Сергей Козлов - Спецназ ГРУ. Пятьдесят лет истории, двадцать лет войны.
Можно ли победить, попав в засаду?
Конечно, если вы попали под огонь засады в месте, где маневр затруднен, то противостоять ей трудно. Такие места должно особо тщательно проверять охранение. Зная это, противник порой организует дерзкие засады в местах, казалось бы, непригодных для такого вида действий. Вся его надежда на внезапность и панику, которая должна возникнуть в рядах подвергшихся нападению. Если же этого не произошло, то нападающие, не имея возможности скрытно отойти, превращаются из охотников в дичь. Надо только знать их тактику и умело перехватить инициативу. Очень показательны в этом отношении действия бронегруппы №310.
Двадцать третьего сентября 1984 года мне была поставлена задача на боевой технике совершить восьмидесятикилометровый марш к государственной границе с Пакистаном для эвакуации группы капитана Пимченко. Первоначально БГ №310 состояла из пяти БМП-2, на броне которых находилось по два разведчика. Но при совершении марша из-за поломок пришлось две машины с десантом на борту вернуть в ППД. К пятнадцати часам мы достигли указанного района и стали по радио вызывать группу Пимченко, однако у них что-то случилось с радиостанцией, и нас они слышали, а мы их нет. Просьбу обозначить свое местонахождение они не выполнили, и нам пришлось разыскивать группу по всему району. В результате поиска еще одна машина вышла из строя и ее пришлось буксировать. Я уже собирался плюнуть на эту затею, но перед этим решил на единственной свободной машине проскочить по сухому руслу для очистки совести. Моему возмущению не было предела, когда на обрывистом берегу я увидел группу, беспечно болтающую ногами. Высказав им все, что я думаю, я приказал грузиться, что они с готовностью выполнили. К семнадцати часам мы вышли на бетонку Спинбульдак-Кандагар. Впереди я поставил машину, буксирующую неисправную, для того, чтобы она задавала темп движения. Через полчаса движения по трассе, выйдя из-за поворота, мы буквально натолкнулись на джип ISUZU, вокруг которого стояли вооруженные люди, одетые во все черное. Видно было, что они только подъехали и начали высаживаться. Всего их было человек пятнадцать-двадцать. Увидев нас, они пустились наутек. Я остановил колонну, приказал спешиться и открыть огонь. Еще не стемнело и отходящих духов расстреливали, как в тире. Больше половины не добежало до спасительного оврага, но некоторым посчастливилось, и они в нем исчезли. Для того, чтобы не дать им уйти я, два моих разведчика и один из группы Пимченко снова заняли свои места на нашей машине, которая устремилась вперед по дороге. В пылу боя я не заметил, как из другого русла по нашей машине было сделано три гранатометных выстрела, но к счастью, гранаты прошли сзади. Достигнув сухого русла, перпендикулярно отходившего от дороги и по которому отходили остатки духов, я приказал свернуть налево и ехать вдоль него. Отходящих мы настигли быстро. Они не ожидали от нас такой прыти и практически не сопротивлялись. Инициатива была на нашей стороне и, чтобы не упустить ее и не получить выстрел в спину, мы сходу безжалостно расстреляли отходящих. Когда с ними было покончено, мы на машине выехали на холм, который господствовал в данной местности, для того, чтобы убедиться, что никто не ушел. В это время снизу из русла по нашей машине ударили несколько автоматов. Мы не стали церемониться и ответили двумя-тремя короткими очередями из автоматической пушки БМП-2, после чего огонь стих. Мы стали спускаться на машине, чтобы убедиться, что выстрелы наводчика-оператора Малаша, по кличке «Малыш», достигли цели. В это время снизу снова ударил автомат, а один из отходивших бегом пересек русло, очень резво выбрался из него и пустился наутек по ровной, как стол, степи. Духа, прикрывавшего его отход, мы убили сразу и, преодолев довольно глубокое русло, начали преследование убегающего. Поскольку он оружие бросил, я решил взять его в плен. Догнав беглеца, механик-водитель Громов резко поставил перед ним машину, и я увидел мужчину лет тридцати пяти-сорока, с европейским типом лица. Его крашеные полосами волосы были коротко стрижены на панковский манер. Это был явно не афганец. Выяснить, кто он, помешал боец из группы Пимченко, сваливший его короткой очередью. Выматерив от души этого отморозка, который, не видя до этого живого духа, решил попробовать, как оно убивать, обыскав и добив тяжелораненого, я занял свое место в машине, и мы вернулись на трассу. По дороге пособирали оружие у убитых. Машину я оставил на бетонке на случай если со стороны Кандагара, откуда и прибыли духи, подъедет подкрепление, а сам вернулся пешком к основным силам.
Там выяснилось, что в момент нашего появления часть духов уже находилась на позициях и после моего отъезда оказала сопротивление, хоть и без особого энтузиазма. Темнело, и их задачей было, продержавшись до темноты, отойти под ее покровом. Поняв это, я приказал отцепить исправную машину, после чего открыть настильный огонь в дальний берег русла, где укрылись моджахеды. Когда стемнело, я и несколько разведчиков на машине с потушенными фарами приблизились к их позициям. По моей команде механик включил фары, в свете которых мы увидели духа, изготовившегося стрелять из гранатомета, второй целился из автомата. Ослепленные неожиданным светом, они замешкались, и это стоило им жизни. В русле лежало еще несколько трупов. Каждый, помимо автомата, пулемета или гранатомета, был вооружен одним-двумя пистолетами, в основном, ТТ китайского производства. Всего мы уничтожили тридцать пять боевиков. Как потом доложила агентура, они оказались группой «Черных аистов». По этой же информации среди них был американский инструктор, видимо, тот бегун, которого мы чуть не пленили. Уцелел лишь командир, раненный в ноги, и еще двое, которые его и вынесли.
Пример этот я привел не для того, чтобы рассказать, какой я молодец, а просто он очень нагляден, поскольку замешательство при этой встрече грозило нам большими неприятностями. Если бы я, подобно Пимченко, который до конца боя так и не удосужился приступить к командованию своими людьми, не овладел инициативой, противник мог опомниться, занять позиции в русле, куда он первоначально отошел, и тогда бы нам пришлось туго, поскольку, сумев повредить хотя бы одну машину, он нас лишал возможности двигаться и оказывался в более выгодном положении, несмотря на понесенные первоначально потери, поскольку, в отличие от нас, находился на подготовленных позициях. С наступлением темноты в десяти-пятнадцати километрах от Пакистана это могло выйти нам боком.
Кстати, пока меня не было с ними, зная тактику духов, мой разведчик Фарзалиев и еще один из Пимовской группы вышли духам во фланг и нанесли внезапный удар. К сожалению, в горячке боя они не захватили с собой ранцы с боеприпасами, а в нагрудниках после первоначального огневого контакта оставалось по одному полному магазину. Патроны у смельчаков кончились и им пришлось спешно отходить, бросая в преследователей гранаты.
Знание — сила
Именно знание тактики партизан в засаде позволяет успешно противостоять им. Афганские моджахеды, в зависимости от их численности, применяли и разную тактику. Проводя засаду малыми силами, как это показано в двух предыдущих примерах, огневые подгруппы располагались в метрах ста-ста пятидесяти от дороги, в один эшелон. Бой начинался обычно подрывом минновзрывных средств или, что более характерно, гранатометным залпом. Плотность огня гранатометов и стрелкового оружия в первые минуты очень высока и направлена как на нанесение максимального поражения противнику, застигнутому врасплох, так и на подавление его воли к сопротивлению. Как это хорошо видно в первом примере, небольшая группа легко достигла этой цели и даже не пыталась отойти, хотя это не характерно. Нанеся максимальный урон колонне противника и расстреляв львиную долю выстрелов РПГ, духи скрытно отходили по заранее намеченным путям. Опомнившийся противник начинал стрелять в белый свет, как в копеечку, и расстреливал имеющиеся боеприпасы. Наиболее удобными местами для подобных засад являются подъемы и повороты дороги, разрушенные переправы, броды и тому подобные места, где техника вынуждена замедлять движение либо останавливаться. Устраивали засады и в населенных пунктах, и в «зеленке», через которые проходили дороги. Но, как я уже писал выше, можно было нарваться на засаду и в чистом поле. Для этого духи дооборудовали в инженерном отношении русла рек, сухие русла и канавы. Именно в таком месте пытались организовать засаду на мою бронегруппу. Как видно из примера, отход в таких местах не совсем безопасен. Засада располагалась в один эшелон, а огневые подгруппы размещались с одной стороны от дороги, либо с двух, но под прямым или косым углом. Последний вариант чреват тем, что есть опасность поразить своим огнем сидящих напротив. Странно, но именно так их учили американские инструкторы. Другой вариант засадных действий применялся при наличии больших сил, когда надо было учинить разгром хорошо вооруженной колонны. В этом случае засада строится в два эшелона. В первом, как и описано выше, располагается огневая подгруппа. Численность ее может достигать ста человек. Огневики вооружены максимальным количеством РПГ для создания гранатометного огня высокой плотности. В тылу, на господствующих высотах, на удалении до километра располагается второй эшелон засады, имеющий на вооружении безоткатные орудия и крупнокалиберные пулеметы, способные эффективно работать на таких дальностях. После того, как первый эшелон нанесет свой удар, его огонь прекращается и в дело вступает второй, отвлекая внимание противника на себя. Огневые подгруппы тем временем под прикрытием огня ДШК и БО отходят в пункт эвакуации.
