Алексей Вигасин - История Древнего Востока
Шумерские таблички содержат самые разнообразные повествования. Например, миф о нисхождении богини Инанны в подземное царство, после чего на Земле вянет зелень, останавливаются любовь и жизнь. Герой другого мифа (сохранившегося в аккадском переводе) Адапа обломал крылья Южному ветру за то, что тот опрокинул его рыбачью лодку. Адапа был вызван на суд богов. В конце концов бог Ан (Ану) смилостивился над ним и даже предложил ему хлеб и воду вечной жизни. Однако Адапа, ожидавший наказания за свой поступок, категорически отказался пригубить зелье и остался смертным.
Тема вечной жизни звучит и в другом знаменитом шумерском мифе – о Всемирном потопе. Согласно его сюжету, боги раскаялись в том, что сотворили людей, и решили уничтожить их с помощью наводнения (мотив, очень естественный для Нижнего Двуречья, где бурные разливы Тигра время от времени сметали с лица земли всякие следы человеческой деятельности). Но бог Энки, воплощавший не только водную стихию, но и мудрость, решил спасти одного из людей, открыв ему намерение богов. Построив ковчег и загрузив в него все, что смог, предупрежденный о грозной опасности житель Шумера по имени Зиусудра переждал ненастье, а затем на вершине высокой горы принес благодарственные жертвы. Помиловав его, боги даровали ему бессмертие, поселив, однако, далеко-далеко, за пределами, отведенными для смертных. Шумерский миф, записанный более 4 тысяч лет назад, послужил источником известного повествования о праведном Ное.
Голова быка (навершие арфы из Ура) [Середина III тысячелетия до н. э. ]
Хранителями литературной традиции Шумера (так же как и в Египте) были писцы, а центром ее формирования – школа. Поэтому сохранились многочисленные школьные копии мифов и заклинаний, назидательных изречений и поучений нерадивым ученикам. Некоторые особенности формы шумерских сочинений (например, ритмические повторы одних и тех же словосочетаний) указывают на их устное бытование, а порой, вероятно, и устное происхождение. Ритуально-мифологические тексты исполнялись при огромном стечении народа во время общинно-храмовых праздников и, очевидно, с музыкальным сопровождением.
Среди шумерских повествований имеются такие, которые можно отнести к жанру исторической песни. Герой одной из подобных песней – легендарный правитель г. Урука (библ. Эрех) Гильгамеш. По сюжету Гильгамеш отказывается подчиниться могущественному владыке г. Киша, несмотря на уговоры старейшин собственного города. Он созывает свою молодецкую дружину и с успехом отражает нападение неприятеля. Исторический прототип Гильгамеша, если верить шумерскому «Царскому списку», правил в Уруке незадолго до середины III тысячелетия до н. э.
В это время в политической жизни шумерских городов важную роль играют лица, носящие титул лугаль (букв. – «большой человек»). Лугаль обычно возглавляет войско, его опорой является дружина. Иногда в качестве лугаля выступает жрец-правитель, но нередко функции энси ограничиваются строительством и отправлением культа, а военно-политическая деятельность осуществляется другим человеком, который и носит титул лугаля. Лугали оттесняют энси, но в то же время широко пользуются экономическими и людскими ресурсами храмов. Ограничивая права городских советов старейшин и стремясь к гегемонии над соседями, они напоминают местных царьков.
На протяжении III тысячелетия до н. э. то один, то другой шумерский город заявлял свои претензии на главенство. Возникавшие в результате неравноправные союзы городов-государств были в высшей степени непрочными. Однако в XXIV в. до н. э. дело пошло к объединению. Один из правителей г. Уммы силой и дипломатией сумел создать ассоциацию шумерских городов. В каждом из крупных храмов он был провозглашен жрецом местного бога и таким образом получил власть над всем Шумером. А вскоре возникло еще более обширное государство, объединившее Шумер и Аккад.
Аккад. Шумеро-Аккадское царство
Создателем Аккадского царства был человек, вошедший в историю под именем Саргона. Он правил семитоязычными племенами, жившими в Месопотамии к северу от Шумера (мы называем их аккадцами по г. Аккаду, избранному Саргоном в качестве своей резиденции). Строго говоря, мы даже не знаем подлинного имени этого правителя, ибо имя Саргон (аккадское «шарру-кен» – «царь истинен») он взял себе, видимо, лишь после восшествия на престол. По легенде, к сожалению, сохранившейся лишь фрагментарно, Саргон в младенчестве был брошен в реку и найден в камышах – точь-в-точь как библейский Моисей.
О детских годах основателей крупных государств или великих городов нередко слагались легенды. Кто-то из них вскормлен волчицей (как Ромул), другой подкинут в семью простого пастуха и вспоен молоком собаки (Кир Великий), при рождении третьего, оказывается, не обошлось без вмешательства бога, и его настоящий отец таковым не является (Александр Македонский). Дело в том, что основатель царства не может быть равен по рождению тем знатным людям, из среды которых ему надлежит выделиться и стать единоличным правителем – монархом.
Сообщения клинописных текстов о конфликтах Саргона со старейшинами древних городов Двуречья представляются вполне правдоподобными: он был чужаком, ломавшим традиции. Государство Саргона не являлось временной ассоциацией территорий, объединяемых лишь признанием данного лица в качестве общего военного предводителя – гегемона. Саргон создал государство, власть в котором безраздельно принадлежала ему и должна была переходить по наследству к его сыновьям и внукам. Территории шумерских городов стали всего лишь областями этого государства, а стоявшие во главе их энси или лугали рассматривались как царские наместники. Храмовые хозяйства являлись как бы филиалами огромного государственного хозяйства, которым распоряжался правитель. В руках Саргона, таким образом, сосредоточилась огромная экономическая мощь. Царь мог содержать значительное войско для подавления внутренних мятежей и для проведения агрессивной внешней политики.
При Саргоне и его преемниках – Саргонидах вошел в употребление титул «царь четырех стран света», т. е. всемирный владыка: правитель Аккада играл важнейшую роль в самом устроении Вселенной. В клинописных текстах перед именами Саргонидов ставился детерминатив (знак-определитель) бога, указывавший на то, что царь принадлежит не к категории людей, а к бессмертным небожителям. Одновременно и власть его приобретала деспотический характер.
Саргониды ежегодно предпринимали походы: на север – к верховьям Евфрата и побережью Средиземного моря, на юг – в Элам и к берегам Персидского залива, на восток – против варварских племен Иранского нагорья. Целями этих походов, как правило, были не завоевание территории и расширение границ государства, а захват добычи. Войскам добыча нужна была постоянно. Только в этом случае они оставались надежной опорой царской власти. К тому же правителю требовались значительные материальные ресурсы для праздников и раздач, которые доказывали бы, что он «истинный царь».
В Аккадскую эпоху (XXIV–XXIII вв. до н. э.) происходят существенные перемены в сознании людей. Безличность, отсутствие индивидуальности в культуре уходят в прошлое. Достаточно сравнить со старинными шумерскими рельефами знаменитую стелу Нарамсина – одного из преемников Саргона. Она изображает победу царя над восточным племенем луллубеев. Победитель – ростом он значительно выше прочих – стоит в героической позе, попирая врага на вершине горы. Над головой его – астральные символы, а саму голову венчает тиара с бычьими рогами, указывающими на божественную мощь царя. Не по-читателей бога с молитвенно сложенными на груди руками, не ряды воинов, трудноотличимых друг от друга и от своего предводителя, а обожествляемую героическую личность отображает искусство эпохи Аккадского царства.
Между шумерами и семитоязычными аккадцами, жившими по соседству многие века, если не тысячелетия, поддерживались культурные контакты. Естественно, они приобрели новый характер после того, как обе части Месопотамии – Шумер и Аккад – слились в единое целое. Культурный синкретизм выразился, в частности, в том, что шумерские боги были отождествлены с аккадскими или получили аккадские (семитские) имена: Энки стал Эа, Уту (шумерский бог солнца) – Шамашем, а Наннар (бог луны) – Сином.
В отличие от шумеров аккадцы придавали мало значения культам женских божеств, но Инанна под именем Иштар заняла важное место в их пантеоне. Аккадцы восприняли шумерскую клинопись, приспособив ее для своего языка. Постепенно повсюду (в том числе и на шумерском юге) разговорным языком становился аккадский, и в результате Двуречье совершенно семитизировалось. Но шумерский продолжал сохранять важный статус как язык образования и культа. Школьников заставляли делать переводы с шумерского на аккадский и выучивать наизусть шумеро-аккадские словари. Антропологический тип населения долго оставался близким к древнешумерскому, языком оно пользовалось аккадским, а культуру страны можно считать общей – шумеро-аккадской.
