Древняя Спарта и ее герои - Лариса Гаврииловна Печатнова
Во всех случаях там, где речь шла даже о гипотетической возможности обращения к илотам со стороны радикально настроенных политиков, спартанские власти проявляли удивительную для них оперативность. Так они действовали и по отношению к Клеомену. Антиспартанская агитация Клеомена в Аркадии, целью которой был выход аркадских полисов из Пелопоннесской лиги и, возможно также, поиск союзников среди мессенских илотов, сделала опального царя в глазах спартанской элиты государственным преступником. Однако, не имея никакой возможности силой вернуть его в Спарту, власти стали действовать в обычной для них манере: с помощью хитрости и обмана Клеомена сначала выманили из Аркадии и даже вернули ему все царские регалии, а вскоре, как только представился удобный случай, арестовали и казнили (около 487 г.). Формой казни было не столь уж редкое для античности вынужденное самоубийство, правда, совершенное «по отвратительному первобытному ритуалу».
Говоря о казни Клеомена или, что практически одно и то же, о его вынужденном самоубийстве, мы придерживаемся версии, которая не находит, однако, ясного и однозначного подтверждения в предании. Дело в том, что версия об убийстве Клеомена высказывается в науке вопреки свидетельству древних (Her. VI, 75; Plut. Mor. 224 а)[55]. По словам Геродота, сразу же по возвращении из Аркадии Клеомен впал в безумие и покончил жизнь самоубийством, нанеся себе множество ран (VI, 75). По всей видимости, Геродот озвучил официальную спартанскую версию, согласно которой царь довел себя до безумия из-за распущенности и безудержного пьянства: он якобы, «общаясь со скифами, научился пить неразбавленное вино и от этого впал в безумие»[56]. Сам Геродот, по-видимому, не очень верил версии о безумии Клеомена как результате пьянства и склонялся к тому, что это была божественная кара за святотатственный поступок царя в истории с Демаратом (VI, 84).
Однако традиции о природном слабоумии, сумасбродстве и пьянстве Клеомена противоречат многочисленные данные об его многолетней и вполне успешной военно-политической карьере. Слишком удобной для спартанских властей была версия о внезапном безумии царя, чтобы поверить в ее реальность.
Приведем целый ряд высказываний авторитетных ученых, сомневающихся в достоверности предания о самоубийстве царя как следствии его психического нездоровья. Так, автор статьи о Клеомене в Реальной энциклопедии Томас Леншау не сомневался, что это было политическое убийство, задуманное и осуществленное противниками царя во главе с эфорами[57]. Как справедливо замечает Джордж Хаксли, «что касается сумасшествия, то вплоть до последнего года жизни никаких признаков его не было, и даже история его самоубийства может быть прикрытием для судебного убийства»[58]. Хаксли полагает, что, хотя «многое неясно в истории о сумасшествии и смерти Клеомена, однако эфоры, конечно, желали избавиться от него, и, таким образом, остается возможным, что его убийство было государственным актом»[59]. Более того, некоторые исследователи даже называют конкретного инициатора расправы над Клеоменом. Так, по мнению П. Кэртлиджа, «Клеомен был убит по приказу человека, который наследовал ему на троне Агиадов, то есть по приказу его младшего сводного брата Леонида. Что касается слухов о пьянстве Клеомена, то скорее всего это была дымовая завеса, за которой пытались скрыть как само убийство царя, так и соучастие в этом убийстве другого царя»[60]. В том же духе высказывается и отечественный исследователь И. Е. Суриков: он выражает сомнение в правдоподобии нарисованной Геродотом «безобразной картины» самоубийства Клеомена и полагает, что царь был объявлен сумасшедшим по инициативе его ближайших родственников, братьев Леонида и Клеомброта и дочери Горго[61].
Мы считаем, что расправа над Клеоменом вполне вписывается в обычную для спартанских властей реакцию на крайнюю для государственных устоев опасность. Стоит напомнить историю гибели знаменитого спартанского военачальника Павсания, даже в деталях очень напоминающую рассказ Геродота о Клеомене. Можно указать также на молниеносную и исключительно жестокую расправу, которую учинили эфоры над участниками заговора Кинадона в 398 г. Здесь эфоры, как и в случае с Клеоменом, действовали весьма оперативно: они первым делом под благовидным предлогом удалили руководителя заговора из города, а потом арестовали и казнили всех видных его участников (Хеп. Hell. III, 3, 4–11).
Что касается обвинения Клеомена в безумии, это — обычная для многих стран и эпох практика в отношении политических диссидентов. Клеомен после попытки поднять Аркадию против Спарты стал в глазах спартанских властей государственным преступником. Однако его царское достоинство вынуждало правящие круги старательно скрывать факт политического убийства, представляя Клеомена безумным самоубийцей, понесшим наказание прежде всего за подкуп Пифии в деле Демарата[62].
Тема божественного наказания за святотатство была подхвачена и за пределами Спарты. Афиняне и аргосцы расширили круг преступлений Клеомена против божества: первые напомнили, что при вторжении в Элевсин царь приказал вырубить священный участок богинь, а вторые — что он вероломно перебил аргосцев, искавших убежище в святилище, и сжег их священную рощу (Her. VI, 75, 3; 80). Геродот рассказывает, что Клеомен хитростью выманил аргосцев из святилища лишь для того, чтобы тут же казнить их (VI, 79).
За небольшой промежуток времени между возвращением Клеомена из Аркадии и его гибелью спартанские власти, видимо, преуспели в агитации против него, которая могла вестись по нескольким направлениям: распространялись слухи, что он взяточник и святотатец, а уже после убийства возникла версия о его безумии, вызванном пьянством, и суициде как результате полного помрачения разума (Her. VI, 84). Геродот не раз повторяет версию о слабоумии царя. Из его слов следует, что уже при вступлении на престол Клеомен сильно уступал своему сопернику Дориею: Клеомен, «как говорят, был несколько слабоумен, со склонностью к помешательству» (V, 42). Массированная пропаганда, ведущаяся как внутри, так и вне Спарты, оказалась успешной, и Клеомен в древней традиции предстает безумцем и святотатцем, которого сами боги лишили разума и заставили покончить с собой.
Как не раз уже отмечалось в научной литературе, отдельные части рассказа Геродота о Клеомене не согласуются между собой, поскольку одна часть, очевидно, происходит из благоприятного для царя источника, а другая — из неблагоприятного. По всей видимости, рассказ Геродота отражает объективно существующую реальность, а именно
