Александр Андреев - Анатомия войны: Александр Македонский, Ганнибал, Юлий Цезарь и их великие победы
Все три манипула теперь были вооружены одинаково. Легионер нёс, кроме оружия, около пятнадцати килограмм разных вещей, вместе связанных и вздеваемых на рогатину. Для обоза служили лошади или мулы; на них нагружали кожаные палатки, каждая на десять человек.
За отменой конницей из римлян, она состояла из призываемых по договору варварских племен и из вербуемых между галлами, германцами и испанцами. Те и другие разделялись на эскадроны по 400 человек и на взводы по 32 человека под командой декуриона.
Штаб: помощники и заступающие на место полководца были легаты сенаторского звания, начальствовавшие над одним или многими легионами. Они действовали под верховной властью императоров. Вторую степень занимали квесторы, только в экстренном случае имевшие военное начальство, а вообще заведовавшие жалованием, содержанием, одеждой и вооружением легионеров. Они же хранили легионную казну.
Из 24 военных трибунов 16 избирались народом, остальных назначали консулы. Кроме набора людей и распределения их по легионам, они надзирали за караулами, за опрятностью одежды и исправностью оружия, за военными упражнениями, решали спорные дела, давали отпуска. Со времени Цезаря упоминаются трибуны когорт.
При полководце состояли сыновья многих благородных фамилий в качестве охотников. Они исправляли должности адъютантов и причислялись к преторианской когорте.
Низшую ступень занимали ликторы, писцы, ординарцы, лазутчики и разная прислуга. Полководец имел отряд своих телохранителей из германской конницы и ветеранов.
Если армия по своей численности не имела нужды вступать в бой в целом составе, то полководец составлял один или два резерва. Когда же армию надлежало разделить на смены, то строй назывался двойным, тройным или четверным. Цезарь чаще располагал в две, или три, реже в четыре шеренги. Две боевые шеренги были равносильны, а при трех третья была слабейшая. Вторая шеренга выдвигалась в промежутке первой, третья – в промежутке второй. В самом фронте различались правое крыло, центр и левое крыло.
Для атаки предпочтительно выбирали покатую поверхность. Наступающий легион шагах в 120 от неприятеля подымал копья. Первая шеренга, подойдя на дистанцию, бросала копья в неприятеля и тотчас готовилась действовать мечом. Этот залп на близком расстоянии в 10–20 шагов, и натиск, приводили в замешательство противников, их раненые и убитые выбывали из строя. Вонзившиеся в щиты копья тяжестью древка принуждали их бросить щиты и оставаться беззащитными против римских мечей. Задние ряды поддерживали передовые и, в случае нужды, служили прикрытием для отступления в строгом порядке.
Полководец, построив ряды, старался возбудить их мужество, и потом отъезжал на господствующий над местностью пункт, и приказывал дать трубный знак к сражению, быстро передававшийся от одной когорты к другой.
Сухопутная армия служила оплотом императорам. Солдат вербовали и заключали с ними договоры. Служебный срок для преторианцев был 16, а для прочих легионов – 20 лет.
Со времени Августа преторианцы составляли отряд императорских телохранителей и служили гарнизоном в Риме в числе трёх и в Италии в числе шести когорт».
В. Сахаров писал о коннице Юлия Цезаря:
«При Юлии Цезаре римские легионы покрывают себя блестящей славою. Конница его в составе армии организуется в полки, каждый из 12 турм и силою около 400 всадников. Турмы строятся в четыре шеренги и в боевом порядке полка располагаются в две линии на интервалах, равных протяжению фронта. При сосредоточении значительных масс конницы каждый полк строил колонны, имея три турмы по фронту и четыре в глубину, то есть 16 шеренг. В общем боевом порядке Цезарь располагал кавалерию или на обоих флангах поровну, или на одном их флангов, или же иногда за линией легионов. Конница Цезаря преимущественно состояла из наемников: галлов и германцев.
У Юлия Цезаря конница не играла той исключительно первенствующей роли в бою, как конница Александра Македонского или Ганнибала, так как он постоянно употреблял оба рода орудия совокупно, поддерживая пехоту кавалерией и кавалерию пехотой. Главным же средством для направления боя в руках Цезаря служил сильный пехотный резерв, которому он придавал активное значение, усиливая им ту часть боевого порядка, которая производила главный удар, или направляя его непосредственно для производства этого удара».
Историк Ш. Ардан дю Пак писал в конце XIX века в книге «Исследование боя в древние и новейшие времена»:
«Бой ведется массами против масс более или менее глубоких, командуемых и наблюдаемых начальниками, роль которых точно формулирована. В каждой из масс происходит ряд индивидуальных, поддерживаемых состязаний, в которых сражается в одиночку человек шеренги, затем, если он падает раненый или утомленный, то замещается человеком второй шеренги, который выжидает сбоку и так далее до последней шеренги, ибо человек быстро утомляется физически и нравственно в рукопашной схватке, при которой он напрягает всю свою энергию.
Эти бои длились обыкновенно не долго, в них одерживали верх наиболее выносливые в трудах. Во время такого боя первой шеренги, – может быть, двух передних шеренг, когда один дрался, а другой в близи наблюдал, – люди задних шеренг в бездействии, в двух шагах, выжидают своей очереди, которая дойдет до них лишь в том случае, если передние убиты, ранены или изнурены; они колеблются от более или менее сильных перипетий борьбы передних шеренг. Они слышат звуки наносимых ударов и даже, быть может, различают, когда они проникают в тело; они видят раненых и обессилевших, ползущих в интервалах между ними, чтобы занять место в хвосте. Будучи пассивными и невольными зрителями опасности, они рассчитывают её приближение, соразмеряют глазом её шансы, становящиеся с каждой минутой грознее. Все эти люди, одним словом, непосредственно испытывают болевое волнение в острой форме и, не будучи поддержаны воодушевлением борьбы, оказываются, таким образом, под нравственным гнетом величайшего, мучительного беспокойства и часто они оказываются не в состоянии дождаться свой очереди и – бегут.
Лучшей тактикой, лучшими расположениями были те, которые наиболее облегчали последовательность усилий, обеспечивая наилучшим образом, связь шеренг в боевых единицах, и делали возможной связь, взаимную поддержку боевых единиц, вводя в бой лишь необходимое число людей и сохраняя остальных в виде поддержки и резерва, вне непосредственного нравственного давления.
Все тактическое превосходство римлян заключалось в этом, а также страшной дисциплине, которая подготовляла и повелевала исполнением. Дольше, чем кто-либо другой, они держались в бою, вследствие привычки к трудным и беспрерывным работам и введению свежих бойцов.
Римляне верили в могущество массы, но с точки зрения нравственной. Они не умножали шеренг для того, чтобы увеличить массу, но чтобы внушить сражающимся уверенность, что их поддержат, сменят; и число их было рассчитано сообразно продолжительности нравственного давления, которое могли выдержать люди последних шеренг. При манипулярном построении римского легиона, лучшие солдаты, храбрость которых была закалена в боях, столько выжидали, удерживаемые во второй и третьей линиях, в достаточных отдалении, чтобы не страдать от стрел, чтобы ясно видеть и не быть увлеченными передней линией, отступающей через их интервалы; достаточно близко – чтобы вовремя поддержать её и довершить дело, выдвинувшись вперед. Пехота римского легиона состояла из 30 манипул – рот, располагавшихся в три линии в шахматном порядке. Позже легион состоял в боевом порядке из 10 когорт – батальонов, строившихся также в три линии в шахматном порядке. Когда три разделенные и построенные последовательно одна за другой манипулы первобытной когорты были соединены для образования одной боевой когорты Мария и Цезаря, то тоже самое соображение заставило ставить в последние шеренги самых стойких солдат, самых надежных; более молодых же, более пылких – в первые; и каждый человек в легионе имеет свое время для действий – и каждая манипула, каждая когорта – в боевом порядке.
Цезарь, при Фарсале, не поколебался уменьшить глубину своего построения и противостал вдвое превосходной армии Помпея, такой же римской, как и его собственная, и раздавил её».
Исследователь Г. М. Игнатович писал в середине XIX века о битве при Фарсале:
«У Помпея было 40000 человек пехоты и около 3000 всадников, а армия Цезаря состояла из 30000 человек пехоты и 1000 всадников.
Утром 9 августа 48 года до н. э. Помпей вывел свою армию на Фарсальскую равнину и занял чрезвычайно выгодную позицию. Правый фланг легионов Помпея упирался в обрывистый берег протекавшего в глубокой долине ручья. Таким образом, с этой стороны прикрытие у него было надежное. Всю же конницу и легко вооруженных он стянул на левый фланг, рассчитывая благодаря перевесу смять правый фланг Цезаря и обходным маневром ударить ему в тыл. А чтобы дать возможность коннице развить этот удар, Помпей приказал пехоте, построенной в три линии когорт, задержаться и встретить неприятеля, вопреки обычаю римлян, на месте не двигаясь на него.
