным путем утвердить христианство: «Когда Хакон конунг решил, что заручился достаточной поддержкой некоторых знатных людей для того, чтобы попытаться ввести христианство, он послал в Англию за епископом и другими учителями христианства, и когда они приехали в Норвегию, он объявил, что хочет ввести христианство во всей стране… он созвал бондов на тинг и призвал их перейти в христианскую веру. Они отвечают, что хотят передать решение этог о дела на Фростатинг, и чтобы на этот тинг пришли люди из всех фюльков, которые входят в Трёндалаг. Они обещают тогда ответить на этот трудный вопрос» (Сага о Хаконе Добром, 13) (Снорри Стурлусон 1995:74).
Точно таким же многоступенчатым было обсуждение вопроса о христианстве у свеев в 850-х гг.: предстояло добиться единого решения «трех властей»: короля, подготовительного совета и народного собрания (Ковалевский 1977:92-93), причем после тинга в Бирке требовалось также согласие тингов в других частях страны: «король, покинув народное собрание, тотчас направил с посланцем господина епископа известие, передав, что единодушие народа обратилось к его желанию и что он доволен всем этим, однако он еще не может дать ему полную свободу в действиях, пока в другом народном собрании, что должно будет состояться в другой части королевства его, он не сообщит этого тамошним народам» (Vita Anskarii, 27).
На городском тинге, описанном у Римберта очень ярко, обсуждение было длительным и бурным. Решающие аргументы в пользу миссии были выдвинуты не конунгом, а одним из горожан, статус которого для Римберта остался неясным; судя по обращению к «конунгу и народу», а также по тому, что этот оратор назван «старшим по возрасту» (qui erat senior natu), вероятнее всего, то был «лагман», «законоговоритель» народного собрания Бирки. Не лишне отметить, что апеллировал он к тем торговым выгодам, которые получат горожане, разрешив христианскую проповедь, отмечая при этом, что многие из жителей Бирки «уже ведь крещены в Дорестаде».
Как и в Дании, конунг разрешил миссионерам строительство церквей в стране. Эримберт, племянник Гаузберта, прибывший с Ансгаром. получил от конунга участок земли для постройки в Бирке новой капеллы. Второй участок был подарен самому Ансгару, достаточный для того, чтобы рядом с церковью можно было построить и дом для причта (Vita Anskarii, 28).
Урон, нанесенный в дни Гаузберта и Нитхарда, внешне как будто был исправлен: конунг заверил миссионеров, что единодушным решением тинга разрешено строительство церквей и содержание при них священников, и все, кто хочет, может оставаться христианами. Однако «языческая партия», как отмечает современный шведский церковный деятель, сохраняла весьма сильные позиции; до торжества христианства в Швеции оставалось еще два столетия (Ljungberg 1965: 22).
Рис. 125. Церковь Госнода в Лунде (реконструкция). Около 1060 г.
Плоды миссии и в Бирке, и в Хедебю чрезвычайно зависели отколебаний внутренней обстановки в этих виках. Вскоре после возвращения Ансгара поддержавший его датский конунг Хорих пал в бою с викингами; его наследника, Хориха-младшего, окружали советники, настроенные антихристиански, причем в числе гонителей церкви был и «префект вика» Хови. Он, правда, скоро впал в немилость у конунга, и сменивший его Бургхард, из окружения прежнего короля, поддержал церковь в Хедебю, разрешив христианам даже завести колокола. В это время церковь и священник появляются во втором из датских виков, Рибе (Vita Anskarii, 31-32).
В конце IX столетия Хедебю оставался в ведении гамбургской церкви, конунг Олав (вероятнее всего, шведский викинг, захвативший город) принял крещение, лояльными к христианству оставались его сыновья Хноб и Гюрд. Однако в дальнейшем, когда конунгов этой династии сменил Горм Старый (Gormo у Адама Бременского), в Дании восторжествовала «языческая реакция» (Adam, 1,48,55).
В отдаленной Бирке поддерживать церковь было еще труднее, нежели в Ютландии, доступной не только для проповедников, но и для саксонских войск, способных порою внушительно поддержать действенность христианской проповеди (Adam, I, 56). В основанных Ансгаром храмах некоторое время продолжал трудиться Эримберт, позднее — священник Ансфрид, посланный также Гаузбертом, сохранявшим сан епископа свеев; упоминается также священник- датчанин Римберт, посланный к шведскому конунгу и принятый им дружелюбно (Vita Anskarii, 33). Однако в первые десятилетия X в. гамбургская церковь, сохранявшая легацию «над всеми датчанами и норманнами, так же как славянами и сембами, равно другими народами Скифии…», должна была констатировать, что «шведы и готы совершенно забыли христианскую религию» (Adam, 1,60). С новой миссией в Бирку направился архиепископ Гамбургско-Бременский Унно; принятый «неверующими конунгами», Рингом с сыновьями Хорихом и Эмундом, архиепископ вскоре заболел и умер в Бирке 17 сентября 936 г. (Adam, 1,62).
Рис. 126. Бронзовый позолоченный флюгер из церкви в Сёдерала, ХельсинглаидПо нижнему краю флюгера виден ряд отверстий, к которым первоначально крепились фламы, которые не сохранились. Флюгер в английском стиле. Возможно, снят с корабля, составлявшего флот Кнута. Длина 44 см. Государственный исторический музей, Стокгольм
Столетние труды закончились ничем. Возможно, их следами остались некоторые, до сих пор систематично не изученные, археологические памятники Бирки. В северной части поселения, близ насыпи оборонительного вала (сооруженного в начале X в.) зафиксирован каменный фундамент постройки размером 30 х 15 м; подобная же кладка 30 х 12 м есть и в южной части поселения, также близ насыпи вала. Первую из них народная молва называет «Кугка», «церковь» (Arbman 1939, XXI). Возможно, как и название гавани, расположенной по соседству рядом с фризским «Куггхамном», — «Корс-хамн», «Крестовая гавань», все эти памятники связаны с деятельностью христианской общины Бирки, основанной Ансгаром.
Во всяком случае, именно вокруг этих неисследованных построек располагаются два грунтовых могильника с массовыми погребениями по обряду трупоположения, в гробах, с западной ориентировкой. Эти «христианские кладбища», функционировавшие главным образом в X в , могли появиться возле двух церквей, поставленных Ансгаром при его втором приезде в Бирку (Лебедев 19776: 155).
Тем интереснее оказывается эволюция этих двух кладбищ, в X в., несомненно, наиболее представительных в некрополе Бирки. На южном из них, кроме «христианских» ингумаций, сосредоточены погребения с разнообразными вариантами обряда, причем именно здесь представлены самые богатые камерные погребения X в., с захоронением коня, наложницы, оружием и другим погребальным инвентарем, под высокими курганными насыпями. Отмеченная уже могила № 750, парное погребение под курганом, с захоронением коня, следами богатой парадной одежды, украшениями, набором оружия (меч, копье, щит), игральной доской и пиршественной посудой, по сложности и пышности совершенно языческого погребального ритуала, возглавляет сложную иерархию погребений, среди которых половина совершено по языческому обряду. Ингумации христианского облика составляют примерно 50% могил, сожжения различного вида — 35%, камерные могилы — 15%. Сходная картина и на северном кладбище, возле руин «церкви».
