Андрей Зайончковский - История русской армии. Том третий
Ночной случайный захват кутаисцами форта Хафис имел весьма важное значение: он показал возможность нападения врасплох на турок, подтвердил слабую действенность огня и доказал, что штурм — дело не безнадежное. На турок этот успех произвел потрясающее впечатление; а с 30 октября, когда открыли свои действия все наши осадные батареи, их упорство было в значительной мере поколеблено бомбардированием, производившим в городе большие опустошения. Тем не менее, когда после получения известия о победе при Деве-Бойну, коменданту повторено было предложение сдать крепость — он оставил письмо без ответа. Тогда решено было у нас окончательно прибегнуть к штурму.
Одной из наиболее действенных мер, подготовивших успех штурма, были постоянные ночные экспедиции охотничьих команд. В этих смелых разведочных действиях охотники наши искусились еще за время стоянки под Аладжей; их самоотверженной и лихой работе мы обязаны тому, что подступы ко всем частям запутанной турецкой позиции были нами изучены в конце концов в совершенстве, что сослужило нам огромную службу в дни решительных ее атак.
Точно так же и под Карсом охотники каждую ночь, на всех фронтах, производили смелые ночные поиски, которые помимо изучения местности до мельчайших подробностей принесли еще ту огромную пользу, что приучили гарнизон к постоянным ночным тревогам, так что турки перестали на них обращать внимание и в ночь штурма приняли первые наши выстрелы за обычную тревогу. Первоначально штурм был назначен на 2 ноября, но вследствие дождя и сильного тумана решено было отложить его, с одной стороны — до ночных заморозков, а с другой — до наступления лунных ночей.
По имевшимся сведениям, гарнизон Карса был распределен следующим образом. В укреплениях левого берега — около 5500 турок и 115 орудий; в Карадагской группе — 2000 человек с 39 орудиями; в равнинных укреплениях — 2000 бойцов и 52 орудия. В резерве позади равнинных укреплений — 4500 турок и шесть полевых орудий; в резерве — за нагорными укреплениями — 2000. Одной из задач при составлении плана предстоящего штурма было заставить турок стянуть все эти резервы к тому фронту крепости, который не являлся намеченным для главного удара.
Согласно диспозиции для штурма, наши силы были распределены следующим образом. Под общим начальством генерала Лазарева направились на юго-восточный фронт следующие силы: 1) колонна генерала Алхазова (5,25 батальона и восемь орудий), которая должна была взять Хафис; 2) колонны генерал-майора графа Граббе и полковника Вождакина должны были с двух сторон взять Канлы; 3) колонна полковника князя Меликова (три батальона) должна была, овладев сперва Сувари, атаковать форт Чим с тыла, в помощь; 4) колонна генерал-майора Комарова (шесть батальонов, 16 орудий), которой поставлено задачей, демонстрируя частью сил против форта Тохмас, совместно с Меликовым взять форт Чим. После овладения укреплениями все эти войска должны были взять город.
Против остальных укреплений назначены демонстрации: с северо-запада — колонна подполковника Черемисинова; с северо-востока — колонна генерал-майора Рыдзевского. Общее начальство над войсками, действующими на левом берегу р. Карс-чай, вверено генерал-лейтенанту Роопу. Кроме того, оставлен общий резерв генерал-майора Дена и особое прикрытие (один батальон) при Главной квартире. Конница генерал-майора Шереметева (19 эскадронов и восемь орудий) наблюдала за дорогами на Эрзурум и Ардаган, обеспечивая связь между собой Рыдзевского и Черемисинова; конница генерал-майора князя Щербатова (19,5 эскадрона и сотен) прикрывала большую Эрзурумскую дорогу. Всего для штурма было назначено 32,7 тысячи человек, из них для атаки Чима, Сувари, Канлы и Хафиса — 14,5 тысячи, то есть почти половина.
К 17 часам 5 ноября войска сошлись на сборных пунктах и к 20 часам 30 минутам выступили, соблюдая полнейшую тишину и имея впереди каждой колонны редкие цепи охотников.
Граф Граббе направил на Канлы Вождакина слева, а сам ударил с фронта. Форт состоял из трех отдельных укреплений — двух передовых редутов и центрального люнета; передовые редуты, а также траншея, соединяющая Канлы с фортом Сувари, были взяты; но все атаки на центральное укрепление были безуспешны. Убитого Граббе сменил командир Перновского полка, полковник Белинский. После продолжительных усилий наконец перновцам удалось ворваться через вал в главное укрепление; но центральной каменной казармой, в которой засели уцелевшие защитники редута, овладеть было никак нельзя, а огнем оттуда очищалась вся внутренность укрепления.
Колонна Вождакина сбилась с пути и наткнулась на батарею, бывшую между Канлы и Хафисом. Батарею эту взяли и преследовали турок до самого города, после чего, выяснив ошибку, войска этой колонны повернули к Канлам. Но и при содействии Вождакина все попытки взять казарму этого форта ни к чему не приводили.
На помощь к Канлам были посланы: один батальон из колонны Алхазова (уже взявший форт Хафис) и прикрытие из осадных батарей, а также казаки Чавчавадзе. Инженер-полковник Бульмеринг, принявший начальствование, повел атаку с обоих флангов; конница заскакала в тыл; тем не менее гарнизон горжевой казармы упорствовал и сдался только к 5 часам, когда прочие форты крепости были взяты или заняты.
Таким образом, у главного укрепления, намеченного для атаки фаса, встречено было наиболее упорное сопротивление, и не здесь был достигнут решающий успех.
Князь Мелихов взял легко форт Сувари, с налета и без выстрелов, благодаря тому, что турки приняли его приближение за обычный поиск охотников. Но у форта Чима колонна была встречена страшным огнем; самого Меликова смертельно ранило, а его заместитель, видя, что атаки с фронта со стороны генерал-майора Комарова нет, отошел к Сувари.
У Комарова же происходило следующее: выделив ростовских гренадер (два батальона) для демонстраций против форта Тохмас, Комаров повел пятигорцев полковника Бучкиева для атаки форта Чима, но по пути их обстреливали продольно со стороны форта Тохмас, что вынудило весь боевой порядок повернуть в этом направлении. Под страшным огнем батальоны пятигорцев, потеряв своего командира, дошли до Тохмаса, заняли ров, но овладеть фортом не могли и вынуждены были отступить. Тогда Комаров повторил атаку в направлении на Чим, но здесь убийственный огонь с фланга нанес наступающему такие страшные потери, что колонне, вконец расстроенной, пришлось отойти совершенно. Таким образом, и здесь нас постигла неудача.
Что касается генерал-майора Алхазова, колонне которого назначено было атаковать Хафис с двух сторон, то обе части ее уклонились от намеченных путей. Два батальона майора Урбанского, направленные на южный фас форта, вышли на батарею, которую уже атаковал Вождакин, и отсюда пошли на Хафис, который и взяли сразу, с тыла. Будучи выбиты и вновь поддержаны батальоном из резерва, они опять атаковали и к 23 часам окончательно взяли Хафис. Что касается другой части колонны Алхазова (два батальона кутаисцев полковника Фадеева), то она должна была атаковать Хафис с запада, но попала под огонь батареи, бывшей между этим фортом и Карадагом. Фадеев решил взять прежде эту батарею, что и выполнил; выбитые турки в полном расстройстве бросились бежать к Карадагу, а увлеченные успехом кутаисцы горячо преследовали их по пятам. Таким образом, пользуясь темнотой, кутаисцы вскарабкались по отвесным почти скалам Карадага и ворвались без выстрелов в это самое сильное и важное сооружение Карса. Защитники Карадага были настолько ошеломлены неожиданным появлением русских, что бросились в панике к форту Араб. Таким образом, благодаря смелости и находчивости кутаисцев и их командира в 22 часа пал тактический ключ крепости. Все попытки выбить нас оттуда туркам не удались.
Колонна генерал-майора Рыдзевского так искусно вела демонстрацию огнем и притворным наступлением, что отвлекла внимание гарнизонов противолежащих фортов и этим обеспечила нам легчайшее достижение успеха на других пунктах. Рыдзевский вместе с тем подготовил успех и самому себе, так как ему вскоре пришлось перейти к решительным действиям. На рассвете от генерала Лазарева пришло приказание ввиду падения Карадага штурмовать Араб. Около 5 часов Рыдзевский с Абхазским полком и шестью ротами Гурильского начал взбираться на кручи и взял Араб, защитники которого были деморализованы быстрым падением Карадага. Таким образом, к 5 часам все форты левого берега были в наших руках. К 7 часам генерал Алхазов занял город и цитадель.
Что касается колонны Черемисинова, то она принесла огромную пользу успеху общего дела, так как не только энергичным огнем вела решительную демонстрацию против северо-западного фронта крепости, но еще и атаковала форт Лаз-Тепеси и заняла передовые траншеи. Результат таких действий был блестящим. Комендант Карса, находившийся в начале штурма за фортом Хафис, при главном резерве, как только на северо-западном фронте раздались первые выстрелы, прибыл в Лаз-Тепеси и убедился, что русские намерены овладеть фортом. Кстати сказать, что в 1855 г. штурм нами Карса производился именно с этой стороны. Гуссейн-паша начал притягивать сюда войска из ближайших укреплений и даже послал в город за последним резервом. В это время пришла роковая весть о падении Карадага и вторжении русских в город. Тогда комендант, видя, что дело проиграно, ускакал во главе сотни баши-бузуков на Ольту.
