Эжен-Эмануэль Виолле-ле-Дюк - Жизнь и развлечения а средние века
В основном замковые помещения сохраняли типовую планировку которая в разных замках отличалась лишь площадью залов и количеством комнат. В зале для общего собрания находилась спальня, выделенная как отдельное помещение. Обстановку зала составляли скамья с низкими спинками, подлокотниками и подушками, легкие передвижные стулья, ковры или камышовые циновки, занавески на окнах и дверях, большой стол, прикрепленный к полу, дрессуары (dressoirs),20 креденцы (crédences),21 складные стулья и кресло хозяина. Вечером зал освещался восковыми свечами в железных бра, вделанных в стены по обе стороны камина, а также канделябрами, стоящими на столе, и люстрами, состоящими из двух железных или дeревянныx перекладин. Это освещение усиливалось отблеском пламени, горящего в камине. В спальне с кроватью под балдахином и креслом было множество подушек, стояли сундуки, одновременно служившие скамьями. Стены обтягивали фламандскими шпалерами (рис. 5) либо расписными холстами, а на полу лежали «сарацинские» (ворсовые) ковры работы французских мастеров, парижских, в частности.
В гардеробной рядами стояли сундуки с бельем, летней и зимней одеждой, доспехами хозяина. Эта комната была довольно просторной, поскольку здесь работали мастера и мастерицы, шившие одежду. Некоторые ткани в то время можно было приобрести только на ярмарках, время от времени проводившихся в городах, поэтому приходилось заблаговременно на весь сезон закупать мех, сукно, шелковые ткани. К тому же большинство сеньоров брали на себя обеспечение своих домашних одеждой, и поэтому шилась она в замке. В гардеробной также хранили восточные пряности, стоившие тогда необычайно дорого.
Одинаковая планировка в большом и в маленьком замке объясняется тем, что в них должны были находиться один и те же службы, потому что феодальный строй делал каждого вассала короны маленьким государем. У каждого был свой двор, свои аудиенции, свои архивы, свой суд, свои воины, сенешаль, эконом, ловчий, конюх и т. д.
Рис. 5
К концу XIII в. нравы стали более утонченными. Яркий пример этого — замок Куси (рис. 2).22 Донжон (рис. 3) перестает быть постоянным жилищем, хотя и остается самой высокой и мощной башней в системе укреплении. В замках вокруг центрального двора появились настоящие дома, среди которых выделяется дворец сеньора. Личные апартаменты начали отделять от помещений, предназначенных для аудиенций и залов, где размещались воины. Именно изменение феодальных нравов привело к модификации и частичной перестройке старинных замков XII и XIII вв. Сеньоры более не хотели жить вместе со своими слугами. Спальни отделили от апартаментов, где происходили приемы, при каждой спальне появилась гардеробная с отдельным входом. Нередко к ним примыкали кабинеты, или уединенные комнатки, как, например, в замках Куси, Пьерфон, Крей, Лош. В кабинетах стояла мебель из ценных пород дерева, стены были декорированы деревянными панелями. Как пишет Лебёф [62. Т. 9. Р. 272]: «В замке Маркуси в старину была мебель из дуба, из кедра и ароматического дерева, равно как длинные столы либо лари для выкармливания шелковичных червей, и даже мельницы и инструменты для производства шелка..» Прялки, ткацкие станки и пяльца также находились в кабинете, в то время как женские покои обособляли от комнат владельца замка, часто размещая их в отдельном жилом корпусе. Были и комнаты для гостей, которые чаще всего располагались близ наружных стен, к ним вели отдельные лестницы и входы.
Чтобы дать представление о жизни в замке XIV в., предлагаем отрывок из «Хроники графа дона Педро Ннньо»[26]:
«Жил близ Руана благородный рыцарь, прозывавшийся месье Рено де Три, адмирал Франции, и был он стар. И послал он гонца к капитану Педро Ниньо, дабы тот прибыл повидать его. Тогда выехал оный из Руана и приехал в Сирефонтен, где жительствовал адмирал. Тот принял его весьма любезно, пригласил отдохнуть и хорошо провести время после столь великих трудов на море. И действительно, отдыхал он там три дня. Адмирал же был рыцарь старый и недужный, израненный на службе, ведь прошла она в беспрерывных боях. Был он прежде рыцарь весьма грозный, но ныне уже негоден ни к придворной, ни к военной службе. Жил он уединенно в своем замке, где было много удобств и всевозможных вещей, необходимых для его персоны. И замок его был прост и крепок, но столь хорошо устроен и обставлен, словно стоял в самом Париже. Там жили его дворяне и слуги для всех служб, как подобает столь знатному сеньору В оном замке была весьма красиво украшенная часовня, где каждый день служили мессу Перед замком протекала река, вдоль которой росло немало деревьев и кустарников. С другой стороны замка был весьма богатый рыбой пруд со створами, что закрывались на замок, и в любой день в этом пруду можно было получить столько рыбы, чтоб насытить триста персон. И когда желали взять рыбу, спускали воду в питающем канале до такого уровня, чтобы она не могла поступать в пруд, и открывали канал, по которому вытекала вся вода из этого водоема. Тогда рыбу можно было легко выбирать, оставляя ненужное; затем канал снова наполнялся водой. И содержал старый рыцарь сорок или пятьдесят собак для охоты на дичь вместе со своими ловчими. Кроме собак было также до двадцати лошадей для верховой езды, среди них — боевые кони, скакуны и иноходцы. О мебели и припасах можно и не говорить. Замок окружали большие леса, где водились олеин, лани и кабаны. Владелец замка имел соколов neblis (сапсанов), которых французы называют gentils (благородные); соколы летали над рекой и как ловчие птицы были прекрасно выучены для охоты на цапель.
Женой старого рыцаря была прекраснейшая из дам, когда-либо живших во Франции, происходила она из стариннейшего рода Нормандии, была дочерью сеньора де Беланжа. И обладала она всеми достоинствами, надлежащими столь благородной даме: умом великим, и править домом умела лучше любой из дам своей страны, и богата была соответственно. Жила она в доме рядом с домом господина адмирала, и между домами находился подъемный мост. Окружала же оба дома одна стена. Мебель и обстановка в обоих домах были столь редкостны, что рассказ о них занял бы слишком много места. Держали в домах до десяти родовитых девиц, изрядно упитанных и одетых, не имевших никаких забот, кроме как о собственном теле и об угождении своей госпоже. Представьте, сколько же там было горничных.
Я перескажу вам распорядок и правила, которых придерживалась госпожа. Поднималась она утром одновременно со своими девицами, и шли они в ближайший лесок, каждая — с часословом и с четками, и усаживались в ряд и молились, раскрывая рты лишь для молитвы; затем собирали фиалки и другие цветы; вернувшись в замок, в часовне слушали короткую мессу По выходе же из часовня нм подносили серебряный таз, наполненный едой, — было много кур, и жаворонков, и других жареных птиц; и они их ели либо отказывались и оставляли по своему желанию, и подавали нм вино. Госпожа же редко ела по утрам, разве для того, чтобы доставить удовольствие тем, кто был с нею. Тотчас госпожа с девицами-фрейлинами садились верхом на иноходцев в самой добротной и красивейшей сбруе, какую только можно представить, а с ними — рыцари и дворяне, пребывавшие там, и все отправлялись на прогулку в поля, рассыпавшись, как четки по зелени. И слышалось там пение лэ, вирелэ, рондо, помпиент, баллад и песен всех видов, что известны труверам Франции, на разные и весьма созвучные голоса. Направлялся туда капитан Педро Ниньо со своими дворянами для участия во всех празднествах, и равным образом возвращались оттуда в замок в обеденный час; сходили все с коней и входили в пиршественный зал, где были расставлены столы. Старый рыцарь, который уже не мог ездить верхом, ждал и принимал их столь учтиво, что просто чудо, ибо был он рыцарь весьма учтивый, хоть и немощный телом. Когда адмирал, госпожа и Педро Ниньо садились за стол, дворецкий приглашал и остальных к столу и усаживал каждую девицу рядом с рыцарем или оруженосцем. Мясо было весьма разнообразное и в изобилии, с добрыми приправами; мясо же, и рыба, и фрукты различались в зависимости от дня недели. Во время обеда тот, кто умел говорить, мог, храня учтивость и скромность, толковать о сражениях и о любви, уверенный в том, что найдет уши, которые его услышат, и язык, который ответят ему и оставят его удовлетворенным. Были там и жонглеры, игравшие на славных струнных инструментах. Когда прочитывали ”Benedicite“ и снимали скатерти, прибывали менестрели, и госпожа танцевала с Педро Ниньо, и каждый из его рыцарей — с девицей, и длился этот танец около часа. После танца госпожа целовалась с капитаном, а рыцарь — с девицей, с которой танцевал. Потом подавали пряности и вино; после обеда все отправлялись спать. Капитан шел в свою комнату, что находилась в доме госпожи и называлась башенной (chambre touraine). Едва поднимались после сна, как все садились в седла, и пажи приносили соколов, заблаговременно же бывали выслежены цапли. Госпожа сажала благородного сокола себе на руку, пажи вспугивали цаплю, и дама выпускала сокола так ловко, что лучше и не бывает. И тут начиналась прекрасная охота и было великое веселье: плавали собаки, били барабаны, взлетали в воздух вабила, а девицы и дворяне столь радостно резвились на берегу реки, что и не описать. По окончании охоты госпожа сходила с коня, остальные спешивались и доставали из корзин цыплят, куропаток, холодное мясо и фрукты, и каждый ел, после расходились в разные стороны, — рассыпались, как четки по зелени, — и возвращались в замок, напевая веселые песенки. Вечером ужинали, и госпожа направлялась пешком в поле забавляться, и дотемна играли в мяч. При факелах возвращались в зал, потом приходили менестреля, и все танцевали до глубокой ночи. Тогда же приносили фрукты и вино, и, откланявшись, каждый уходил спать.
