Александр Зданович - Органы государственной безопасности и Красная армия: Деятельность органов ВЧК — ОГПУ по обеспечению безопасности РККА (1921–1934)

ЦА ФСБ РФ. Ф. 1. Оп. 6. Д. 116. Л. 321-321об.

ИЗ ПРИКАЗА ГПУ № 199 от 31 августа 1922 г.

п. 1. Особый учет бывших белых офицеров, ведущийся в ОО, кроме находящихся на военной службе, передать в ОЦР ГПУ и региональные отделения ГО.

п. 3. Особый учет в двух видах устанавливается:

— гласный

— негласный

п. 4. Негласному особому учету подлежат все ранее обвинявшиеся в контрреволюции, шпионаже и крупных преступлениях по должности, по обвинениям не доказанным в свое время.

п. 5. Гласному особому учету с ограничениями в правах передвижения и периодическими явками на регистрацию подлежат бывшие белые офицеры, эмигранты гражданских профессий, бежавшие за границу.

Снятые с гласного учета поступают на негласный учет.

п. 6. Зачисление и снятие с гласного особого учета по бывшим белым офицерам — с утверждением ОО ГПУ, а гражданских — КРО ГПУ.

ЦА ФСБ РФ. Ф. 66. Оп. 1. Д. 112. Л. 113.

Секретно

ПОЧТО-ТЕЛЕГРАММА ОГПУ от 31 января 1923 года № 285426

ПП ГПУ, всем губотделам и особотделам ГПУ.

В дополнение к общему положению о регистрации неблагонадежного элемента вообще (см. приказ ГПУ № 199-31 / VIII-22 г.) ОО ГПУ разъясняет: первое, прибывающие из за границы бывшие белые офицеры, а также командный состав бывших белогвардейских армий, относящийся к категориям лиц, указанных в нашей почто-телеграмме от 2/XII прошлого года № 179641, не подпадают под действие амнистии ВЦИК от 3 ноября прошлого года. Второе, указанным лицам не дается никакой гарантии ответственности по суду, по обстоятельствам дела может быть произведен арест только лишь по суду. И третье, бывшие белые офицеры, прибывшие из за границы и окончательно реабилитированные, поступают на особый учет органов Госполитуправления согласно существующих на этот предмет распоряжений.

ЦА ФСБ РФ. Ф. 2. Оп. 3. Д. 673. Л. 65.

ПИСЬМО ЗАМЕСТИТЕЛЯ НАЧАЛЬНИКА ОСОБОГО ОТДЕЛА МВО Т.ГОРЕВА НА ИМЯ НАЧАЛЬНИКА ОО ГПУ Г. ЯГОДЫ И ЗАМЕСТИТЕЛЯ ПРЕДСЕДАТЕЛЯ ГПУ т. И. УНШЛИХТА

6 февраля 1923 г.

О секретной работе особого отдела МВО

Считаю необходимым довести до вашего сведения условия, в которых приходится работать особому отделу МВО и его отделениям на местах.

Отсутствие денег — истина старая и, вероятно, Вам уже надоевшая достаточно. Но положение, создавшееся у нас, настолько скверно, что идти дальше некуда.

Весь 1922 год мы жили буквально «по милости» МГО. Даст МГО трамвайные билеты — есть, не даст — нет, и надо идти клянчить, чтобы дали в долг, т. к. денег не было. Так и со всеми расходами. В 1922 году особые отделения губполитотделов у нас буквально не получили ни копейки, и как существовали, нам неизвестно.

В 1923 году положение обещали улучшить. ОО МВО и его органы на местах сократились до минимума, процентов на 50–70, отпуск средств увеличился. Казалось бы все обстоит хорошо. Не тут-то было.

Сокращение мы провели в декабре. Сотрудникам пришлось платить за 2 недели вперед, за отпуска и т. п. Общий недостаток у нас выразился в 90 000 рублей с лишним. Особый отдел ГПУ нашел необходимым улучшить наше положение и отпустил 10 000 рублей; откуда мы возьмем остальные деньги, ОО ГПУ даже не поинтересовался. Деньги мы все же выпросили «взаймы» в МГО. По 1 января 1923 года мы рассчитались, но имели колоссальный долг.

Начали 1923 год. На секретные расходы нам отпустили 33 000 рублей, из которых МГО удержало в счет долга 15 000 рублей. Итого мы стали обладателями 18 000 рублей, а заявка нами была представлена на сумму около 80 000 рублей.

Полученных нами денег на январь, конечно, не хватило даже на Москву; мы должны снабжать и округ, в котором имеем 15 губерний, 6 дивизий и 2 корпуса.

Сейчас есть сведения, что нас снимают с довольствия, секр[етные] сотрудники пайков не получат. Что будет, откуда мы им будем давать деньги за паек — я отказываюсь понять.

Я согласен с тем, что Республика переживает тяжелое время. Согласен с тем, что денег нет, но я прошу мне дать категорическое указание, как я должен работать, сколько сотрудников иметь, и т. п. Я не могу понять, как я могу работать и отвечать за Кр[асную] армию и МВО, если мне дают средства на работу едва лишь достаточное, чтобы уплатить жалованье московским сотрудникам.

Так работать дальше я не могу. То же я принужден сказать и про остальных ответственных работников ОО МВО. Мы могли не работать, а думать, откуда мы достанем денег уплатить несчастные крохи секретным сотрудникам. Оперативная работа у нас отошла на второе место, т. к нам приходится выбиваться из сил, чтобы поддержать все более хиреющий наш секретный аппарат.

Я уже много писал докладов по этому поводу и не получал ответа. Теперь, как ответственный работник, особист и член РКП, я прошу дать мне ответ. Будем ли мы поставлены когда-либо в человеческие условия работы или все наши работники обречены на гибель под ударами кошмарных условий работы.

В других округах положение не так остро, там есть граница, есть контрабанда, значит есть, чем держаться. Но у нас и этого нет.

Особый отдел МВО дальше работать не может. Прошу ваших указаний и распоряжений, как дальше быть.

ЦА ФСБ РФ. Ф. 2. Оп. 1. Д. 17. Л. 41–42.

ДОКЛАД ПО ДЕЛУ ГЛАВМОРТЕХХОЗУПРА

Не ранее февраля 1923 г.

В конце октября месяца 1922 г., в Госполитуправление поступили первые сведения о крупных злоупотреблениях, имевших место в Глав. мор. тех. и хоз. управлении Республики, причем, по тем же сведениям, неблагополучное состояние последнего охватывало не только определенную группу его состава, — деморализованного сверху до низу, но поражало весь аппарат откровенной системой взяточничества, расширения государственного имущества общей бессистемностью и безхозяйственностью его деятельности, на почве коих аппарат технического и хозяйственного снабжения Красного флота Республики развивал свою деятельность в прямой ущерб интересам обороны морских границ РСФСР.

Имея в своем распоряжении означенные данные, Госполитуправление устанавливает регулярное агентурное наблюдение за деятельность упомянутого ГМТХУ, в результате коего в первых числах января месяца 1923 г. ГПУ констатирует:

Вышеупомянутые первичные данные рядом деталей и новых обстоятельств, выявленных агентурным наблюдением, подтверждаются, как в отношении персональном, так и всей системы деятельности наблюдаемого учреждения.

Вследствие изложенного, Госполитуправление докладывает Реввоенсовету Республики об имеющихся материалах на предмет санкции на производство ареста ряда ответственных должностных лиц Главмортеххозупра как необходимой, в интересах следствия, меры пресечения; в результате полученной санкции, по ордерам ГПУ в течение января, февраля месяцев 1923 г. были произведены аресты с предъявлением обвинения.

1. Начглавмортеххозупру Измайлову — во взяточничестве (ст. 114 УК), в бесхозяйственном ведении и развале учреждения (ст. 128 УК), в заключении явно невыгодных для государства договоров (ст. 110 УК), в дискредитировании власти (ст. 109 УК);

2. Замнаглавмортеххозупра Слепаку — во взяточничестве (ст. 114 УК), в бесхозяйственном ведении и развале учреждения (ст. 128 УК), в дискредитировании власти (ст. 109 УК), в служебном подлоге (ст. 116 УК);

3. Начхозупру Душинову — во взяточничестве (ст. 114 УК), в заключении явно невыгодных договоров (ст. 110 УК);

4. Начхозупру Болдыреву — в укрывательстве взяточничества (ст. 114 УК), в заключении явно невыгодных договоров (ст. 110 УК);

5. Помначхозупра Лебедеву — во взяточничестве (ст. 114 УК), в дискредитировании власти (ст. 109 УК);

6. Помначхозупра Янковичу — взяточничестве (ст. 114 УК);

7. Нач. шкип. отд. — Ерюхину — во взяточничестве (ст. 114 УК);

8. Пом. нач. шкипер. отд. Гофтаршу — во взяточничестве (ст. 114 УК);

9. Пом. нач. шкипер. отд. Кушельникову — во взяточничестве (ст. 114 УК) и другим — младшим сотрудникам ГМТХУ— в аналогичных преступных действиях.

Одновременно Госполитуправление входит с предложением в Военную прокуратуру Верховного суда РСФСР о командировании для совместного производства следствия по делу названного Главмортеххозупра, следователя Военной коллегии Верхсуда РСФСР, каковой и приступает к работе в тот же период — в середине января месяца с. г.

Таким образом в середине января 1923 г. Экономическое управление ГПУ по делу Главмортеххозупра приступает к производству следственных действий, каковыми, как по данным документального характера, так и сознанием целого ряда должностных лиц и поставщиков, по сему делу обвиняемых, — по настоящий день устанавливается: