Владимир Порошков - Неизвестный Байконур. Сборник воспоминаний ветеранов Байконура

Следует отметить, что многие шахматисты Байконура внесли существенный вклад в развитие шахматного спорта в Вооруженных Силах. Более 10 лет мне посчастливилось возглавлять Центральный шахматный клуб ВС СССР. Там я стал международным арбитром и мастером ФИДЕ. Штатными работниками клуба были байконурцы Б. Волков, В. Поливалов, С. Воинов, Н. Дрозд. Многочисленные соревнования судили судьи всесоюзной категории В. Поливалов и Н. Дрозд, судьи республиканской категории Б. Волков, М. Плетушков, В. Егин, А. Борбатенко и др.

Нам, ветеранам космодрома, приятно осознавать, что и сегодня шахматная жизнь на Байконуре продолжается, что шахматы остаются любимой игрой байконурцев.

Байконурская сказка об «Энергии»

Три министра вечеркомЗасиделись с коньячком.И сказал ребятам Язов:«У нас нету многоразов.А вот в Штатах, например,Запустили «Челленджер».Надо нам бы отличиться,Чтобы было чем гордиться.К годовщине ОктябряЗапустить Богатыря».Сказанул в ответ Бакланов:«Напрягу своих орланов,Черт возьми энд е мое.Будет вам изделие!»Время шло. Мороз крепчал.Кто-то в КГБ стучал.Миша пел,Борис молчал,а Егор права качал.ВПК родило в ночьНу «Дискавери» точь-в-точь.Не ракета, не игрушка,А большая безделушка.Сам сказал: «Процесс пошел,Я вам денежку нашел,Быть тому — до ОктябряЗапустить Богатыря!Чтобы не было бездельяПри работе на изделье,Управление привлечьИ костьми при этом лечь».И добавил выступая:«Мне вчера сказала Рая:«Байконур — не ерунда,Он надолго, навсегда».Вдохновленные вот этим.Все вдруг бросились к ракетеИ решили запускать —Вдруг взлетит, едрена мать…

В это время «за бугром»Всполошился Белый дом:Как-то рано поутру«Американ» ЦРУЗаглянуло в объектив,Проявило негативИ секретного агентаПосылает к Президенту.В СССР житье не худо,Есть у них такое чудо:Нет ни на одной из карт —Чудо-юдо — «Финиш-старт»,Там «Энергия» стоит,Ходят слухи — полетит.Есть еще такое диво:К старту мотовоз игривоПодойдет, поднимет вой —Хлынет на перрон пустой303 богатыря,Жаром утренним горя,Все ребята «голубые»,Все кокарды золотые.Все умны, как на подбор,Правда, курят «Беломор».Был еще один момент —Вдруг пролили компонент.Интересный элемент:То ль азот, то ль водород —Поглядим, когда рванет.

Вдруг приходит замполит —Все у нас как забурлит,Все пошло само собой,Кинул лозунг раз, другой,Написал статью в газетуИ приклеил на ракету.Все излазил вверх и вниз —Настоящий коммунист.Говорит: «Просил ГенсекСделать ленинский отсек,Вот для Маркса есть местечкоРядом с бортовой аптечкойИ кронштейн для ИльичаВ обрамленье кумача».Наконец тот день настал.Хоть народ уже устал,Все давно готово к пуску —Водка есть и к ней закуска.Сам проверил инвентарьГенеральный секретарь.Нас он всех благословил.Дал ЦУ и укатил.Нам оставил 5 мешковЗамечательных значков.

Вот 15 мая.Стенограмма здесь такая:10, 9, 8, 7… Все попряталисьСовсем.Эни, бени, пристипома,Наступил контакт подъема.Все смотрели в монитор —Не уйдет ли «за бугор»?Но она не подвелаИ пошла, пошла, пошла…Мы пускали, мы пускали,Наши пальчики устали…Лет 15 отдохнемИ опять пускать начнем.Вот уж 6 годков минуло,СССР как ветром сдуло.Испытатель видит сон:Снова на площадке он…Видит он пейзаж давнишний,Там, за будкою гаишной,Как посмотришь чуть левей,МИК без окон, без дверей…Там ни шороха, ни света…(Голос слышится поэта):«Спит в гробу твоя ракета».

Испытателям Байконура космонавты доверяют свою жизнь

26 сентября 1983 г. на стартовой площадке № 1 при спуске «Союза Т-10» возникла аварийная ситуация. По команде руководителя пуска генерала А. Шумилина офицеры ИП-5 ст. лейтенант М. Шевченко и лейтенант А. Мочалов уверенно и быстро включили двигатели системы аварийного спасения (САС). Спускаемый аппарат с космонавтами В. Титовым и Г. Стрекаловым отделился от ракеты, и космонавты приземлились в 4 км от стартовой площадки. А через 5 секунд после срабатывания САС на старте произошел взрыв.

Часть, обслуживающая гагаринский старт, праздновала свой 35-летний юбилей. Ветераны, собравшись в тени деревьев, вспоминали «былые дни» — первую элиту испытателей, стоявших у истоков части, на счету которой и первый искусственный спутник Земли, и первый лунник, и первый полет человека в космическое пространство. И отмечая, что на юбилей никто из них не приехал, один из ветеранов сказал: «Жаль, Шумилин в отпуске». В этот момент я задала единственный вопрос:

— Что особенного сделал Шумилин, за что его возносят?

Не хотелось бы вновь оказаться в подобной ситуации. Еще недавно веселые и доброжелательные, ветераны дружно смотрели холодными, колюче-жесткими глазами:

— Кто так сказал?

— Да он защищал программу Н-1 на самом высоком уровне!

— При запуске «Прогресса» с 31-й площадки именно Шумилин визуально оценил утечку кислорода через дренажно-предохранительный клапан и вовремя отменил пуск!

— А кто сохранил жизнь космонавтам, впервые использовав систему САС, и вовремя отстрелил спускаемый корабль?

Даже то, что генерал ездил на свою «фазенду» не на служебной машине и продолжал жить в ту пору в обычной квартире четырехэтажного дома, так же как и человеческая порядочность, засчитывалось ему в заслугу.

— Героя Социалистического Труда просто так не дают, — вполне миролюбиво завершила свою речь защита.

Уже позже рассказали, как лейтенант Шумилин еще в 1961 г. сумел определить единственную неисправность, которая могла стать угрозой запуску первого пилотируемого корабля.

Из четырех друзей-однокурсников Академии им. Можайского, прибывших в марте 1959 г. на станцию Тюра-Там, в числе которых был Алексей Шумилин, сегодня на Байконуре двое. Захороненный в братской могиле Солдатского парка Николай Котов остался навсегда молодым… Шумилин давно уже дедушка для своих внучат, а его офицеры в своем кругу называют почтительно «Дед».

Поздний вечер 26 сентября 1983 г. собрал жителей города в разных его точках — пришли смотреть запуск пилотируемого корабля. Когда приблизилось время старта, все замерли. Вдруг появился маленький всполох и, поднявшись, исчез в низких облаках, оставив след, и сразу же большой всполох осветил место старта.

Ночной пуск с 26 на 27 сентября 1983 г. Экипаж в космическом корабле. Уже пошла команда на запуск. Отошла заправочная мачта, и только кабель-мачта тонкой нитью связывала корабль с Землей. И вдруг — возгорание ракеты… До пуска оставались считанные секунды… Сработала система аварийного спасения! Старт потряс взрыв, и начался сильный пожар…

Вспоминает генерал-лейтенант А. Шумилин:

— В тот день все было как всегда, ничего не предвещало беды. Прошли комплексные испытания, завершилась заправка, и ракета замерла на старте, и дымит от дренажа жидкого кислорода. Экипаж — Владимир Титов и Геннадий Стрекалов — занял свои кресла в космическом корабле. Я, как обычно, находился в бункере на месте стреляющего и уже получил специальный код на случай непредвиденных обстоятельств. Рядом дублирует мои действия представитель промышленности А. Солдатенков. Недалеко от нас Юрий Павлович Семенов — Главный конструктор «Союзов», «Протонов», «Бурана» и председатель Госкомиссии Керим Алиевич Керимов.

Прием телеметрии от корабля. Все в норме. Готовность 30 минут. Все штатно. Всматриваюсь в окуляры перископа — ракета слегка «парит», освещенная прожекторами. Прошли команды: «Ключ на старт!», «Протяжка один», «Продувка!». В этот момент начинают продуваться азотом коммуникации подачи топлива в камеры сгорания двигателей носителя. Дальше, когда двигатели начинают работать, старт ракеты остановить невозможно. Машинально отсчитываю про себя секунды, глядя в перископ: яркое пламя, клубы дыма, стартовый козырек не вижу… Мелькнула мысль, как быстро прошло зажигание… Автоматически отсчитываю секунды… Нет, что-то не то…