История нелегкой победы - Владимир Антонович Золотарев
В произведениях военных историков это новое явление в развитии военного искусства не было подмечено.
«Описание войны» в целом дает верную трактовку особенностей стратегического руководства русской армией. Авторы подчеркивают, что уже на первом этапе русское командование фактически отказалось от первоначально принятого стратегического замысла. Опасаясь фланговых ударов турецкой армии, оно ограничилось расширением захваченного района, занятого за Дунаем. Сказались и другие огрехи: слабая разведка, преувеличенное представление о турецких силах, недостаточная увязка действий отдельных отрядов.
Авторы «Описания войны» сделали существенный вывод с точки зрения трактовки военного искусства: они констатировали коренной недостаток в организации русской армии — отсутствие специальных резервных войск. «Русская армия, — пишет генерал Войде, — по тогдашней своей организации вовсе не имела в составе своем настоящих резервных войск, а потому для всех указанных надобностей, как главных, так и второстепенных (речь идет об обеспечении коммуникаций, достаточно обширных и растянутых. — Лет.), пришлось употребить войска полевые»{90}.
Авторы «Описания войны» нарисовали картину во многом верную и убедительную. Плодотворный характер их деятельности был обусловлен глубоким патриотизмом, желанием видеть армию своей страны сильной, организованной и подготовленной в соответствии с передовым словом науки, однако наиболее проницательные не могли не ощущать, что препятствием на пути придания армии такого облика был царизм.
Советские историки, в том числе военные, разработали многие проблемы, связанные с определением места русско-турецкой войны 1877–1878 гг. в истории военного искусства. При решении этой задачи ими использован тот огромный фактический материал, который оставила русская военная историография: документальные публикации, обширная мемуарная литература, монографические исследования.
«Дружеские связи России и Болгарии существуют издавна. Как подлинные интернационалисты, мы, коммунисты, — говорил Леонид Ильич Брежнев, — бережно храним и развиваем добрые традиции в отношениях между народами. Мы высоко ценим историческое взаимное влияние русской и болгарской культур, связь революционно-демократического движения в России и национально-освободительного движения в Болгарии. Братская дружба между нами навечно скреплена совместной борьбой за свободу, против иноземных захватчиков»{91}.
ПРИЛОЖЕНИЕ [8]
Собственноручная докладная записка
ген[ерал]-лейт[енанта] Н. Н. Обручева
от 1 октября 1876 г.[9]
Цель войны. Вырвать из власти турок ту христианскую страну (Болгарию), в которой они совершили столько злодейств.
Эта страна громадна; она заключает три части: Придунайскую Болгарию с Рущуком и Трновом, Забалканскую — с Софией и Македонскую — с Монастырем (или Битолем). Фактически занять часть Болгарии легко, но нельзя ручаться, чтобы это занятие побудило турок выполнить наши требования относительно всей страны; разбрасываться же самим по всей стране невозможно. Поэтому, решаясь занимать часть Болгарии с долиной Мари-цы и Адрианополем включительно, надо быть готовым и к следующей, еще более энергичной мере побуждения турок, т. е. к удару на самый Константинополь.
По всей вероятности, мы встретим здесь англичан, и если они не согласятся исполнить наши требования, а будут упорствовать в поддержке турок, нам придется биться и с англичанами. Как ни грозно это столкновение, но таков естественный ход событий; надо его предвидеть и быть к нему готовым. Нам во всяком случае не избегнуть столкновения с Англией, и лучше встретить ее в Константинополе, чем биться с ней у наших берегов. Если счастье поблагоприятствует нам взять Константинополь, тогда раз навсегда отделаемся и от Турции, и от Англии. Было бы большой ошибкой излишне опасаться брать Константинополь и заранее намечать пределы развитию успехов армии. Напротив, благоразумнее и предусмотрительнее, начиная дело с занятия Болгарии, быть вместе с тем готовым к достижению самых решительных результатов войны. Пожертвования для нее принесутся громадные, они должны окупиться. Надо думать, что если мы, взяв Константинополь, признаем его международным городом, то Европа не только не будет против нас, но будет даже рада, что нескончаемый, всех пугающий восточный вопрос наконец решен.
Общий характер действий. Наши операции должны быть ведены с чрезвычайною быстротою. Только при этом условии мы спасем то христианское население, за которое вступаемся: не дадим туркам времени организовать при помощи Англии новые силы — и не дадим времени развиться против обширной европейской коалиции. Еще важнее то обстоятельство, что при медленности действий наша армия будет страшно таять от болезней, а средства России будут быстро истощаться.
Наученные горьким опытом прежних войн, мы не должны ни медлить с переправой через Дунай, ни втягиваться в бедственную крепостную войну. Напротив, мы должны перейти Дунай, так сказать, мгновенно, затем разом очутиться за Балканами, а из укрепленных пунктов брать только то, что безусловно необходимо для ограждения нашего тыла. Поэтому перед тем, чтобы начинать поход, в руках главнокомандующего должны быть: а) готовьте средства для быстрой переправы, как-то: понтонные парки с надлежащей длины мостом, подводные мины и 24-фунтовые пушки для бомбардирования Дуная против турецких речных броненосцев и б) достаточные бомбардировочные средства для быстрого уничтожения неприятельских укрепленных пунктов, вообще скудных казематированными помещениями и потому неспособных устоять против энергической артиллерийской атаки.
Состав армии. Для быстрого и более или менее разбросанного занятия страны нужна достаточно многочисленная кавалерия; по скудости же страны и суровому времени года, в кавалерии должны преобладать казаки, которые все вынесут. Для перво-предположенных действий армия должна быть небольшая[10], чтобы продовольствовать и содержать ее было легче. Но вместе с тем надо обеспечить ей безостановочное, правильное положение, чтобы она находилась всегда в количестве. Казалось бы, что на первый раз в Дунайскую армию следовало бы назначить: 4 пехотные дивизии с их артиллерией. За ними еще 1 пех[отную] дивизию в виде ближайшего резерва.
2 кавалер[ийские] дивизии в полном составе.
10 казачьих полков, частью с полевой, частью с горною артиллерией.
1 саперную бригаду с 4 понтонными парками (400 саж[ен] моста), полевым инженерным парком и запасом мин и 1 осадный артиллерийский парк.
Затем, если бы события заставляли нас идти на Константинополь, Дунайская армия должна быть усилена 2, 3 или еще большим числом дивизий с таким расчетом, чтобы дать ей безусловный перевес над англо-турецкими силами, которые мы можем встретить на Босфоре.
Операционный путь. В прежние войны, при господстве на Черном море, мы обыкновенно держались нижнего Дуная и восточной, приморской части Болгарии. Теперь это направление для нас неудобно: у нас нет флота, море в чужих руках, чем мы далее от него, тем безопаснее; приморская часть Болгарии (за исключением Бабадага, вся Добруджа и вся возвышенность Странжей) крайне скудна всеми средствами и даже водой; местность хотя и не представляет больших гор, по зато в высшей степени пересечена; наконец, здесь мы натыкаемся
