Алексей Дельнов - Китайская империя. От Сына Неба до Мао Цзэдуна
Левые, и в их числе Хуа Гофэн, высказались резко против положений статьи. Прессе дано было строгое указание не допускать впредь подобных публикаций. Однако в ответ Дэн Сяопин и его сторонники решились открыто потребовать проведения коренных реформ. Немного перефразированная помянутая выше пословица стала их лозунгом: «Не важно, какого цвета кошка, черного или белого, лишь бы она хорошо ловила мышей».
В партии и в обществе все чаще слышались голоса о «необходимости раскрепощения сознания». Во вторую годовщину событий на Тяньаньмынь было вывешено множество дацзыбао с критикой политики, на продолжении которой настаивал Хуа Гофэн. Позиция прагматиков находила все большую поддержку у провинциальных и уездных руководителей, у партийных работников военных округов.
Знаковым в новейшей истории Китая стал III пленум ЦК, прошедший осенью 1978 г. В его решениях говорилось о необходимости переключиться с проведения политических кампаний на решение важнейших экономических задач. Целью хозяйственной политики партии было провозглашено повышение материального благосостояния народа. Апрельские события 1976 г. были названы «великим революционным массовым движением». Была дана высокая оценка деятельности Дэн Сяопина за все годы его пребывания в партии. Посмертно были реабилитированы руководители КПК, погибшие в годы Культурной революции – в том числе министр обороны маршал Пэн Дэхуай. В результате принятых решений руководство партии пополнило несколько прагматиков. Во главе частей правительственной охраны были поставлены командиры, лояльные по отношению к Дэн Сяопину и его сторонникам.
«Опыт Дачжая и Дацина» не получил положительной оценки: для руководителей на местах это значило, что они получают возможность строить производственные и социальные отношения на селе исходя из конкретных условий. Прозвучала критика проводимой экономической политики, которая характеризовалась как призванная подготовить очередной «большой скачок». Все это представляло собой явные выпады против Хуа Гофэна.
На сессии ВСНП, состоявшейся в июне 1979 г., было объявлено о переходе к политике «урегулирования» народного хозяйства. Приоритетными сферами экономики становились легкая промышленность и сельское хозяйство. Даже в военной промышленности намечалась частичная конверсия для увеличения выпуска товаров народного потребления: велосипедов, холодильников, телевизоров, стиральных машин, часов. В сельском хозяйстве были повышены закупочные цены, промышленность получила задание увеличить помощь селу.
В сентябре 1979 г. в докладе Е Цзяньина на пленуме ЦК Культурная революция была названа «чудовищным бедствием», «диктатурой фашизма с примесью феодализма». В ближайшее время было проведено немало новых кадровых перестановок, в результате которых возросло влияние сторонников реформ. Хуа Гофэн лишался одного своего поста за другим. Председателем ЦК КПК он перестал быть в июне 1981 г. – это означало окончательное его отстранение от высот партийной власти.
Но к демократии, даже в ограниченном ее понимании – как допустимости свободного высказывания мнений по самым разным вопросам, в том числе идеологическим, – отношение китайского руководства было по-прежнему настороженным. В Пекине с начала 1978 г. существовала «стена демократии», на которой все желающие могли вывешивать свои дацзыбао, разглагольствующие о чем угодно. Некоторые из них вызвали повышенный интерес и порождали в собравшейся возле них толпе оживленные дискуссии. Тогда к стене был прикомандирован «попечительский совет». Имеющий право через определенное время снять сомнительную стенгазету. А весной 1979 г. никто иной, как Дэн Сяопин, санкционировал прекращение этого смелого эксперимента – «стена демократии» перестала существовать. Старого коммуниста беспокоило, что начинает складываться демократическое движение, некоторые течения которого явно придерживаются прозападной, антисоциалистической ориентации, а большинство других в своих требованиях преобразования общества бежит впереди паровоза.
Осенью 1979 г. состоялся суд на группой участников демократического движения – «китайскими диссидентами», как окрестили их на Западе. Были вынесены довольно суровые приговоры. А в печати развернулась пропагандистская кампания, утверждающая незыблемость «четырех основополагающих принципов»: социалистического выбора, диктатуры пролетариата, руководящей роли КПК, идеологической основы: марксизма – ленинизма и идей Мао Цзэдуна. Еще весной 1979 г. Дэн Сяопин в одном из своих выступлений утверждал, что «пустая болтовня об абстрактной демократии» может привести только к подрыву стабильности в обществе и сорвать движение по пути модернизации страны.
Следствие по делу «банды четырех» продвигалось неспешно, судебный процесс начался только осенью 1980 г. и продлился несколько месяцев. Он широко освещался во всех средствах массовой информации. Многие обвинения, выдвигаемые против банды, звучали в то же время как осуждение Культурной революции. Из десяти обвиняемых двое – вдова Мао Цзэдуна Цзян Цин и Чжан Чуньцяо были приговорены к смертной казни (впоследствии замененной на пожизненное заключение).
Что касается оценки Мао Цзэдуна – за ним была сохранена роль одного из величайших деятелей за всю историю Поднебесной, и нарушать его спокойный сон в мавзолее на площади Тяньаньмынь по сей день никто не собирается. Но в «Решении по некоторым вопросам истории КПК со времени основания КНР», принятом на пленуме ЦК в 1981 г., прозвучали слова о «тяжелых ошибках», совершенных вождем в годы Культурной революции. Общий же итог был подведен следующий: «его заслуги занимают главное, а ошибки – второстепенное место». Несомненно, китайским товарищам виднее, чем нам. Важнее всего то, что к концу 1982 г. было реабилитировано почти 3 миллиона человек из тех, кто подвергся ранее гонениям.
В феврале-марте 1979 г. велись масштабные военные действия между Китаем и Вьетнамом. В ходе их китайские войска довольно далеко вторглись на территорию южного соседа, которому совсем недавно оказывалась всесторонняя помощь в борьбе против американской агрессии. Яблоком раздора стала Камбоджа. Там на протяжении нескольких лет властвовал изуверский террористических режим «красных кхмеров» во главе с Пол Потом. Режим этот стоял на маоистских идеологических позициях и был тесно связан с Китаем. Полпотовцы постоянно устраивали провокации на границе с Вьетнамом, во время которых гибло много военнослужащих и мирных жителей. В начале 1979 г. вьетнамские войска провели стремительную успешную операцию, в результате которой режим «красных кхмеров» был свергнут, а 20 тыс. китайских военных советников, которые не смогли ему помочь, убрались из страны.
Китайское руководство было разгневано – Поднебесная всегда очень чувствительно относилась к своим зонам влияния. Вьетнаму решено было преподать хороший урок и вернуть его в фарватер пекинской политики. В наступление были брошены крупные силы. Но выяснилось, что китайские части далеко уступают в уровне подготовки и технической оснащенности вьетнамским, отлично освоившим новейшее советское вооружение. Некоторых успехов удавалось добиваться только числом: как когда-то в Корее, в атаку бесстрашно шли волны пехоты, неся огромные потери. Вторжение было прекращено. Китайская армия оставила вьетнамскую территорию, а руководство КНР делало вид, что все в порядке: Вьетнам получил свое, и теперь будет знать подобающее ему место. При этом будто совсем забывали о том, что в бой не вступала вьетнамская авиация, с которой китайская не могла идти в те годы ни в какое сравнение. На самом же деле китайским политикам стало ясно, что армию срочно надо поднимать на иной качественный уровень – чем и занялись, целеустремленно и небезуспешно.
Вопреки ожиданиям, не улучшились в эти годы и отношения с Советским Союзом. Напротив, когда в конце 1979 г. советские войска вступили в Афганистан для выполнения сомнительного «интернационального долга» – на начальном этапе вторжения им оказали противодействие китайские подразделения, находившиеся в северо-восточных районах Афганистана, а впоследствии КНР постоянно снабжала душманов оружием.
Иное дело Соединенные Штаты. С ними в 1978 г. были восстановлены дипломатические отношения. Вскоре Дэн Сяопин посетил Вашингтон, и по итогам этого визита было подписано коммюнике, в котором говорилось о необходимости противодействия «гегемонизму третьих стран» – разумеется, имелся в виду СССР. Когда КНР посетил советник американского президента Картера по национальной безопасности Збигнев Бжезинский, он, не в меру разрезвившись во время экскурсии на Великую стену, предложил сопровождавшим его китайским переговорщикам посостязаться наперегонки: кто победит, тому и противостоять русским в Афганистане. Бегать не стали, но связи между странами развивались успешно. Росли объемы торговли. Для китайской стороны весьма немаловажно было сотрудничество ее специалистов-ядерщиков с американскими физиками китайского происхождения, среди которых были светила первой мировой величины.
