Александр Лепехин - Тульский край глазами очевидцев. Выпуск 2

5) Реки Салницы, по причине бывших при оной жестоких с наглыми и непримиримыми Российскаго народа врагами Половцами сражений, по летописям нашим довольно известной, никто поныне кроме одного имени не ведал, довольствуясь при чтении истории видеть только то, что оныя сражения происходили на реке Салнице: по каким местам сия река протекает и куда впадает, сие знать не читателей уже было дело; поелику в летописях нигде о том не упоминается, да и в картах, как в наших, так и в чужестранных, сея реки нет. Но по издании помянутыя книги всяк увидит, что сия река впадает в Донец Северской с правой онаго стороны ниже реки Изюма.

6) Существовавшие некогда и процветавшие Российскаго государства города, которых ныне даже следов не видно, возбуждают в любопытных желание знать, где каждый из них находился? Как то например Ельна, Зорив, Кременск, Вышгород, Баранов, Перевитеск, Торчесов, и прочие безчисленные: а равно и многие города и других соседних народов, например город Синяя вода, Нарока, Устья, Орыга, Тегиния, Тубарча, и проч. И поелику ни по нашим летописям, ни по чужестранным со всем невозможно назначить каждому таковому городу настоящего местоположение: то помощию сего чертежа сделать оное весьма удобно.

7) Известно, что наши летописатели любя краткость, не заботились описывать пути и урочища, городов и границ, как своих, так и соседних народов. Сколь затруднительно сие для читателя; но несравненно более для сочинителя истории. Доказательством тому может послужить следующее. Когда Батый с монголами пришед, разорил почти всю Россию и равномерно повоевав прочия государства, удалился: то не надлежало бы хотя сокращенно написать, откуда и каким путем к России пришли Монголы и разоря Россию, Польшу и Венгрию, куда удалились и где потом жительство имели? Но о сем у всех глубокое молчание. Тогда же ведая, что Великия и удельные Князья весьма часто ездили в Золотую Орду для утверждения себя на княжениях, нимало не означили, где сия Орда находилась. Хотя же в церковных книгах, где повествуется о мучительной смерти Великаго Князя Михаила Ярославича Тверскаго, в Золотой Орде приключившейся; и описаны знаки местоположения оной Орды: но по неведению или малому вниманию, случайные сего дикаго и скитающагося еще народа кочеванья поставлены вместо постоянных жилищ. Ибо тогда Ханы Монгольские хотя во всем не оставили своих кочеваньев вне городов и постоянных жилищ: однако по разорении многих народов и самой России, обозревая своими глазами постоянные жилища других Азиатов и Европейцов, признали полезным таковое же и себе основать; начав возобновлять разоренныя ими Болгарския города, и в них по причине привольных около Волги мест селиться. Сам Хан построил для себя на Ахтубе подле бывшаго славного города Болгарскаго Сумеркаита, как Карпеин и Рубрикис, посланники Папские, сами там бывшие, уверяют, Шери-Сарай или Золотой Дворец, и великолепно его украсил помощию Российских художников. Но имя сие знаменитаго нижних Болгаров города Сумеркаита, иностранным писателям зделавшееся из известным, не подало Русской истории ни малой ясности. А наши писатели видя сие слово Сумеркаит у иностранных писателей, но знаемости Бухарского города Сумерканда, думали доныне, что Хан Монгольской разорив Россию и прочие государства, удалился в Бухарскую столицу Самерканд, и похищеными отсуда сокровищами оный возобновил, и там скончался. Но по издании объявленной мною книги, город Сумеркант в развалинах своих верст на 90 лежащий прибудет внутрь границ Российских при Волге на Ахтубе, и покажет каждому, что Шери Сарай, Золотой Дворец, или Золотая Орда находилась подле онаго.

Я не упоминаю уже о других дробностях, в сей книге заключающихся, которые впрочем и маловажными кажутся, но суть такого рода, что много объяснит Российскую историю, и дадут ей такой вид, котораго лишена она была на всегда без пособия сея книги.

Наконец должен и предуведомить просвещенных и любопытных читателей, что в сей книги или по наречию древних времен, или по неправильности произношения или неверностию перепищиков, или поелику делана она была в Розряде с древняго весьма ветхаго чертежа, в коем невозможно было речей разобрать; многие имена городов, рек, озер и пр. не сходствуют с нынешними и остаются так, как я нашел в рукописи древней. Правда тщался и сколько можно исправить оныя, и имел помощью одной любопытной особы, пекущейся о собрании древних редкостей, к моему подлиннику два еще подробныя древния списка, при всем том, по причине тех же во многих местах недостатков, принужденным себя нашел, оставить многия имена неисправленными. Ибо ни в описаниях топографических, ни в картах оных не нашел. Сверх того опасался, чтобы поправкою таковою не загладить следов древних языков, на коих может статься и правильно оныя в старину так имянованы: в противном случае знатоки различных языков да благоволят потщиться сами оныя очистить: ибо всяк ведает, что одному всего зделать невозможно. Впрочем способствуя любопытным особам обозревать сию книгу удобнее, зделал я хотя не с малым трудом алфавит содержащимся в книге сей вещам, которой конечно убавить много трудов в приискивании желаемых предлежностей.

Что сделано в Розряде новой чертеж всему Московскому Государству, городом, и полю, и рекам, а всяким полевым именным урочищам 135 (1627) года.

По Государеву Цареву, и Великаго Князя Михайлы Федоровиче всея России указу сыскан в Розряде старый чертеж всему Московскому государству, по все окрестныя государства, и в том чертеже мера верстами и мильми, и конскую ездою, сколько ехать станичною ездою на день, написано, и мера верстам положена.

И тот старой чертеж ветх, впредь по нем урочищ смотреть не можно, избился весь и развалился, сделан был тот чертеж давно при прежних Государях.

И в Розряде дьяки, думной, Федор Лихачев, да Михайло Данилов, велели примеряся к тому старому чертежу, в тое ж меру сделать новой чертеж всему Московскому государству, по все окрестныя государства.

А другой чертеж велели сделать от Царствующего града Москвы, Резанским, Северским и Польским городам, и от Ливен от города тремя дорогами до Перекопи: дорогою Муравским шляхом; дорогою Калмиюскою среднею; дорогою Изюмскою; против старыя Розрядныя росписи, что сделана роспись в Розряде при прежних Государях, от Ливен до Перекопи, от Перекопи до Козлева, и до Бахчисарая и Алмасарая, и до Корсуни, и до Кафы, и до Крыма, и до Балыклея, и до Черкасов, что промеж Чернаго и Азовскаго моря остров Таурика, а ныне Крымская орда: и теми тремя дорогами, рекам и колодезям; и на реках татарские перевозы и перелазы, которыми Татаровя приходят на Русь, и всяким полевым призначным урочищам, и до которых урочищ ездят из Бела-города Станицы, и кладут доездные памяти, а сделать всему тому чертеж, и на том чертеже, города и реки, и всякие урочища, велели подписать порознь, подлино как была подпись всякому урочищу написана в старом чертеже.

И против чертежные подписи урочищам и книгу написать и в книге и в чертеже знамя мере верстам положить по прежнему, как была мера верстам знамем в старом чертеже положена.

И в Розряде чертеж всему Московскому государству по все окрестные государства, от Студенныя моря с западными страны, от устья реки Тенуя, морским берегом к востоку до устья реки Кола, и от устья Кола морским берегом к Соловецкому завороту до устья реки Нивы, реки и колодези и всякие признаки, и от устья реки Нивы на восток морским берегом до Сумскаго острогу, и до устья реки Онеги, и от Онеги до устья реки Двины, и от Двины до устья реки Печеры, и до Пуста озера, и от Пуста озера до устья реки Князковой, и берегом Нярмским до реки до Оби, реки и всякие урочища, и за реку за Обь морским берегом до реки Таза, и реки Пура, до Мангазеи, и по Енисею реку.

А на полуденную сторону от верху реки Тенуя по Двину реку по Полотск, и от Полоцка по реку Березань, и до Днепра реки, и рекою Днепром от Дорогобужа и до Киева, а от Киева до Черного моря.

От реки Таза и от реки Оби, верх по Оби Обродскую, Юшорскую и Сибирскую землею, до Нарыма, до Пегия Орды, и кочевую Казацкую орду, и больших Нагаев Кочевье, и Бухарские и Юргенские города, и реку Волгу до Астрахани, и реку Дон до Азова, и меж Азова и Астрахани до Хвалынскаго, и до Азовскаго и до Чернаго моря, поля и реки, что кочуют малые Ногаи.

И от Астрахани морским берегом до Яика, и реку Яик, и до Терка до Тюменского городу, и реке Куму, а по ней Можаров юрт, и реку Терек, и по ней Пятигорских Черкас и Кобарду в горах, и Окохи, и Мички-Зыл, и Осоки и Кугени, и от Тюменсково Дербент, Железные ворота, и Шимаху, и до Усть реки Курай, Иверскую Грузинскую землю, и до Кызылбаш, против стараго чертежу, что в чертеже новой чертеж сделан.

А другой чертеж, против Розрядные росписи от Царствующаго града Москвы, Резанским и Северским, и Польским городом, и полю, и рекам, и всем урочищам до Перекопи тремя дорогами, и Крымской орде новой сделан, и все урочища на чертежах против росписи и против старого чертежу подписаны, и на чертежах знаменем верстам положена, и в книге сей против чертежные меры впереди на остаточном листу, в конце мера обеим чертежам положена, почему в чертежах считать верстами, сколко от котораго до котораго урочища.