Александр Маныкин - Всеобщая история
В поисках развязки проблем, накопившихся в сфере международных экономических отношений, было решено созвать специальную конференцию, которая начала свою работу в июне 1933 г. в Лондоне. Она показала лишь то, что в среде великих держав существуют совершенно нестыкующиеся взгляды на то, как должен работать международный валютно-финансовый механизм.
Пока шли оживленные дискуссии на различных международных форумах, появились державы, готовые в одностороннем порядке идти на слом существовавшего статус-кво. Первой на этот путь встала Япония. Не дождавшись признания другими державами своей особой роли в Китае и на Тихом океане, она в октябре 1931 г. осуществила оккупацию Маньчжурии – одной из наиболее развитых провинций Китая. Эта акция являла собой грубейшее нарушение всех норм международного права и договорных обязательств Японии. Перед великими державами встал вопрос: как реагировать на этот акт неприкрытой агрессии? Соединенные Штаты выдвинули «доктрину непризнания», однако Японию мало волновало отношение общественного мнения к ее действиям. Она знала, чего хотела, и планомерно осуществляла шаги по закреплению своего присутствия в Северном Китае.
Поведение Японии поставило в сложное положение Лигу Наций: по сути был совершен акт агрессии и против агрессора следовало применить санкции, но организовать их в условиях кризиса, когда великие державы были заняты разрешением своих внутренних проблем, было крайне затруднительно. Япония это прекрасно понимала и действовала все более агрессивно. Японская авиация совершила налеты на Шанхай и Нанкин. Для того чтобы сгладить впечатление от своих действий, японская дипломатия пошла на создание в феврале 1932 г. в Маньчжурии «независимого» государства Маньчжоу-Го, которое в действительности находилось под полным контролем Японии.
Лига Наций поручила изучить ситуацию, сложившуюся в этом регионе, и выработать соответствующие рекомендации специальной комиссии во главе с лордом Литтоном. Осенью 1932 г. та представила свой доклад, в котором рекомендовала воздержаться от признания Маньчжоу-Го и созвать конференцию для обсуждения вопроса о будущем статусе Маньчжурии. В ответ Япония заявила, что не признает эту резолюцию и выходит из Лиги Наций. Таким образом, она продемонстрировала свое решительное несогласие с остальным миром и явно показала, что готова на любые действия для реализации своих целей в сфере внешней политики. На Дальнем Востоке возник опаснейший очаг международной напряженности.
Нарастала напряженность и в Европе. Ключевые события разворачивались в Германии. В январе 1933 г. к власти там пришел Гитлер. Новый лидер Германии не скрывал, что видит основную задачу в сфере внешней политики в том, чтобы демонтировать существующую систему международных отношений и утвердить «новый мировой порядок», в котором бы Германия играла ключевую роль. Такое видение миссии Германии в мировых делах предопределило высокую степень агрессивности ее поведения на международной арене, по существу делало неизбежным новый глобальный военный конфликт, ибо иначе радикально сломать существующий миропорядок было невозможно. Таким образом, в Европе возник потенциальный очаг новой войны.
Нельзя сказать, что в европейских столицах этого не понимали. Особенно серьезную обеспокоенность развитием событий в Германии, ее новыми базовыми установками в сфере внешней политики проявляли в Москве и в Париже. Не случайно именно там практически одновременно возникла идея создания в Европе системы коллективной безопасности. На этой основе наметилось советско-французское сближение, которое могло бы стать остовом новой международной конструкции. Однако не всем в Европе нравился такой вариант развития событий. Там по-прежнему были сильны антисоветские настроения, чем умело пользовался Гитлер.
В 1933 г. Италия выступила с предложением заключить так называемый «Пакт четырех» между Англией, Францией, Германией и Италией о поддержании мира на континенте. Однако это была внешняя, декоративная сторона проекта. Суть же его заключалась в том, что он предусматривал возможность пересмотра законным путем базовых положений тех договоров, которые составляли основу Версальско-Вашингтонской системы. Кроме того, проект Муссолини предусматривал предоставление Германии равных с другими державами прав в области вооружений. Эти идеи тогда не получили поддержки ни в Англии, ни во Франции, но сама мысль создать блок с явной антисоветской направленностью активно муссировалась в европейских столицах вплоть до начала войны.
Гитлер не терял времени. Уже в октябре 1933 г. Германия вышла из Лиги Наций, показав тем самым, что готова бросить вызов мировому сообществу и не собирается считаться с существующим порядком вещей и нормами, действующими в сфере межгосударственных отношений. В следующем году Германия в последний раз опубликовала данные о своих военных расходах. В стране сверхфорсированными темпами, невзирая ни на какие договорные ограничения, шло наращивание военной мощи. В 1935 г. в Германии была введена всеобщая воинская повинность. Ситуация в Европе быстро накалялась.
Середина 30-х годов была отмечена борьбой трех тенденций в сфере международных отношений. С одной стороны, наиболее трезвомыслящие политики не могли не видеть нарастания военной угрозы и искали возможности для нейтрализации этой зловещей опасности. В принципе неплохие перспективы в этот момент были у советско-французского предложения о создании системы коллективной безопасности в Европе. Оно начало постепенно материализовываться. В мае 1935 г. был подписан договор о взаимной помощи между СССР и Францией, а чуть позднее Советский Союз заключил сходное соглашение с Чехословакией.
Олицетворением другой тенденции выступала Англия. Именно от нее в решающей степени зависело, получит или нет развитие идея создания системы коллективной безопасности. Английскую элиту такая перспектива не прельщала и в силу традиционно подозрительного отношения к коллективным действиям с континентальными державами, и опять-таки в силу традиционно сильных антирусских и антисоветских настроений, и убеждения в том, что с Германией можно договориться. Этими исходными установками объяснялись все действия Англии на международной арене в это время. В центре внимания британских дипломатов был вопрос о подключения Гитлера к процессу модернизации Версальской системы.
В феврале 1935 г. была обнародована Лондонская декларация, состоящая из четырех пунктов: 1) заключение «воздушной конвенции» между Англией, Францией, Бельгией, Германией и Италией; 2) заключение Дунайского пакта, гарантирующего независимость Австрии; 3) возвращение Германии в Лигу Наций; 4) заключение Восточного пакта. Судьба этих предложений зависела от позиции Германии, но та не спешила идти навстречу данному плану. Она предпочитала раскалывать западное сообщество и добивалась того, чтобы все переговоры шли на двусторонней основе. В итоге сложных маневров Германия добилась в июне 1935 г. согласия Англии на заключение англо-германского морского соглашения, согласно которому Германия официально получила право на строительство военного флота, равного 35 % тоннажа военного флота Англии.
Третья тенденция – ее представляли Германия, Италия и Япония – была нацелена на скорейший демонтаж Версальско-Вашингтонской системы путем откровенного разрушения ее базовых уложений. 3 октября 1935 г. итальянские войска вторглись на территорию Эфиопии, суверенного африканского государства, являвшегося членом Лиги Наций. Это был акт ничем не прикрытой агрессии. Эти события имели значительные и разнообразные последствия. Во-первых, несмотря на свое явное преимущество, Италия увязла в этой африканской стране. Выяснилось, что даже такое усилие тяжелым бременем ложится на итальянскую экономику. Оказалось, что все рассуждения Муссолини о возрождении «величия нации» не имеют под собой должного фундамента и в одиночку Италия не способна осуществить хотя бы частично свои гегемонистские замыслы, ей необходим мощный союзник. Это стимулировало ее сближение с Германией.
Во-вторых, стало очевидно, что проблема санкций против нарушителей Устава Лиги Наций была проработана недостаточно глубоко и они были явно не адекватны тем действиям, которые были необходимы для того, чтобы оказать серьезное давление на Италию. В-третьих, выяснилось, что, несмотря на словесное осуждение агрессии, далеко не все европейские политики на деле готовы к решительным акциям против агрессора. Более того, в прессу проникли сведения о том, что министры иностранных дел Англии и Франции (соответственно, С. Хор и П. Лаваль) подписали в декабре 1935 г. секретное соглашение о посредничестве между Эфиопией и Италией, а точнее, о принуждении Эфиопии принять условия Италии. И это происходило в разгар обсуждения вопроса об ужесточении санкций против Италии, когда официальные представители Лондона и Парижа в Лиге Наций вовсю клеймили позором агрессора. Престижу Лиги Наций был нанесен серьезный ущерб.
