Юрий Пивоваров - Традиции русской государственности и современность. Лекции.
И я думаю, что у России есть большие шансы для движения вперед при условии, если русские умные, российские, не только русские, российские, умные, образованные и культурные люди будут не только хорошо знать вот реалии современного мира и потребности сиюминутного сегодняшнего, но они будут знать собственную историю. И они будут понимать, что, откуда растет? Что можно сделать, а что сделать нельзя.
Я надеюсь, что нам это удастся сделать.
Вопрос: Вы говорили о тесной связи военной потребности армии и элиты. Тогда, исходя из цепочки, как Вы можете оценить положение современной элиты и положение современной армии? Спасибо.
Ответ: Ну, я напрямую не связывал элиту и армию. Я связывал элиту и строй, армия -- строй, вот такие были логики. Но, тем не менее, можно попытаться ответить на ваш вопрос.
Я уже сказал о том, что современная наша элита не структурирована, не организована, или самоорганизована по какому-нибудь принципу, да, то есть, были, делались попытки, но это пока еще не прижилось. То есть, Россия впервые за последние столетия живет с политическим классом, с политическими элитами, не структурированными и не организованными в рамках какого-то закона, установленного порядка, или хотя бы всеми признанного обычая. Это первое. И это очень важно.
Что касается армии, я еще раз повторю, что реформа назрела, видимо, но Россия пока, опять же видимо, скажу я, не готова ее осуществить, денег нету, общество не готово, но это все вот висит в воздухе. Это потребность дня и это говорит о том, что Россия робко, робко начинает какой-то новый свой путь вот после советского периода.
Что касается связи элиты и армии. Ну, я об этом ничего не говорил. Но армия, военные дела, элита всегда связаны, вот это прекрасно знаете. И я вам должен сказать, что существует, например, целый ряд концепций, которые говорят, что зачастую офицер армии может стать образцом для подражания для массового общества, такое было в Германии, когда офицер, так сказать, прусский офицер был для молодежи, так сказать, каким-то образцом для подражания. В этом смысле, конечно. Если смотреть на военную проблематику и проблематику элит, мы видим сегодня, что элиты не хотят служить в армии, да, и армия не элитная. А должен сказать, что до революции офицерство и генералитет, конечно, это были элиты. И в советские времена, безусловно.
В свое время нарком, военный нарком Ворошилов говорил такие бессмертные слова: "Каждая советская девушка должна мечтать о том, чтобы выйти замуж за лейтенанта". Согласитесь, что не каждая современная российская девушка мечтает выйти замуж за лейтенанта. Потому что, видимо, тогда лейтенант -- это звучало гордо и красиво. А сейчас лейтенант звучит не гордо и не красиво. И в этом смысле как раз вот связи элиты и армии я не вижу, хотя я об этом не говорил.
Вопрос: По поводу центричности политической в России… Может быть, стоит говорить о том, что народ сам отдал все права власти…
Ответ: Нет. Я не думаю, что положение нашей власти, так исторически сложившееся и описанное, ну, вот в моей редакции, является следствие делегированием народом каких-то своих властных полномочий какой-то власти. Нет. Я думаю, что исторически сложилось это не так, и практически это не так. Я думаю, что народ, безусловно, не отдавал, у него взяли. То есть, народ в известном смысле оказался, ну, если угодно, жертвой исторического развития в том смысле, что он недобровольно сказал: "Вы нами владеете, а мы вам будем служить. Но вы уж наши, так сказать, права и обязанности защищайте". Так думали славянофилы, была такая группировка интеллектуалов в середине 19-го века, которые наивно полагали, что это было так, что все полюбовно, договорились. Народ занимается своим делом, а власть своим делом, и никто не вмешивается в дела друг друга. И они любят друг друга и такой вот общественный договор существует.
Я думаю, никакого общественного договора не существовало. Общественный договор -- это Руссо, да, это вот описание демократии, что люди договариваются о чем-то, о каких-то правилах игры. Никто не договаривался. Дело в том, что эта власть, так как она исторически сложилась, она даже не является властью в обществе. Ведь что такое власти государства в Европе и на Западе? Это продукт жизнедеятельности общества. Это то, что общество из себя выделяет. Это то, о чем говорите вы.
У нас, скорее, это не так. Андрей Боголюбский говорил про себя и своего отца Юрия Долгорукого, что это мы с отцом построили вот эту вот Русь северо-восточную. Еще в 12-ом веке у людей было ощущение здесь, что власть порождает, не общество, а власть порождает. Это опять в силу целого ряда исторических обстоятельств, а уж потом с монголами, а уж потом со всеми этими идеологиями, о которых мы говорили, и многим другим. Ведь если угодно, власть до 17-го года носила сакральный характер. Об этом мы сегодня не говорили, но вы об этом знаете, да, то есть, была власть, данная Богом, то есть, легитимность была сакральная, а не народная, понимаете? Это не так, к сожалению. Например, к моему сожалению, видимо, и к вашему. Это не так.
Теперь, что касается вашего дальнейшего вопроса. Вы понимаете, какая вещь. Конституция не привела к развалу России в 17-ом году. Развал был, видимо, связан с какими-то другими обстоятельствами, о которых сейчас нет времени говорить, но, с одним, безусловно, принципом, с которым порвали в 17-ом году, конституционным принципом революция была связана.
Дело в том, что одной из важнейших тем в науке является тема трансляции власти, как власть переходит от одного лица в другому. Власть… и чем эффективнее система, тем успешнее и устойчивее она функционирует, чем система трансляции власти прочнее, лучше, подходит к этой стране. В России была по закону со времен Павла Первого такая система власти -- от отца к старшему сыну по закону. Это принцип примогенетуры, первый в следующем поколении. Ежели такого человека не было, то там были правила.
Так вот, Николай Второй 2-го марта 17-го года, отрекаясь, нарушил законы Российской империи, нарушил установление своего предка Павла Первого, который был в первой главе Конституции, с этого Конституция начиналась русская, о том, как власть организована, как она переходит от одного лица к другому. Он это нарушил. И образовалась правовая дыра, образовалось пустое поле, где закон, право не действовали. То есть, он отрекся в обход своего сына в пользу своего брата Михаила. Он не имел права. Ну и так далее, и так далее. Он целый ряд нарушений сделал законных, не думая совершенно. А юристы Временного правительства потом пошли на дальнейшие нарушения законов и все пошло, и поехало.
В этом смысле Конституция гарантировала напротив России, ну, как бы процветание политическое, поскольку была упорядочена система трансляции власти.
Почему, например, развалилась Советская власть? Потому что Советская власть не решила двух проблем: трансляции власти и трансляции собственности. Что имеется в виду? Большевики считали по марксистской теории, что государство отомрет. Поэтому они не думали, а как, когда Генеральный секретарь умрет, кто будет следующим? И каждая смерть Генсека -- это маленькая гражданская война, и каждая смерть Генсека окутана какой-то тайной. Как умер Ленин, отравили ли его, чего-то он заболел как-то? Как умер Сталин, есть тоже странные догадки. Как Хрущева выкинули, все знают. Потом Брежнева, Горбачева выкинули и так далее.
То есть каждый переход власти при большевиках… а они не думали об этом. Ведь по Марксу, еще раз скажу, государство отомрет, чего думать о трансляции власти и трансляции собственности, они же отменили частную собственность. А человек, который всю жизнь работал на заводе директором завода, он хотел бы передать свою собственность своему сыну. Вот они это и сделали в конце 80-х годов.
Люди, которые общались с западными капиталистами, директора крупнейших заводов, они понимали, вот я сейчас умру и моему сыну ничего не оставлю, а он умрет, он своему сыну оставит. А большевики думали, что нету этого инстинкта частной собственности, а они есть. И вот они не решили, они не продумали двух этих проблем, и режим рухнул, потому что Советская власть не решила двух основных проблем социального устройства -- трансляция власти и трансляция собственности.
Что касается Конституции, Конституция не может не спасти режим, не разломать режим, Конституция -- это правила движений. И чем больше Конституция подходит к правилам движения в этой местности, тем она лучше, тем она эффективнее. Причем, в рамках каждой Конституции есть разные модели управления. Например, в рамках одной и той же Конституции у нас существовал режим Ельцина, потом режим Владимира Владимировича Путина, а сейчас режим Медведева, например, они все разные, политически разные, но в рамках одной и той же Конституции.
Это не только у нас, это и во Франции, и в других странах, также это общее правило.
