Сергей Кузьмин - Скрытый Тибет. История независимости и оккупации
Действительно, Сюанье использовал эту дипломатию для подчинения монголов, которых раздирала междоусобная война. В своих письмах он просил Далай-ламу V помирить джунгаров с халхасцами — жителями Центральной и Северной Монголии. Это вело к переговорам, но мир не наступал. Джунгары продолжали нападать наХалху. Экспансию на восток джунгарский Галдан-хан объяснял желанием объединить монголов, вернуть Китай и сместить династию Цин: маньчжуры происходят от чжурчжэней, а последние когда-то были покорены монголами.{153} Вряд ли стоит обвинять джунгаров в агрессивности: маньчжуры сами вели захватническую политику. Было ясно, что рано или поздно они войдут в конфликт с Джунгарией.
Пока же князья Халхи искали у маньчжуров защиты от джунгаров. В 1691 г. в районе оз. Долон-нор состоялся съезд князей Халхи, признавший главенство маньчжурского хана. Сюанье известил об этом Далай-ламу V (то есть Сангье Гьяцо) и высказал пожелание, чтобы Галдан-хан удалился в Тибет. В то же время он просил Галдана информировать его о том, что ему пишут из Тибета.
В 1694 г. Сюанье разгромил Галдан-хана, предал огласке смерть Далай-ламы V и потребовал допустить к власти Панчен-ламу. Весной 1695 г. Сангье Гьяцо попросил Сюанье не лишать Галдана ханского титула и одновременно потребовал отвести цинские войска от границы Кукунора с Тибетом.
В ответ Сюанье, уже сообщивший тибетскому правителю о том, что давно знает о смерти Далай-ламы, заявил, что Сангье Тьяцо — вассал Цин, потому не может просить об отводе войск.{154} В то же время император послал письма Далай-ламе, Панчен-ламе и Сангье Тьяцо. В письме Панчен-ламе Сюанье обвинил правителя в помощи Талдан-хану и в том, что правитель отговорил Панчен-ламу от посещения Пекина. В 1696 г. Сангье Тьяцо объявил о смерти Далай-ламы V и о том, что его перевоплощению уже 13 лет. Сангье Тьяцо также вынужден был официально известить Пекин об этом. Посланник, прибывший туда в 1697 г., был встречен лично императором у вторых ворот дворца.{155} В том же году Талдан-хан покончил с собой. Новым правителем джунгаров стал Цэвэн-Равдан.
Европейские авторы обычно пишут, что маньчжурские императоры с самого начала стремились использовать тибетский буддизм для «умиротворения» монголов. Это не совсем так. После установления власти над Китаем императоры Цин стали буддистами, хотя продолжали уважать другие религии и придерживаться конфуцианской этики. Они продолжали отношения «наставник — покровитель» с высшими буддийскими иерархами, при них наступил «золотой век» тибетского буддизма.{156} В одном Центральном Тибете к 1882 г. было 2500 монастырей и 760 тыс. монахов.{157} Тысячи монастырей были в других местах. Один из императоров построил большую копию Поталы в своей летней столице в провинции Жэхэ, другой превратил в буддийский храм свой дворец Юнхэгун в Пекине. С конца XVIII в. маньчжурские императоры ежегодно проводили в нем церемонию поминовения предков.
Маньчжуры старались расширить свою империю. Одни территории становились ее неотъемлемыми частями (например, Китай), другие попадали в большую или меньшую зависимость (например, Монголия и Тибет). Тибетцы находились в ведении Лифаньюаня — Палаты по делам внешних сношений. В ведении этой палаты были народы, «внешние» к Маньчжурии и Китаю: монголы, тибетцы, жители Восточного Туркестана и русские. Функции Лифаньюаня применительно к Тибету были следующие: надзирать за выплатой дани; рекомендовать местных аристократов на присвоение им титулов и определять, сколько они за это должны будут платить дани; организовывать императорские аудиенции для тибетцев; заботиться о торговле с Тибетом.{158} Маньчжуры развивали буддизм для религиозных целей, а не как инструмент подчинения других народов. В то же время они старались сотрудничать с церковью для укрепления императорской власти — примерно также, как в России православие и самодержавие поддерживали друг друга.
В 1697 и 1698 гг. Сюанье послал приглашения Панчен-ламе. В письмах отмечалась важность развития буддизма и дружбы между китайцами и тибетцами. Панчен-лама отклонил эти приглашения. Тибетским властям даже пригрозили наказанием. Далай-лама VI Цаньян Гьяцо приглашений не получал, так как был еще слишком молод. Говорили, что он не очень склонен к религиозным занятиям. Например, он заявлял, что не хочет участвовать в религиозном диспуте, не хочет быть и монахом. В 1701 г. Сюанье, монгольские правители Цэвэн-Равдан и Лхавсан-хан (внук Гуши-хана) уведомили Цаньяна Гьяцо, что не признают его перерождением Далай-ламы V. В 1702 г. Цаньян Гьяцо должен был принять монашеские обеты гелонга, но снова отказался. Вместо этого он явился в Ташилунпо и сложил с себя ранее принятые обеты гецула.{159} Он упражнялся в стрельбе из лука, общался с женщинами, сочинял песни, которые впоследствии составили известный сборник «Песни, приятные для слуха». Чтобы продолжать такую жизнь, он не хотел следовать обетам.
Между тем усиливалась враждебность к Сангье Гьяцо со стороны правителя тибетских монголов-хошутов Лхавсан-хана, который не признавал Цаньян Гьяцо подлинным Далай-ламой. Сангье Гьяцо сумел посадить хана под арест, но тут вмешался Панчен-лама и организовал переговоры, в которых участвовали некоторые высшие тибетские чиновники и иерархи. Лхавсан-хан обещал уйти в Кукунор. Однако вместо этого, дойдя до Нагчу, стал собирать хошутские отряды. Сангье Гьяцо выступил против него, но был разбит, а позже схвачен и казнен. Хошуты, поддержанные частью тибетских чиновников, вошли в Лхасу. В Пекине издали распоряжение об аресте и отправке в Пекин «фальшивого» Далай-ламы. Однако высшие тибетские иерархи не считали Цаньяна Гьяцо «фальшивым» Далай-ламой VI. Но они признавали уменьшение в нем бодхи (состояния просветления) и не возражали против его отправки в Пекин.{160}
11 июня 1706 г. Лхавсан-хан вызвал Цаньяна Гьяцо к себе, подробно перечислил его проступки и грехи и затем приказал отвезти в монгольский военный лагерь около Лхасы. 27 июня было объявлено о низложении и отправке Цаньяна Гьяцо в изгнание.{161} Это вызвало народные волнения. Монахи Дрепунга напали на хошутов, которые везли Далай-ламу, и забрали его в свой монастырь. Подлинность перерождения Далай-ламы подтвердил оракул, но при этом сказал, что тот попал под влияние злых сил. Тем не менее, хошуты осадили монастырь, и Цаньян Гьяцо сдался им, чтобы избежать кровопролития. Но Лхавсан-хан все равно захватил и частично разрушил Дрепунг. Цаньян Гьяцо, а вместе с ним жену и детей Сангье Гьяцо повезли в ссылку. По дороге Цаньян Гьяцо скончался (возможно, был убит) в возрасте 24 лет в районе оз. Кукунор. Сюанье приказал лишить его достойных похорон. Отсутствие достоверных сведений о погребении породило слухи о чудесном спасении Цаньяна Гьяцо. По мнению тибетцев, Далай-лама VI был йогином высокого уровня, его стихи имеют скрытый смысл, и некоторые из них косвенным образом указывают на глубокие познания в практике Тантры.{162}
Избавившись от Цаньяна Гьяцо, Лхавсан-хан урегулировал отношения с Панчен-ламой, при участии которого в Лхасе было найдено «новое перерождение» Далай-ламы. Нового Далай-ламу VI, получившего монашеское имя Еше Гьяцо Палден, признали Панчен-лама, Лхавсан-хан и маньчжурское правительство.{163} Стремясь укрепить свое влияние в Тибете, маньчжуры прислали в Лхасу в 1710 г. «управляющего делами Тибета», но тот на следующий год вернулся. В 1713 г. Панчен-лама V получил от маньчжурского императора титул «Панчен-эртни», или «Панчен-эрдэни», золотую печать и диплом. «Эрдэни» — монгольский перевод тибетского слова «Ринпоче» («Драгоценность»), титула ламы, постоянно перерождающегося для продолжения духовной работы. Так что «Панчен-эрдэни» означает «Великий мудрец — Драгоценность». Забавно, что на Интернет-сайте МИД КНР этот титул переведен как «заместитель далая по церковным делам».{164}
Еще Гьяцо не получил поддержки ни от тибетцев, ни от монголов. Некоторые монахи нашли в Литанге другое перерождение Далай-ламы VT — мальчика Келсанга Гьяцо. Достоверность находки подтверждалась изречениями оракулов и прошлыми пророчествами Цаньяна Гьяцо.{165} В 1715 г. маньчжуры признали его Далай-ламой и на следующий год поселили в монастыре Кумбум в Амдо, так как в Лхасе находился Далай-лама, признанный Лхавсан-ханом.
Лхавсан-хан, видя враждебность маньчжурского двора, стал искать поддержки в Джунгарии.{166} Его сын отправился свататься к дочери Цэвэн-Равдана. Но последний тайно казнил его. Под предлогом сопровождения сына Лхавсан-хана и его жены в Тибет туда направилось джунгарское войско в 6—7 тыс. чел. Считая Лхавсан-хана ставленником Пекина, Цэвэн-Равдан тайно приказал лишить его власти. Последний узнал об этом, и началась война. С помощью местных тибетских правителей джунгары взяли Лхасу. Лхавсан-хан погиб. Джунгарский полководец Цэрэн-Дондуб (брат Цэвэн-Равдана) сменил правительство, а Еше Гьяцо арестовал. Последний, видимо, был отправлен в империю Цин, где и умер в 1725 г.
