Жерар Израэль - Кир Великий
Другого выхода не было. Население думало лишь как покинуть это место, где произошло столько несчастий. Иудеи ушли из разрушенного Иерусалима. Видимо, опасаясь окончательного разрыва с Богом, они заставили Иеремию вместе с его верным спутником Варухом следовать за ними через пустыню, на юг.
И вот добровольные изгнанники направились в Египет. Но шли они не так уверенно, как идут люди в спасительную землю, а медленно, словно сомневаясь в правильности выбранного пути. Сыны Иудеи передвигались скрытно, тогда как войска Навузардана рыскали по всей пустыне в поисках беглецов. Семьсот сорок пять из них были пойманы и сосланы в Вавилон. Потерялись ли иудеи навсегда в бескрайних пустынях, окружающих несчастную родину их?
«Навуходоносор, раб мой»В стране халдеев к изгнанникам отнеслись не так, как относятся к поверженным врагам. Им предоставили немного свободы, и довольно скоро они смогли самоорганизоваться, конечно, не так, как это делают граждане, свободные в своих действиях, а как иммигранты, слегка презираемые, но настоящего преследования не испытывающие. Им отвели земли в полусотне километров на юго-восток от Вавилона.
Территорию орошал длинный канал Хевар, один из рукавов Евфрата. Иудеи жили в селениях Тель-Мелах, Тель-Харка, Керуб-Аддан, Имма и Тель-Авив. Иммигранты принадлежали к военной и предпринимательской аристократии Иудеи, и несмотря на то, что земля была очень плодородна и надо было лишь следить за орошением ее, этих людей вовсе не привлекали полевые работы, ведь они привыкли жить в Святом городе, куда приезжало много иностранных гостей, где в каждом доме происходили долгие обсуждения новостей.
Неподалеку от тех мест, где поселили иудеев, находился большой красивый город Ниппур, который считался одним из старейших городов мира. Шумерская столица была основана за пять тысячелетий до нашей эры. Незадолго до появления изгнанников в этих местах Навуходоносор восстановил величие города, повелев снести храм в честь вавилонского бога Бела. И в городе возник некоторым образом теологический вакуум. У Ниппура было все, чтобы стать городом, сравнимым с Иерусалимом, каким он оставался в сердце иудеев. Оказавшись между Вавилоном и Ниппуром, имея возможность без особого труда отправиться в тот или другой из этих городов, не заботясь, как прежде, о своем военном величии и мощи государства, сохранив как культ свою веру в Иерусалим, иудеи порой становились привилегированными партнерами власть имущих халдеев.
Удивительные встречи устраивает иногда история: в VIII веке сыны Иудейского царства повстречали в Ниппуре немало выходцев из Самарии. Последние в 721 году прошли через испытание, подобное судьбе иудеев, и в большинстве своем были высланы в верхнюю Месопотамию или еще дальше в город Раги, неподалеку от Каспийского моря, а также в Ниппур.
В ходе того же процесса интеграции, который произошел с вновь прибывшими иудеями, самаритяне также занимали часто почитаемые посты в общественной и экономической жизни. И хотя были они сынами враждующих царств, обе группы последователей Моисея, быть может, из-за удаленности от родной земли, почувствовали родство своих корней и начали сближение внутри своей диаспоры, это было своего рода историческое примирение. Однако в отличие от иудеев израильтяне не обладали таким исключительным видением Иерусалима, чтобы вечно сохранять верность своему Богу. К тому же много израильтян судьба раскидала по необозримым просторам Азии, ибо после падения Самарии племена израильтян пустились в изнурительный поход на восток, многие пересекли иранское плато и горы Афганистана, дошли до берегов Инда и дальше до Китая. Но те, что обосновались в Вавилонии, постарались слишком не удаляться. И прибытие других последователей Авраама показалось им, несмотря на все невзгоды, предвестием грядущего возрождения…
Вот в каком контексте Иезекииль повторял пророчества Иеремии, подталкивая народ на поиск тесного единения с халдеями, на отказ от всякой идеи восстания, и предсказывал, что Иерусалим будет восстановлен. Напоминая о царе Седекии, символизирующем бесполезность сопротивления халдеям, Иезекииль повторял слова Господни: «Он презрел клятву мою, чтобы нарушить союз, и вот, дал руку свою и сделал все это; он не уцелеет»[34].
Таким образом, евреи должны были уважать власть Всевышнего, поставившего их в подчинение вавилонянам. Но такое положение не будет вечным, и пророк предсказал: «Я возвращу их из народов и соберу их из земель врагов их и явлю в них святость Мою пред глазами многих народов, и узнают, что Я — Господь, Бог их, когда, рассеяв их между народами, опять соберу их в землю их и не оставлю уже там ни одного из них»[35].
Так, с самого начала переселения их в Вавилон иудеи установили разницу между своим положением и той ситуацией, в которой оказались их предки в Египте. В стране халдейской потомки Авраама были не рабами, а просто перемещенными лицами. Пророки никогда не жаловали египтян, им они всегда предпочитали ассирийцев и вавилонян: в бою последние были беспощадны, но соблюдали какое-то уважение к иудеям. На берегах Хевара, несмотря на удаленность от храма, переселенцы могли соблюдать свои верования: именно в изгнании Иезекииль увидел колесницу небесную — неопровержимое доказательство присутствия божественного начала в народе.
Однако в умах каждого возникал странный вопрос. Если пророки призывали смириться с судьбой, отведенной иудеям и израильтянам без различия их, если они настаивали на бесполезности бунта, не должны ли евреи сделать вывод, что Навуходоносор отнюдь не является их преследователем, а, наоборот, послан им как необходимое испытание? И хотя имя Навуходоносора содержит шесть слогов, означающих одновременно «победитель, строитель и тиран», но не был ли он тем помазанником, которого они так ждали? Не говорил ли Бог устами пророка Иеремии: «И ныне Я отдаю все земли сии в руки Навуходоносора, царя Вавилонского, раба Моего… И если какой народ и царство не захочет служить ему, Навуходоносору, царю Вавилонскому, и не подклонит выи своей под ярмо царя Вавилонского, — этот народ Я накажу мечом, голодом и моровою язвою, говорит Господь, доколе не истреблю их рукою его»[36].
Если это так, как объяснить ссылку, пытки, столько вызовов божественному покровительству? А главное, — как объяснить разрушение храма, надругательство над самим именем того, кто вывел свой народ из Египта? Перед лицом всех этих вопросов иудейские священнослужители хранили молчание. Но постепенно все изгнанники прониклись сознанием, что несчастье их временно и даже если их положение с годами улучшится, Иерусалим не должен быть забыт. «При реках Вавилона, там сидели мы и плакали, когда вспоминали о Сионе… Там пленившие нас требовали от нас слов песней… Как нам петь песнь Господню на земле чужой? Если я забуду тебя, Иерусалим, забудь меня, десница моя. Прилипни язык мой к гортани моей, если не буду помнить тебя, если не поставлю Иерусалима во главе веселия моего»[37].
При дворе царя вавилонского взятие Иерусалима, победа над иудеями, ссылка их в Ниппур были встречены как события банальные, как все прочие победы над второстепенными народами Азии. Для славы Навуходоносора значение имело только его участие в разгроме Ассирийской державы и разрушении Ниневии.
В 573 году, после тринадцати лет осады, жители Тира, неуязвимые финикийцы, наконец капитулировали. Навуходоносор жестоко расправился с царем Хирамом, незадачливым правителем Тира; кстати, последний приходился ему отчимом. Но и эта победа не воспринималась как важное событие. Навуходоносор интересовался больше усилением духовного влияния Вавилонии и развитием шумеро-аккадской цивилизации, наследником которой он являлся.
Юный Даниил вырос в непосредственном окружении царя и был известен вавилонской элите. Он был толкователем снов Навуходоносора и в этом качестве имел влияние на царя. Как гласит еврейская легенда, в Вавилоне жили три друга Даниила — Анания, Мисаил и Азария — молодые придворные, оказавшиеся заложниками в ходе первой оккупации Иерусалима; однажды Навуходоносор решил заставить их помолиться идолу одного из вавилонских богов. Когда они отказались, царь повелел бросить их в большую раскаленную печь. И потом на протяжении веков евреи будут уверять, что отроки были защищены от ожогов, воздействия жары и дыма незримым экраном и поэтому не погибли в огне. При виде этого чуда Навуходоносор стал преклоняться перед Богом Израиля, причем с таким горячим самопожертвованием, что небо специально послало ангела, чтобы остановить царя Вавилона в его порыве, дабы он не сравнялся в святости со знаменитым царем Давидом.
Для иудеев той поры и для тех, кто систематизировал устную традицию иудаизма, Навуходоносор оставался странным, необычным человеком, каким-то слепым орудием, совмещавшим в себе разрушительные импульсы и бессознательное подчинение идеям, которые превосходили его разумение.
