Юрий Мухин - Генеральская мафия — от Кутузова до Жукова
Сталин с таким полководческим решением не согласился:
«В районе Волоколамска используйте правофланговые соединения армии Рокоссовского, танковую дивизию и кавкорпус Доватора. В районе Серпухова используйте кавкорпус Белова, танковую дивизию Гетмана и часть сил 49-й армии».
Жуков, как видите, уже вынудил Сталина принять решение за Жукова — ведь это была обязанность Жукова найти у себя на фронте нужные силы, найти место контрудара и организовать войска для него. (Кстати, корпус Белова Сталин забрал у Тимошенко, которому тоже катастрофически не хватало сил для контрудара под Ростовом.) И вместо своей полководческой работы Жуков продолжает критиковать «глупое» решение Сталина:
«Считаю, что этого делать сейчас нельзя. Мы не можем бросать на контрудары, успех которых сомнителен, последние резервы фронта. Нам нечем будет тогда подкрепить оборону войск армий, когда противник перейдет в наступление своими ударными группировками.
— Ваш фронт имеет шесть армий. Разве этого мало?
— Но ведь линия обороны войск Западного фронта сильно растянулась; с изгибами она достигла в настоящее время более 600 километров. У нас очень мало резервов в глубине, особенно в центре фронта».
Как видите, Жуков упорно критикует и критикует все решения, которые бы ему ни предложили, хотя уже привел немцев к Москве и собирается немцам Москву сдать своим трусливым отказом от инициативных решений по их разгрому. Сталину надоедает изворачивающийся Жуков.
«Вопрос о контрударах считайте решённым. План сообщите сегодня вечером, — недовольно отрезал И.В. Сталин.
Я вновь попытался доказать И.В. Сталину нецелесообразность контрударов, на которые пришлось бы израсходовать последние резервы. Но в телефонной трубке послышался отбой, и разговор был окончен».
Как видите, Жуков получил то, что и хотел, — решение на инициативный контрудар принял не он, а Сталин, а Жуков это решение «мудро раскритиковал». А далее, чтобы понять, что делал Кутузов под Аустерлицем, обратите внимание, что делал Жуков под Москвой. Но сначала его сентенция, которая показывает, что даже к глубокой старости он так и не стал полководцем:
«Тяжёлое впечатление осталось у меня от этого разговора с Верховным. Конечно, не потому, что он не посчитался с моим мнением, а потому, что Москва, которую бойцы поклялись защищать до последней капли крови, находилась в смертельной опасности, а нам безоговорочно приказывалось бросить на контрудары последние резервы. Израсходовав их, мы не смогли бы в дальнейшем укреплять слабые участки нашей обороны».
Как видите, Жуков и на пенсии плачет, что не смог войска, направленные на удар по немцам, подставить под удары немцев позже — когда немцы прорвутся. Не смог «израсходовать» их.
Ну а вот собственно интеллектуальная работа Жукова как полководца:
«Часа через два штаб фронта дал приказ командующим 16-й и 49-й армиями и командирам соединений о проведении контрударов, о чем мы и доложили в Ставку».
То есть Жуков не поехал на места ударов, не оценил обстановку, не принял ни малейшего собственного решения — Жуков приказал штабу, и штаб тупо перебросил приказ Сталина войскам.
А может, так и надо? Может, это и есть умственная работа настоящего полководца?
Нет! Решение на бой требует от командира не в штабе в Носу ковыряться, а тысячи новых решений того, как организовать этот бой, и тысячи решений по ходу боя.
И пока Жуков перебрасывал приказ Сталина в войска, под Ростовом заболевший ангиной Тимошенко в постели неустанно готовил операцию — изучал разведданные и данные о силе собственных войск и занимался теми вопросами, которые командующие армиями сами не могли решить. Скажем, в полосе намеченного удара было много речушек, могли быть минные поля немцев, поэтому Тимошенко собрал с других армий необходимое количество инженерных и сапёрных батальонов для разминирования и строительства мостов. Были морозы, раненые не могли в таких условиях долго оставаться без помощи, и Тимошенко со всех городов в тылах фронта собрал санитарные машины и дополнил их армейскими автомашинами, в результате наступление ждали автоколонны, готовые принять и вывезти раненых. Командующие его армиями для подобных решения не имели власти, это мог сделать только Тимошенко.
Ещё момент, для чего отвлекусь. Летом 1941 г. Жукову была поставлена задача окружить и уничтожить немцев в Ельнинском выступе, и для этого Жукову дали более чем достаточное количество войск. Жуков задачу выполнить не смог, мало этого, он и не вытеснил немцев из выступа — немцы сами вывели свои дивизии из Ельнинского выступа, поскольку им нужны были эти войска для наступления на Киев. Сначала немцы вывели танковые дивизии, заменив их пехотными, а потом и пехотные. Но характерный момент, который начальник Генштаба сухопутных войск Германии Гальдер отметил в своем дневнике: «…наши части сдали противнику дугу фронта у Ельни. Противник ещё долгое время, после того как наши части уже были выведены, вёл огонь по этим оставленным нами позициям и только тогда осторожно занял их пехотой. Скрытый отвод войск с этой дуги является неплохим достижением командования». То есть немцы уже вывели войска, а Жуков всё ещё молотил артиллерией по пустому месту.
А маршал Тимошенко воевал не так. В ночь перед атакой Тимошенко послал разведотряды посмотреть: не почувствовали ли чего немцы, не отвели ли за ночь свои войска, чтобы мы снаряды артподготовки выпустили по пустому месту? Точно! Немцы отошли на 8 км. Их догнали и уже тут накрыли артогнём. Мало этого, бои по уничтожению 1-й танковой армии немцев ещё шли, а Тимошенко заметил, что на северном крыле его направления 34-й немецкий пехотный корпус неосторожно отделился от основной группировки немецких войск. Тимошенко тут же ищет незадействованные силы, создает группировку, окружает и уничтожает и этот корпус.
А вот результат полководца Жукова:
«Однако эти контрудары, где главным образом действовала конница, не дали тех положительных результатов, которых ожидал Верховный. Враг был достаточно силён, а его наступательный пыл ещё не охладел. Только в районе Алексина нам удалось добиться значительных результатов: части 4-й армии противника здесь понесли большие потери и не смогли принять участия в общем наступлении на Москву».
И вот результат: Жукову дали огромные силы, забрали у Тимошенко и дали корпус Белова — немецкое проклятье 1941–1942 гг., а что толку? А кто виноват? Как кто? Конечно, Сталин — это же он принял решение нанести не готовым к бою немцам удар, а мудрый полководец Жуков предупреждал его этого не делать!
Вот и ответьте на вопрос — был ли Жуков реальным командующим или самоустранился от этой работы?
Вот так вёл себя и «полководец» Кутузов под Аустерлицем, да и практически во всех битвах и кампаниях, в которых ему доверяли единолично командовать.
Глава 2
АРМИЯ БЕЗ ПОЛКОВОДЦА
Последующая служба
После Аустерлица Александр I «задвигает» Кутузова в киевские губернаторы, но в 1808 г. Кутузов назначен командиром корпуса в воюющую в Румынии армию, которой командовал генерал-фельдмаршал А. Прозоровский. Кутузов участвует в неудачном штурме крепости Браилов, причем Прозоровский обвиняет его в неудаче, а Кутузов, что уже не удивляет, объясняет, что виноват Прозоровский, который начал штурм вопреки мудрым предостережениям Кутузова.
Попробовал немного разобраться, что там было. Апологет полководца Кутузова А. Шишов в книге «Кутузов. Фельдмаршал Великой империи» сообщает такие подробности.
Браилов три дня бомбардировался осадной артиллерией, и Прозоровский поручил Кутузову взять её штурмом. Кутузов задумал хитрый план — взять крепость ночью тремя штурмующими колоннами. Этого показалось мало: «В начале штурма Кутузов решил предпринять военную хитрость: основную атаку сделать первой, а вторую ложной — демонстративной. Именно на неё должен был прийтись главный удар контратакующих турок». Вот эта хитрость такая большая, что я её понять так и не смог, возможно, это хитрость самого Шишова, пишущего слова, не понимая, что они значат. Если первая атака основная, то она обязана была закончиться взятием Браилова, но тогда зачем была нужна еще и вторая атака — демонстративная? Короче, если это и не информация о Кутузове, то информация о тех кто нахваливает его полководческие таланты.
Источник «Русская национальная философия» о штурме Браилова кратко сообщает так: «Браилов — осада и штурм Браилова корпусом под командованием генерала М.И. Кутузова (8 тыс. чел.) в апреле 1809 г. Крепость защищал 12-тысячный турецкий гарнизон. (Русско-турецкая война, 1806—1812). После трехдневного обстрела крепости командующий русскими войсками генерал-фельдмаршал А.А. Прозоровский отдал приказ штурмовать Браилов, несмотря на возражения Кутузова, считавшего штурм преждевременным. Войска пошли на приступ в ночь с 20 на 21 апреля без достаточной подготовки. С самого начала всё пошло не по плану, поскольку сигнальная ракета к штурму была выпущена по ошибке на 4 часа раньше срока. Кроме того, не было доведено до конца сооружение траншей к крепостному валу, не проводилась рекогносцировка маршрутов движения колонн. Штурм длился всю ночь. К утру русские, потеряв более половины войск (5 тыс. чел.), были вынуждены отступить. 7 мая Прозоровский снял осаду Браилова и прекратил активные действия». Тоже, надо сказать, не для слабого ума. Чем Кутузову помешали траншеи, которые роются для осады, а не для штурма? Характерно и то, что ракета была пущена за 4 часа до начала, то есть в 19.00, когда еще было светло. И войска пошли на ночной штурм днем? А где был Кутузов?
