Игорь Литвин - Затерянный мир, или Малоизвестные страницы белорусской истории
Все страны континента сотрясали кровопролитные междоусобные войны. Остановить их не могли ни просьбы, ни проклятья духовенства. Западный христианский мир нашёл для себя выход, организуя так называемые "крестовые походы". Для того чтобы "нести истинную веру" другим народам, все желающие могли нашить себе на одежду крест и двинуться на "подвиги" в направлении, указанном папой римским. Средневековые крестовые походы во многом сформировали менталитет жителей Западной Европы. Они не только позволили выплеснуть негатив на чужие народы, но и обеспечили годы относительного мира в странах участницах походов. Дело в том, что согласно средневековым законам, власть и имущество могли наследовать только старшие сыновья. Младшие сыновья многочисленных княжеских, графских и баронских родов, естественно, не хотели оставаться на обочине жизни. Смерть отца почти всегда означала начало войны за наследство. Масштабы этой борьбы завесили от размеров наследуемого богатства и власти. Проблема младших сыновей родов была причиной постоянных междоусобиц. Крестовые походы за пределы Европы давали возможность младшим князьям захватывать новые земли, не отбирая их у соотечественников. Даже если участники походов погибали, проблема решалась сама собой. Вместе с благородными господами из Европы уходили многочисленные вооружённые искатели удачи. Криминальная ситуация в городах и на дорогах Европы значительно улучшалась.
Совместная борьба с далёкими противниками-иноверцами консолидировала разрозненные европейские нации. Приходившие издалека "похоронки" трансформировались в романтические рассказы о битвах за веру и справедливость.
Был ещё целый ряд позитивных моментов прикладного характера. Европа того времени по сравнению с арабским миром выглядела варварским, отсталым континентом. Европейцы, "познакомившиеся" с клинками из дамасской стали, легко прорубавшими кольчуги, вынуждены были стимулировать науку как военную отрасль, либо заимствовать недостающие знания у противников. Развитие металлургии и механики привело к появлению цельнометаллических доспехов и новых видов оружия. У арабов были заимствованы порох и арбалет. Массовое заимствование знаний по архитектуре, медицине, астрономии и многим другим наукам вырвало европейцев из тьмы невежества. Вместо сложных римских, в Европе появились удобные арабские цифры, а научные трактаты, которые написал мудрец Аль-Джебра, были переведены на европейские языки под названием "Алгебра".
Хотя арабам христианство навязывалось как единственно правильная религия, его преимущества не являлось для восточных людей бесспорными. Восточные религии проповедуют гармонию между разумом и чувствами. Христиане считают, что разум должен подавлять чувства. Приобретение жизненного опыта разумом обычно происходит быстрее, чем душой. Но в случае утраты контроля разума над чувствами, они вырываются на свободу, словно джин из бутылки. Человек начинает поступать непредсказуемо даже для себя самого. Нормы христианства приводят к внутренней борьбе частей человеческого естества. Раздвоенность мировоззрения европейцев, например, поражает буддистов соседством абсолютной добродетели и зла. Язычники - людоеды не понимают и не принимают христианские ценности, из-за которых в войнах гибнут тысячи, а иногда миллионы людей. Людоеды считают дикостью, когда убивают такое количество людей, что их просто невозможно съесть.
Арабский мир, получая взамен знаний и богатств лишь новые партии жестоких грабителей из Европы, постепенно стал приходить в упадок. Спасаясь от набегов крестоносцев, арабы консолидировались вокруг мусульманских ценностей. Благодаря этому всё чаще и чаще европейцы стали получать отпор. Но технология крестовых походов была уже поставлена на поток. Получая отпор на Ближнем Востоке, крестоносцы постепенно стали искать новые направления.
Торговый путь "из Варяг в Греки" по Двине и Днепру в два раза короче обходного пути вокруг Европы. К тому же, европейские государства в те времена не были примером цивилизованности и дружелюбия. Опасность торгового пути была прямо пропорциональна его протяжённости. Климат северной и южной Европы сильно отличается, соответственно отличаются их товары и потребности. Торговля на пути "из Варяг в Греки" приносила огромные доходы купцам и транзитным государствам - Полоцкому и Киевскому княжествам.
Около 1186 года к молодому полоцкому князю Володше, вместе с купцами из германского города Бремена прибыли с миссией латинские монахи. Они просили разрешения проповедовать слово божье среди язычников - подданных князя, живущих в низовьях Двины.
"Пусть язычники станут молиться хотя и не православному, но всё-таки Христу. Важно чтобы не было помех торговле и вовремя платилась дань. А в случае неблагоприятного развития событий, всегда можно послать войско и навести порядок" - так, или иначе рассуждал князь Володша, но он не почувствовал в словах смиренных монахов наличие у них глобального плана, угрожающего экономической безопасности государства. Благосклонность к латинским монахам была продиктована торговыми интересами. Полоцким купцам были выгодны таможенные льготы, предоставляемые Бременом и Любеком. Монахи не только получили разрешение, но и богатые подарки.
Монашеский приход в устье Двины постепенно расширился и превратился в епископство. Во главе рыцарей-крестоносцев был уже не скромный монах, а ставший к тому времени епископом Мейнард. Немцы не только проповедовали христианство среди язычников, но и собирали с них налоги для Полоцка. До поры, до времени. В прежние времена полоцкие князья заставляли племена ливов платить дань, но всё-таки относились к ним, как к своим подданным и силу применяли в лишь особых случаях. Немцы не считали язычников за людей и без всяких церемоний пускали в ход мечи. То, что это мотивировалось необходимостью сбора дани для Полоцка, формировало негативное отношение населения нижнего Подвинья к Володше. Кроме того, князь был далеко, а немцы - рядом и считаться приходилось в первую очередь с ними. На левом берегу устья Двины и в других местах началось строительство замков. Цель этого строительства рыцари объясняли ливам необходимостью их же защиты от Полоцка, а князю - защитой от восстаний ливов. Действительно ли Володша в это верил? Едва ли. Но таможенные льготы, предоставляемые Бременом и Любеком, приносили неплохие дополнительные доходы. Кроме того, крестоносцы теснил конкурентов полочан - новгородцев. Поэтому князь смотрел на строительство замков "сквозь пальцы".
Старый епископ Мейнард умер, а новый - Бертольд к полоцкому князю уже не поехал. К 1201 году основные замки были построены и дань перестали отправлять князю. Для обороны от Полоцка и ливов, рижским епископом в 1202 году был учрежден рыцарский орден Христа (Ливонский орден). По изображению меча на плащах, рыцарей стали называть меченосцами. Постепенно Ливонский орден поставил под контроль не только племена ливов, но и выход в Балтийское море. Так в торговой цепочке Север - Юг Европы появился ещё один посредник, а 1201 год считается датой основания Риги, чье восьмисотлетие недавно было весьма пышно отпраздновано.
Епископ Бертольд рьяно взялся за дело крещения ливов. Начались восстания язычников. Во время одной из битв, напуганный конь Бертольда занёс хозяина в самую гущу противников. Смерть епископа на время охладила энтузиазм крестоносцев. Язычники стали возвращаться к старым обычаям: смывали в Двине христианское крещение, пускали по реке выкорчеванные кресты, ставили новых идолов.
Но Ливонский орден не собирался сдаваться. Папа римский благословил новую волну крестоносцев. Профессиональные разбойники и искатели удачи прибывали в Ливонию морем и по суше. Лучшие технические достижения, финансовая, политическая и военная мощь всей западной Европы были на стороне крестоносцев. Прибывавшие новые люди не считались не только с местным населением, но и с учредителями ордена - рижскими епископами.
Полоцкий князь Володша тоже не сидел, сложа руки. Спецслужбы князя готовили среди ливов восстание против крестоносцев. Активно шли переговоры с Новгородом о создании коалиции. Однажды среди пленных рыцарей оказались специалисты-оружейники. Их заставили сделать пять осадных машин.
В 1203 году всё было готово к походу. Однако новгородцы ещё надеялись, что меченосцы дальше берегов Двины не пойдут. Они вспомнили полочанам старую обиду - как Всеслав Чародей снял колокола с новгородской Софии, и в поход не пошли. Володша без них взял несколько замков и на подступах к Риге, у крепости Гольм решил испытать осадные машины. Напротив стены поставили все пять машин, а за ними в готовности к штурму войско. Пленные немцы, обслуживавшие орудия, что-то сделали с ними, и залп полетел в обратную сторону. Погибло пятнадцать полочан, но моральный эффект был гораздо больше. Пока княжеское войско было в растерянности, открылись ворота замка, и атака рыцарской конницы оказалась успешной. Сражение было проиграно.
