История Византии. Том 2. 518-602 годы - Юлиан Андреевич Кулаковский
Наш главный источник для истории времени Маврикия ничего не знает о судьбе Фессалоники и в рассказе о событиях 597 года следит только за действиями Петра, сводя при этом свой рассказ как бы к одному непрерывному походу.
Неудачные действия Петра заставили Маврикия отнять от него командование и вновь призвать Приска на его прежний пост. На следующую весну (598 г.) Приск назначил сборный пункт для армии в Астике. Явившись в лагерь, он убедился в огромной убыли в военных кадрах и хотел довести об этом до сведения императора; но ближайшие к нему лица удержали его. Сформировав действующую армию из явившихся на сборный пункт контингентов, что было по тогдашним условиям обязанностью главнокомандующего, Приск двинулся на север. В 15 переходов он достиг Дуная и, переправившись через реку, занял старое заброшенное укрепление на левом берегу Дуная, которому Феофилакт дает имя — Верхние Новы. Хан считал эту территорию принадлежащей к его державе и заявил протест; но Приск ему возражал и оправдывал свое пребывание в тех местах удобствами, какие они представляли для охоты и пастьбы коней.[1084] Не удовлетворившись объяснением Приска, хан осадил Сингидон и предложил жителям переселиться во внутренние области его царства. Приск поспешил на защиту города. Посадив войска на корабли, он оставил их на острове в 30 римских милях от Сингидона, а сам поднялся вверх по Дунаю до старой крепости Констанциолы, находившейся в обладании хана. Здесь состоялось его свидание с ханом. Оставаясь на корабле, Приск переговаривался с ханом, который восседал на троне на берегу. По описанию Феофилакта, переговоры ограничились взаимными упреками. Приск отдал приказ своему ипостратигу Гудуину вступить в Сингидон. Когда Гудуин подплыл к городу по реке и беспрепятственно высадился на берег, осаждавшие город войска хана закрылись табором из телег. Гудуин смело пошел на приступ. Опасаясь одновременной вылазки из города в тыл их позиции, варвары бежали. Вступив в город, Гудуин занялся прежде всего укреплением стен.
Считая действия Приска нарушением мирного договора, хан отправил свои войска на грабеж Далмации. Приск послал туда же Гудуина с двухтысячным отрядом. Выслеживая движения неприятеля обходными путями по горным тропам, Гудуин выведал от попавшихся в плен, где находился центральный лагерь для склада добычи. Хан взял крепость, которой Феофилакт дает имя Βάλκεις (Валки, по Феофану),[1085] разграбил 40 селений в ближайшей области и отослал добычу в лагерь. Гудуин напал на охрану врасплох, перебил ее и овладел всем награбленным добром, которое и препроводил в распоряжение главнокомандующего. Эта неудача заставила хана покинуть Далмацию.[1086]
Летом того года, когда происходили эти события в придунайских областях (598 г.), в Константинополь прибыло посольство от великого хана турок. Хан извещал Маврикия, как своего союзника, о том, что ему удалось после долгой кровавой борьбы восстановить свое властное положение, и он именовал себя «великим повелителем семи колен и господином семи климатов вселенной».[1087] Внутренние междоусобицы заставили турецкую волну отхлынуть на дальний восток внутрь азиатских степей, где и разыгрались кровавые битвы, обеспечившие вновь верховную власть хану. Феофилакт не дает нам его имени, но весьма вероятно, что то был брат Турксанфа, Тарду, Ta-te-ou, как называли китайцы самого могущественного властителя турок в это именно время. Это обращение хана к императору было последним событием в ряду сношений, начавшихся в конце правления Юстиниана, и только уже при Ираклии империя вновь вступила в сношения с выделившимися из великой турецкой державы хазарами.
Успешные действия Приска в 598 году не имели характера войны с аварами, и мир, по словам Феофилакта, держался затем в течение 18 месяцев. Зимой 599 года хан сделал поход в Скифию и расположил свой лагерь около города Том (Кюстендже). Приск в предупреждение опасности, грозившей Томам, двинул войско в том же направлении и расположил свой лагерь неподалеку от места стоянки аваров. Не нападая друг на друга, войска простояли здесь всю зиму. Когда близились дни Пасхи, приходившейся в тот год на 10 апреля, в римском лагере обнаружился недостаток провианта, и хан выразил готовность оказать помощь союзной армии. Большой обоз с хлебом вступил в римский лагерь, и на время дней Пасхи водворился полный мир и свободное общение между войсками. Приск, со своей стороны, прислал хану перцу, который тогда получался из Индии, лаврового листа и других пряностей. Когда миновали дни Пасхи, войска разделились; хан вскоре покинул свои стоянки близ Том и двинулся по линии Дуная на запад к Никополю.[1088]
Так рассказан этот интересный эпизод у Феофилакта и воспроизведен у Феофана. Внимание хана к нуждам римского войска и уважение к дням христианского праздника является мало понятным, равно как остается неясной цель зимовки хана в столь далекой от его земли местности.[1089] Как бы то ни было, самая возможность добрых отношений между римским полководцем и ханом свидетельствует о том, что существовал и действовал мирный договор, связывавший обе стороны, и что в войске хана были христиане. Это могли быть гепиды, лангобарды, а также и римские пленники из придунайских областей, обжившиеся на чужбине.
Поход хана к Никополю был вызван полученным им известием, что римские войска под начальством Коменциола направляются с юга. Во время остановки на реке Ятре хан оказался поблизости от римского лагеря. Наш главный источник Феофилакт так излагает разыгравшиеся тут события. — Около полуночи Коменциол послал к хану вестника с письмом и одновременно с тем отдал приказ по войскам вооружиться, не предварив, что предстоит битва. Солдаты поняли этот приказ в том смысле, что главнокомандующий хочет сделать смотр в походе, как то было в обычае, и вооружались для смотра, а не для боя. Но когда рассвело, они увидели перед собой аваров в боевом строю. По всему войску раздавалась брань на командира за его предательство, но авары не нападали, и солдаты имели возможность вооружиться и построиться в боевой порядок. Коменциол своими бестолковыми распоряжениями о перестановке отдельных частей вызвал полный беспорядок, а войскам правого крыла дал тайный приказ бежать, собрав свой багаж. Это вызвало еще большее замешательство. Авары не нападали и оставшиеся на месте войска вернулись вечером в свой лагерь. Ночью Коменциол выслал из лагеря часть войск, как бы на разведку, а наутро сам покинул лагерь под видом охоты. Когда выяснилось бегство вождя, оставленные им войска перешли через Ятру и бежали. Авары заняли проход (клисуры). Построившись тесным строем, римляне пробились и, оставив много убитых, рассеялись. Авары прошли через перевал и дошли до города Дризиперы, взяли его, разграбили
