Руслан Скрынников - Начало опричнины

1198

«Челобитье же государь... принял на том, что ему своих изменников, которые... в чем ему, государю, были непослушны, на тех опала своя класти, а иных казнити, и животы их и статки имати...». (См. ПСРЛ, т. XIII, стр. 394). (Курсив наш. — Р. С.).

1199

ПСРЛ, т. XIII, стр. 396.

1200

Племянник князя Д. В. Солнцева писал в челобитной царю в 1611 г.: «И та, государь, наша старинная вотчинка селцо Гавшинское з деревнями, было за прадеды и за деды и за дядею моим за князем Дмитреем Солнцевым с триста лет». (См. Л. М. Сухотин. Дела Московского Поместного приказа 1611 года. — Чтения ОИДР, кн. 4, М., 1911, стр. 5).

1201

Л. М. Сухотин. Дела Московского Поместного приказа, стр. 5.

1202

ЦГАДА, ф. Поместного приказа, № 848, л. 183 об. Л. М. Сухотин в осторожной форме высказал предположение, что утрата кн. Д. В. Солнцевым его ярославской вотчины, возможно, была связана с переходом Ярославля в опричнину. «Если бы явилось возможным, — писал он, — приурочить переход Ярославля в опричнину к 75 году, то в связь с взятием в опричнину с-сельца Гавшинского, Ярославской вотчины князя Дм. Вас. Солнцева можно было бы поставить получение им в 75 году поместья в Свияжском уезде». (Л. М. Сухотин. К вопросу об опричнине. — Журнал Мин. народн. просвещения, новая серия, кн. 36, 1911, ноябрь, стр. 63—64). Л. М. Сухотину остался неизвестен указ Грозного о ссылке Ярославских княжат в Казань и Свияжск по указу 7073 г. Он не знал также, что сосланные княжата наделялись в Свияжске поместьями ранее 1567 (7075) года (см. ниже).

1203

В сохранившейся выписи из книг подьячего М. Трифонова 1565 (7073) г. вместе с вотчинами князя Д. В. Солнцева упоминаются вотчины князя А. П. Лобанова-Солнцева, М. Ф. Засекина-Черного и др, (Л. М. Сухотин. Дела Московского Поместного приказа, стр. 1—2). А. П. Лобанов-Засекин-Солнцев был сослан в Свияжск в 1565 (7073) году. Тогда же в Казань и Свияжск был сослан ряд Черных-Засекиных.

1204

В конце 1565 (7073—7074) г. Ярославский Спасский монастырь жаловался царю на подьячего М. Трифонова за то, что тот отписал у монастыря деревни князя Даниила Засекина «назад ко княжне Даниловой вотчине, к селу Сандыреву, как отписывал вотчины Ярославских князей» (См. И. А. Вахромеев. Исторические акты Ярославского Спасского монастыря, т. I, М., 1896, № XXXVII, стр. 47—48). П. А. Садиков не знал о ссылке Ярославских княжат в Казань в 1565 г., поэтому он предположил, что причиной составления отписных книг М. Трифонова в 1565 (7073) году было зачисление Ярославля в опричнину. (П. А. Садиков. Очерки, стр. 160). Л. М. Сухотин писал, что Ярославль был взят в опричнину не позднее 1568—1569 (7077) годов. (Л. М. Сухотин. К вопросу об опричнине, стр. 63). С. Б. Веселовский полагал, что Ярославль попал в опричнину около 1567 (7075) года и не позднее 1568 г. (С. Б. Веселовский. Учреждение опричного двора, стр. 91). В. Б. Кобрин, проанализировав писцовые книги по Ярославлю 1567—1568 (7076—7077) гг., пришел к заключению, что Ярославль в тот момент еще не был зачислен в опричнину. (В. Б. Кобрин. К вопросу о времени включения в опричнину Ярославского уезда. Краеведческие записки Гос. Ярославо-Ростовского музея, вып. 4, Ярославль, 1960, стр. 94—96). Наконец, А. А. Зимин аргументировал мнение о том, что Ярославль вовсе не был в опричнине. (См. А. А. Зимин. Опричнина, стр. 316—321).

1205

Исторический архив, кн. III, № 17, стр. 209. (Курсив наш.—Р. С.).

1206

Исторический архив, кн. III, № 17, стр. 209.

1207

Исторический архив, кн. III, № 45, стр. 248—249.

1208

Исторический архив, кн. III, № 43, стр. 245.

1209

Исторический архив, кн. III, № 43, стр. 245. Другую часть своей родовой вотчины (с. Рождественское с 4 деревнями и 9 пустошами) кн. И. С. Ковров в том же 7075 году отказал Спасо-Евфимьеву монастырю. (См. Л. М. С а в е л о в. Князья Ковровы. — Сб. статей в честь М. К. Любавского, Пгр., 1917, стр. 291— 292). Неизвестно, был ли утвержден этот вклад в Москве.

1210

ЦГАДА, ф. Поместного приказа, № 848, лл. 161 об. 162.

1211

Исторический архив, кн. III, № 35, стр. 234. П. А. Садиков не знал о ссылке Путиловых в Свияжск и потому связывал утрату ими родовых вотчин с переходом Костромы в опричнину. (См. П. А. Садиков. Очерки, стр. 121). Кострома была взята в опричнину в начале 1567* (7075) года. (Там же, стр. 120). В связи с переходом Костромы в опричнину свои вотчины в Костромском уезде утратили «вместе с городом» вотчинники Зубатые, Писемские и т. д. (Исторический архив, кн. III, № 67, стр. 276).

1212

Они получили поместья в Свияжске. (ЦГАДА, ф. Поместного приказа, № 848, лл. 201, 187).

1213

Исторический архив, кн. III, № 22, стр. 217, № 23, стр. 218.

1214

ДДГ, стр. 442. (Курсив наш. — Р. С.)

1215

Ку р б с к и й. Сочинения, стр. 285.

1216

Боярская книга 1556 г., стр. 71. Размеры пашни везде даны в пересчете на три поля.

1217

ТКТД, стр. 121.

1218

Боярская книга 1556, стр. 69.

1219

Боярская книга 1556, стр. 39. Князья Г. И. и Е. И. Щетинины владели поместьями в 2600 четвертей пашни в трех полях. Вотчин они, кажется, вовсе не имели.

(См. там же, стр. 52).

1220

ДДГ, стр. 442.

1221

ДДГ, стр. 434—435.

1222

Список стародубских вотчин Старицкого и «казенный список» полностью расходятся между собой, за исключением тех случаев, когда одна и та же вотчина оказывается поделенной на доли или жеребья между казной и удельным князем. Такими разделенными вотчинами оказались с. Ромодановское (по половинам), с. Васильево (по третям) и т. д. (См. ДДГ, стр. 423, 434—435).

1223

ДДГ, стр. 434.

1224

ДДГ, стр. 434.

1225

Подробнее см. ниже, гл. IV.

1226

«После этого становится очевидным, что вопрос о политике царя Ивана в отношении княжеского землевладения нуждается в пересмотре» (См. С. Б. Веселовский. Монастырское землевладение, стр. 99).

1227

Кн. В. П. Осипский умер бездетным в 50-х гг. По Разрядам прослеживаются его службы в 1543—1550 гг. (См. Разряды, лл. 149, 165 об и др.). В царском завещании значится: «село Осипово, что было князь Василья Осипского» (ДДГ, стр. 435).

1228

Кн. Т. Ф. Пожарский постригся в Спасо-Ефимьеве монастыре и в 1562 г. отказал старцам село Фалеево. (См. Л. М. Савелов. Князья Пожарские. — «Летописи историко-родословного общества в Москве», вып. 2—3, М., 1906, стр. 16). Родовую вотчину, с. Троицкое, выкупленную в 1555 г. у И. И. Мячкова, кн. Т. Ф. Пожарский решил передать двоюродному брату кн. И. В. Черному. (См. там же, стр. 16, 20). В соответствии с Уложением 1562 г. оба распоряжения, сделанные без государева ведома и доклада, были, вероятно, аннулированы казной. В царском завещании записаны: «село Троицкое, да село Фалеево, что было князя Тимофея, да князя Ивана Пожарских». (ДДГ, стр. 434).

1229

Кн. Е. Стародубская наследовала вотчину после смерти мужа кн. С. И. Льяловского-Стародубского. Известны его службы в 1543— 1554 гг. (См. Родословная книга, ч. II, стр. 62; Разряды, лл. 149, 162 об, 207 об). В 60-х гг. вдова постриглась в Симонове монастыре, которому «написала в-ызустной своей», т. е. завещала, мужнину вотчину сельцо Кувезино с 17 деревнями. (См. Исторический архив, кн. III, № 33, стр. 232). Казна наложила руку на княжескую вотчину. В царском завещании значится: «село Сороки, да село Куве(зи)но, что было княгини Афросиньи княж Семеновы Стародубского». (ДДГ, стр. 435).

1230

Кн. М. Стародубская была вдовой кн. А. И. Льяловского-Стародубского. Перед смертью (около 1556—1557 г.) князь завещал поделить вотчину село Пантелеевское на две половины: одну — жене «до ее живота», а другую — в Троице-Сергиев монастырь. (См. С. В. Рождественский. Служилое землевладение, стр. 173—174). Оба распоряжения, видимо, были аннулированы казной. В царской духовной поименовано «село Пантелеево, что было княгини Марьи княж Андреевы Стародубского». (ДДГ, стр. 435).

1231

Княгини Марья и Федосья Семеновны Мезецкие получили от отца в приданое село Лучкино с 15 деревнями и починками. (См. Л. М. Савелов. Князья Пожарские, стр. 40—45). Передача вотчин в приданое была полностью воспрещена по Уложению 1562 года. В казенном перечне царского завещания находим: «село Лучки с деревнями, что было княгини Марьи княж Петровы Пожарского да княгини Федосьи князь Семеновых дочер(е)и Мезецкого». (См. ДДГ, стр. 435): В изданном завещании текст испорчен: «Марьи княж Петровы... да княгини Федосьи». На самом деле именно княгиня Федосья была женой кн. П. Б. Пожарского. Она владела селом Дмитриевским, купленным отцом ее мужа князем Б. Ф. Долгим. (См. Л. М. С а в е л о в. Князья Пожарские, стр. 15). После смерти П. Б. Пожарского, Федосья и ее дети лишились мужниной вотчины, поименованной в царском завещании: «село Дмитриевское, что было княгини Федосьи Пожарской с детми». (ДДГ, стр. 435).