Всесоюзная академия сельскохозяйственных наук - О положении в биологической науке
Академик П.П. Лобанов. Слово имеет кандидат сельскохозяйственных наук И.Н. Симонов.
РЕЧЬ И.Н. СИМОНОВА
И.Н. Симонов (Министерство высшего образования). Я выступаю здесь не как представитель Министерства высшего образования, а как научный сотрудник, кандидат сельскохозяйственных наук, доцент.
В связи с сессией Академии мне хотелось бы немного сказать о нашей родной Тимирязевской академии, о ее работах, поскольку академик В.С. Немчинов, присутствующий здесь, пока что не выступал. В 1950 г., как известно, исполнится 85 лет со дня организации Тимирязевской сельскохозяйственной академии. История этой Академии – это, по существу, история большого раздела нашей отечественной агрономической науки. Здесь долгие годы трудились такие корифеи биологической науки, как Тимирязев и Вильямс. Академия имени Тимирязева, как известно, явилась пионером в области селекции. Здесь впервые академиком Вильямсом было положено начало селекции сельскохозяйственных растений.
Но было бы несправедливо не сказать, что в вопросах селекции, в вопросах общей агрономической науки Академия имени Тимирязева сегодня далеко отстает от многих научно-исследовательских учреждений, а подчас и некоторых вузовских научных коллективов.
Является ли сегодня Академия имени Тимирязева с ее огромными научными силами, с ее большими возможностями тем, чем она должна быть по существу, т.е. центром притяжения тимирязевского и мичуринского направления в науке? На этот вопрос я позволю сказать, что таким центром Академия сегодня не является. Чтобы не быть голословным, приведу несколько примеров.
В 1937 г., т.е. примерно десять лет назад, отдельные сотрудники этой славной Академии – аспиранты, студенты – набрались смелости, поехали в Одесский селекционно-генетический институт, руководимый в то время непосредственно академиком. Т.Д. Лысенко. После приезда они написали в газете «Тимирязевка» статью под названием «За коренную перестройку научно-исследовательской работы».
Казалось бы, что этим должен был бы начаться какой-то перелом в работе Академии. Однако никакого перелома, никакой перестройки не последовало и до самых последних дней. Последовала «перестройка» в совершенно другом направлении. Всех тех, кто придерживался взглядов Мичурина и академика Лысенко, начали под разными предлогами «выдвигать», переводить в другие учреждения, а то и просто увольнять. Так поступили со многими научными сотрудниками: ныне академиком Е.П. Ушаковой, профессором Веприковым, садоводом-мичуринцем Павловой. Тихоненко, студентом Алисовым и многими другими.
Дело дошло до того, что академик В.С. Немчинов, – он хорошо знает это, – неугодных ему преподавателей Академии, в свое время пришедших на кафедру не как-нибудь, а по конкурсу и оставленных в Академии по рекомендации И.В. Мичурина, стал просто изгонять из Академии только потому, что об этих товарищах когда-то и где-то неплохо было сказано или самим Мичуриным или его учениками.
Были времена, когда из большого профессорско-преподавательского коллектива Тимирязевской академии на юбилей Мичурина, нашего великого русского ученого, ни один профессор не мог откликнуться и поехать, хотя студенты очень призывали их. Такие студенты, как Гриценко, Барков, Голубь, Симонов, собрались одни и поехали в Мичуринск для того, чтобы чествовать этого великого русского ученого – новатора.
Были и такие времена в жизни Тимирязевской академии, когда студенты и аспиранты, изъявившие желание поехать поучиться у самого Мичурина, вынуждены были ехать только за свой счет. Они ехали в Мичуринск для того, чтобы поучиться непосредственно у Мичурина методам его работы.
Осталось забытым письмо Мичурина к студенческому кружку Московской, ныне Тимирязевской, сельскохозяйственной академии, опубликованное в первом томе его сочинений (стр. 244), где он подчеркивал, что… «вследствие полнейшей неосведомленности в этом отношении, относятся к нему слишком пренебрежительно, а в некоторых случаях прямо-таки невежественно».
Такое положение было восемь лет назад. Может быть за это время произошло что-нибудь новое в стенах Тимирязевской академии?
Здесь всеми уважаемый академик И.В. Якушкин в своем выступлении совершенно правильно отметил, что сторонников немичуринского направления становится все меньше и меньше. Утверждать это, конечно, можно по отношению ко всему коллективу научных сотрудников Советского Союза, но такое утверждение по отношению к ученому коллективу Тимирязевской академии будет не совсем точным. Нельзя сказать этого и про руководителя Академии. Можно считать, что академик Якушкин, профессор Тимофеев, академик Бушинский, профессор Чижевский, профессор Эдельштейн и несколько их сотоварищей по работе относятся к мичуринскому направлению. Но в целом, по отношению ко всему коллективу (я имею в виду профессорско-преподавательский коллектив), такое утверждение будет несколько неправильным.
Почему нельзя так сказать по отношению ко всем ученым Тимирязевской академии? Если бы дело обстояло именно так, то об этом в первую очередь должен был бы сказать с этой трибуны не рядовой человек, а директор Академии академик В.С. Немчинов. Но почему же академик Немчинов оказался не в состоянии выйти на эту трибуну и заявить, какие же сдвиги произошли в представлениях ученых Тимирязевской сельскохозяйственной академии за последние годы? И кому, как не академику Немчинову, нужно было взяться крепко за перестройку работы в области освоения мичуринского наследства в Тимирязевской сельскохозяйственной академии. Я могу смело утверждать, что сам директор Академии придерживается взглядов морганистской генетики. Откуда, из каких вузов, с каких кафедр направлялись в Америку, в прожженную реакционную печать, статьи с грубыми нападками на академика Лысенко? Ведь это шло не откуда-нибудь, а из стен Тимирязевской сельскохозяйственной академии. Это писалось, как известно, только вчера выступавшим здесь профессором А.Р. Жебраком. Это поощрялось линией поддержки таких ученых со стороны академика Немчинова. Эти ученые, какими являются Жебрак и другие, как видно, и до сих пор (шум в зале), а я это имею полное право сказать, судя по их выступлениям вчера, не освободились от преклонения перед зарубежной наукой.
Выступления профессора Жебрака на страницах буржуазной печати с нападками на академика Лысенко, по существу, являются нападками на учение Мичурина. Это и он хорошо знает. Эти нападки являются нападками на учение Тимирязева – Вильямса. Но после того, как советская научная общественность осудила поступки профессора Жебрака, может быть, что-нибудь изменилось? Нет, можно смело сказать, что, судя по вчерашнему выступлению профессора Жебрака, в Академии мало что изменилось.
Вспомним, товарищи, знаменитую сессию садоводов два года назад. Многие из присутствующих были очевидцами обструкции, которая была устроена студентами Тимирязевской академии лучшему ученику Мичурина академику П.Н. Яковлеву. Вы, уважаемый академик Немчинов, как директор Академии, безусловно несете моральную ответственность за воспитание своих студентов в совершенно другом направлении…
Голос с места. Не только моральную, но и политическую.
И.Н. Симонов. Да, и политическую ответственность.
Приведу еще один пример, показывающий, в каком именно направлении – мичуринском или в другом – идет ныне Академия имени Тимирязева. Это – пример, достойный, чтобы о нем рассказать.
Два года назад у нас в Тимирязевской академии был объявлен конкурс на заведывание кафедрой, казалось бы далекой от дискуссии, – кафедрой технологии плодово-овощных растений. На заведывание кафедрой претендовал ученик Баха, биохимик, профессор, ныне лауреат Сталинской премии, Б.А. Рубин. Но он не был избран. И он не прошел не потому, что по своей научной эрудиции не подходил для работы в Тимирязевской академии, а потому именно, что профессор Рубин является сторонником мичуринского учения. Вот почему не хотели «засорять» такими лицами стены Тимирязевской академии. Я мог бы многое рассказать и о том, до какого состояния вы, академик Немчинов, довели садовода-опытника М.А. Павлову.
Но, может быть, хотя бы за последние годы, в Тимирязевской с. академии произошли изменения в научно-исследовательской работе, в области освоения наследства Мичурина, Тимирязева, Вильямса. Но и этого не видно, так как моргановское, реакционное учение поддерживает сам руководитель Академии.
Я скажу больше. В прошлом году была с ведома академика Немчинова ликвидирована последняя база для селекционной практической работы студентов.
Голоса с мест. Правильно, правильно!
И.Н. Симонов. Это коллекция целого ряда европейских и русских сортов крыжовника и смородины. Материал, только что пришедший в пору настоящего плодоношения десятилетнего возраста), ликвидирован с торгов. Кто видел это зрелище, тот не мог без волнения уйти с этого участка. Коллекции распродавались с торгов! Вы, академик Немчинов, можете сказать: зато ведь сад с плодовыми деревьями уцелел. Да, этот сад уцелел по странной случайности, хотя забор был уже снесен трактором. А какая работа производится в этом саду, разрешите спросить академика Немчинова? Никакой! Обычная посадка сада, обычный агротехнический уход, – и больше ничего. Никакой творческой селекционной работы нет. Очевидно, это устраивает и академика Немчинова и некоторых его единомышленников, сумевших разогнать растущий творческий коллектив. Сад растет, – и все! Но так ли надо понимать освоение мичуринского наследства?
