История евреев в Европе от начала их поселения до конца XVIII века. Том II. Позднее средневековье до изгнания из Испании (XIII-XV век) - Семен Маркович Дубнов
Строгость нравов поддерживалась ранними браками. Мальчиков и девочек старались сочетать браком обыкновенно в возрасте 15-18 лет. Это было невыгодно в хозяйственном отношении, так как слишком юная чета не могла еще жить своим трудом и содержание ее падало бременем на главу семьи, да и плодовитость таких браков не соответствовала скудной материальной обеспеченности средней еврейской семьи. Ранними браками из жизни молодежи устранялась красивая поэтическая полоса ухаживания и романтических грез, которая составляет и привилегию юности, и повод для трагических коллизий. В раннем возрасте, конечно, не могло быть речи о самостоятельном выборе жениха или невесты, и выбор всецело предоставлялся родителям. Для этого пользовались посредничеством «шадхана», или свата, который подыскивал соответствующую брачную комбинацию, принимая во внимание родовитость и степень благосостояния двух семей, готовящихся вступить в брачный союз. «Шадхан» вел переговоры с обеими сторонами о приданом, о том, кому содержать юную чету в первые годы после брака и в чьем доме ей жить; он же устраивал свидание между женихом и невестой, так как по талмудическому правилу юноша не мог обручать невесту, пока он ее не видел. Часто жених и невеста встречались только в момент, когда писался предварительный договор (tnaim) между их родителями. По этому поводу устраивалась пирушка (Gastmai или Knassmal: последнее название — от термина «Knass» в договоре, где нарушающая сторона обязывалась уплатой неустойки в случае отказа). По прошествии условленного срока (обыкновенно около года) праздновалась свадьба. Это было большое торжество, в котором участвовала вся община или значительная ее часть.
Свадебные торжества в Германии XV века представлены в следующем виде в описании современного раввина. Венчание обыкновенно происходило по пятницам, до наступления субботнего вечера. Накануне, в четверг, устраивалась пирушка в доме невесты, которой жених в этот день присылал подарки (Sivlonot). В пятницу утром, когда шамаш сзывал народ к молитве в синагогу, он предупреждал о предстоящем шествии новобрачных (Maien или Main, от старонемецкого Manfuhren). Еще до утренней молитвы раввин и почетные члены общины водили жениха из его дома во двор синагоги: впереди шли факельщики с горящими восковыми свечами и музыканты, игравшие на разных инструментах, а за ними тянулись ряды членов общины. Затем музыканты отправлялись в дом невесты и приводили ее в сопровождении женской свиты во двор синагоги, где ее встречали раввин с почетными лицами и подводили к ней жениха. Жених брал невесту за руку, и собравшиеся сыпали на них пшеничные зерна, произнося благословение: «Плодитесь и множитесь». Иные разбрасывали мелкие монеты, которые подбирались нищими. У дверей синагоги жениха и невесту усаживали для краткого отдыха, а затем невесту уводили домой для переодевания. Поверх нарядного платья ей надевали широкий белый плащ, по своему покрою похожий на саван (Sargenes), а на голову и лицо набрасывали покрывало: жених, одетый в праздничный костюм, также имел на себе плащ с широкими рукавами и капюшоном. Это верхнее облачение должно было придать торжеству оттенок траура, дабы в день радости молодые вспомнили о дне смерти и о национальном трауре, о «печали Иерусалима». Затем начинается утренняя молитва; жених молится в переднем ряду у восточной стены, а при чтении Торы всходит на эстраду («бима», «алмемор») для прочтения отрывка из текста. По окончании молитвы раввин выходит со свитой на двор синагоги к дожидающейся там невесте, ведет ее в синагогу и ставит на эстраду по правую руку жениха. С обеих сторон новобрачных стоят родители и родные. Тут совершается акт обручения: жених надевает невесте на палец обручальное кольцо, раввин произносит свадебные благословения над чашей вина, из которой молодые отпивают по глотку, после чего жених бросает чашу об стену и разбивает ее. Этот обычай одни объясняют как знак траура, а другие как символ власти будущего хозяина. Затем начинается обратное шествие молодых со свитой и музыкой в дом родителей или в общественный свадебный зал. Здесь новобрачных, ничего не евших с утра, сажают за стол и подносят им яйца и куриное мясо, родные и гости пируют кругом под звуки музыки и шум веселых разговоров. Пиры, танцы и музыка в доме новобрачных продолжались и в следующие дни, обыкновенно в течение целой недели. Эти свадебные недели, оживлявшие всю общину, прогоняли обычную грусть и озабоченность еврейского квартала.
Семейная жизнь у евреев отличалась большей строгостью, чем у кого-либо из западных народов. Древний обычай многоженства совершенно упразднился в Европе не только вследствие запрета р. Гершома в X веке, но и в силу общих условий жизни. Только в мусульманских владениях Европы — в арабской Испании и Сицилии — бывали случаи многоженства среди восточных выходцев, но с переходом этих стран под власть христиан такие случаи становились все реже. На вступление во второй брак при жизни первой неразведенной жены требовалось разрешение короля, которое давалось по особо важным мотивам. Так, например, в 1393 г. арагонский король, Иоанн II разрешил известному раввину-философу Хасдаю Крескесу вторично жениться ввиду отсутствия у него потомства от первого брака[64]. Случаи внебрачного сожительства у евреев в Германии были очень редки. В еврейских кварталах редко встречались проститутки, которые в XIV и XV веке наполняли германские города (во Франкфурте-на-Майне насчитывалось в 1394 году около 800 проституток при десятитысячном населении; на церковные соборы в Констанце и Базеле таких женщин собралось до 1500 для надобностей безбрачного католического духовенства). Святость семейного очага оберегалась у евреев даже с чрезмерной строгостью, и «блудная женщина» (как называли и жену, случайно нарушившую супружескую верность) подвергалась тяжелым наказаниям. Так, эрфуртский раввин Яков Вейль наложил следующее покаяние на согрешившую замужнюю женщину: в течение года ходить ежедневно по три раза в синагогу и исповедоваться там перед женщинами «на немецком языке», чтобы все ее понимали; кроме того, грешница в течение покаянного срока не могла носить нарядную одежду и украшения, а должна была одеваться в черное, как во время траура, носить на голове старый платок вместо шляпки или нарядного чепца, и веревку вместо пояса; затем обязана была часто воздерживаться от мяса и вина и подвергать себя другим физическим лишениям. Из эротических стихотворений Иммануила Роми можно, однако, заключить, что в Италии семейные нравы были не так строги, как в Германии. В
