Игорь Атаманенко - Тайные войны спецслужб
Силами «наружки» и «слухачами» из Двенадцатого отдела КГБ СССР (прослушивание телефонов и внедрение микрофонов) за супругами велось круглосуточное наблюдение. Тотальный контроль принес результаты: были получены данные, свидетельствовавшие не только о том, что Сметанины по возвращении за границу собираются остаться там навсегда, но и прямо указывавшие на сбор ими дополнительных сведений для американских работодателей.
К примеру, полковник, неожиданно воспылав любовью ко всем своим сотоварищам по службе в ГРУ, стал активно посещать их на дому и во время застолий делать «фотографии на память». Ясно, что эти снимки значительно пополнили бы картотеки американских спецслужб, затруднив впоследствии работу наших военных разведчиков при выезде в заграничные спецкомандировки. Пробыв в Москве около трех недель, супруги-шпионы отправились в Казань, чтобы навестить и, как небезосновательно считали в КГБ, попрощаться с родителями и близкими.
«Лучшего места для негласного задержания шпионской парочки не придумать», — решил Зайцев и с группой захвата немедленно вылетел в Татарию.
Через три дня он понял, что скрытно «снять» супругов не удастся: они все время окружены многочисленными родственниками и друзьями. Тем не менее Зайцев не отказался от мысли провести «съем» именно в Казани, на вокзале или в аэропорту — в зависимости от того, какую обратную дорогу предпочтут Сметанины.
Свои соображения альфовец доложил в Центр и получил «добро».
12 сентября казанские сыщики наружного наблюдения, на которых возлагался контроль за шпионами, доложили Зайцеву, что объекты взяли билеты на самолет и 14 сентября должны вылететь в Москву. Одновременно слуховым контролем за телефонными разговорами брата Сметанина удалось установить, что объект конспиративно, с помощью своих родственников приобрел два билета на скорый поезд № 37 Казань — Москва.
Эти маневры «подопечного» насторожили Зайцева. На память пришли события пятилетней давности — обстоятельства побега за границу начальника отдела Восьмого главного управления (связь и шифровальная служба) Виктора Шеймова, который вместе с семьей был вывезен американцами на самолете прямо из аэропорта Внуково. Накануне побега Шеймов, чтобы иметь выигрыш во времени, в пятницу сообщил начальству, что на выходные дни уезжает на дачу к своему приятелю в Подмосковье. Поэтому его хватились лишь в понедельник, когда он уже был недосягаем.
«Уж не хотят ли американцы повторить шеймовский вариант со Сметаниными? Если да, то становится понятным демонстративное приобретение супругами билетов на самолет — это отвлекающий маневр. Значит, — продолжал анализировать ситуацию Зайцев, — в аэропорту они не появятся, там же надо проходить регистрацию, то есть светиться!»
Как назло утром того дня, когда супруги-шпионы должны были покинуть Казань, местная «наружка» их потеряла!
Не веря до конца в возможность побега Сметаниных, Зайцев начал лихорадочно листать сводки наружного наблюдения и слухового контроля, пытаясь найти в них какую-нибудь зацепку, ранее не замеченную деталь, которая могла бы указать на возможное место пребывания объектов… Нашел!
В день приезда Сметаниных в Казань им кто-то позвонил по межгороду. Услышав голос звонившего, Геннадий не стал с ним разговаривать, ограничился короткой репликой: «Я тебе перезвоню позже, извини, мы только что с дороги».
Казанские технари быстро установили, что звонок поступил от двоюродного брата объекта, проживавшего в поселке Козловка. Однако в дальнейшем Сметанин попыток связаться с ним не предпринимал, Но полной уверенности в этом не было, так как шпион мог позвонить брату с телефона своих многочисленных родственников и друзей.
Зайцев развернул карту Татарии. Так и есть! Козловка находится в непосредственной близости от железнодорожной магистрали Казань — Москва.
…До вылета самолета в Москву оставалось два часа, до отправления поезда — три, когда Зайцеву удалось убедить свое руководство в Центре, что ему с группой захвата необходимо выехать в Козловку.
Действительно, что оставалось делать? Ясно было, что приобретение билетов на самолет — блеф.
Билеты на поезд? Но Сметаниным не обязательно погружаться в поезд именно в пункте отправления — Казани, они спокойно могут сесть и в Козловке, что всего в сорока километрах. Если, конечно, они еще там!
На всякий случай Зайцев решил выждать еще час, оставаясь в Казани. В Козловку он выслал разведдозор во главе со своим заместителем Виталием Демидкиным.
Учитывая скорость, с которой привыкли передвигаться альфовцы во время выполнения боевых заданий, нет ничего удивительного, что уже через сорок минут Демидкин вышел на связь и доложил, что супруги-шпионы гуляют «по-черному» в обществе двоюродного брата Геннадия и его приятелей. У Зайцева отлегло от сердца — «крот» найден!
Обнаружение «крота» отнюдь не решало проблем — брать шпионскую парочку на станции все равно нельзя: их наверняка будут провожать родственники и собутыльники. Может завариться такая каша! Значит, «съем» придется проводить непосредственно в поезде во время движения. Легко сказать! А если объект начнет отстреливаться? При этом, не дай бог, кого-то из пассажиров ранит или убьет?! Ведь до конца службы не отмоешься… И все-таки другого выхода нет — надо брать только в поезде…
После захвата Сметаниных от их имени казанским родственникам была послана телеграмма, что они досрочно улетели за границу — отозвали из отпуска.
Столичные знакомые шпионской парочки пребывали в неведении, думая, что они задержались в Казани.
Разумеется, истинное место пребывания супругов скрыть нужно было не столько от их родственников и знакомых, сколько от заокеанских операторов. Чем позднее они узнают о провале своих агентов, тем лучше для нас. И для безопасности человека, который вывел Комитет на шпионскую парочку.
…Геннадия и Светлану «сняли» через пятнадцать минут после того, как поезд отошел от перрона Козловки.
Задержание произошло бы гораздо позже, если бы резидент-отступник ехал без жены. Надев парик и очки, он настолько изменил внешность, что идентифицировать его по имевшимся фотографиям не представлялось возможным.
Туг же в купе экс-резидента переодели в заранее приготовленный спортивный костюм и отобрали личные вещи — правило, которому неукоснительно следуют группы захвата. Делается это исключительно с одной целью: обнаружить предметы, в которых могут находиться капсулы со смертельным ядом.
Во время осмотра вещей Сметанина альфовцев насторожило то, как он настойчиво пытался вернуть себе отобранные очки. Странно, тем более что стекла в очках были без диоптрий… Как выяснилось в дальнейшем, в дужках очков находились ампулы с сильнейшим ядом из семейства курареподобных. Сметанину достаточно было посильнее сжать пальцами дужки, чтобы из микрорезервуаров вытекла смертоносная жидкость. Ее даже глотать не надо было! Попав на кожу, капля яда гарантировала уход в мир иной в течение 20 секунд Единственное, что могли бы при вскрытии констатировать патологоанатомы — смерть от острой сердечной недостаточности.
..Личный обыск Светланы Сметаниной не проводили до самой Москвы — в группе захвата отсутствовали женщины. Исходя из мер предосторожности, ей надели наручники, а отдельные части туалета и аксессуары тщательно осмотрели и даже прощупали.
В богато расшитом поясе, инкрустированном черненым серебром, обнаружили сорок четыре ячейки с… крупными алмазами! В ходе допросов выяснили, что алмазы были переданы супругам для продажи за границей двоюродным братом Геннадия, ранее работавшим на алмазных приисках Якутии.
Мистер «Миллион» был, как никогда ранее, близок к реализации своей мечты стать миллионером. Не на словах…
«Кротовый» лаз длиною в двадцать лет
6 июля 1986 года Дмитрию Федоровичу Полякову, генерал-лейтенанту Главного разведывательного управления Генштаба МО СССР в отставке, исполнялось 65 лет.
На праздничное застолье в подмосковный поселок Архангельское съехались самые близкие родственники: жена, старший сын, невестки, внуки и внучки. Собравшиеся выразительно посматривали на настенные часы и переводили взгляд на именинника — не пора ли приступать к уничтожению разносолов? По заведенному главой семейства обычаю только после его сигнала можно было занимать места за столом. Однако юбиляр делал вид, что не замечает нетерпеливости домочадцев. Он твердо решил не начинать ужина в отсутствие своего любимца, младшего сына, который пошел по его стопам и тоже служил в ГРУ.
Поляков-старший вышел на веранду. По стеклам стекали потоки воды — невесть откуда взявшаяся туча разразилась ливнем. «Вообще-то странно, — рассуждал генерал, — Петр, всегда такой пунктуальный и обязательный — и вот те раз! Опаздывает уже на целых полчаса… Мог бы и позвонить, сказать, что задержится… Впрочем, а что, собственно, случилось? В нашей системе чего только не бывает… Ты уже опечатываешь сейф или запираешь дверь служебного кабинета, как вдруг тебя срочно требует к себе самое высокое начальство, будто только и ждало этого момента! Кроме того, Петру неделю назад присвоили майора, вот и дергают, чтоб служба медом не казалась… А может, сойдя с электрички, он попал под дождь и сейчас стоит где-то, пережидает? Ничего, сегодня появится!»
