Питер Коннолли - Греция и Рим. Эволюция военного искусства на протяжении 12 веков
Возможно, римский механик просто не знал, что таких башен было две. Витрувий приводит цитату из утерянного сочинения механика Диада, сопровождавшего в походах Александра, в котором даются оптимальные размеры осадных башен. Самая маленькая башня, в десять этажей, должна иметь 60 локтей (ок. 27 м) в высоту и ширину основания 17 локтей (ок. 7,5 м). Верхушка должна быть на 20% уже основания (ок. 6 м). Вертикальные стойки, служащие основой каркаса башни, должны внизу быть толщиной в 22 см, а в верхней части — 15 см. Самая большая башня — Диада—в два раза выше, двадцатиэтажная, с основанием шириной в 23,5 локтя и, соответственно, с верхушкой на 20% уже. Вертикальные стойки должны быть толщиной в 30 см у основания, а в верхней части — тоже 15. Такая двадцатиэтажная башня, основание которой составляло менее одной пятой ее высоты, скорее всего была довольно неустойчивой. Башня Деметрия, основание которой составляло половину высоты, кажется куда более практичной. Башни Диада, обитые сыромятными кожами, имели галереи на каждом этаже. Витрувий добавляет также интересную деталь: эти башни могли опрокидываться в горизонтальное положение, и в таком виде их можно было возить за армией в походе. Деметрий приготовил также укрытия, чтобы защитить людей, заваливающих рвы, а также тараны. Закрытые переходы состояли из передвижных секций. Вегеций, писавший в IV в. н.э., говорит, что эти передвижные галереи делались из секций длиной в 5 м, высотой в 2,5 м и шириной чуть больше 2 м, и нет причин предполагать, что в конце IV в. до н.э. они были другими. Когда все было готово, осаждающие очистили возле стен полосу шириной метров в 600, так что под ударом оказались семь башен и участки стены между ними. Затем начали подводить машины, поставив в центре гелеполу, а по обе стороны от нее — четыре укрытия, соединив их крытыми переходами, так что солдаты могли добраться до своих мест, не подвергаясь опасности. Подогнали также два огромных укрытия, в которых находились тараны. Тараны Деметрий тоже заготовил самые большие и самые лучшие. Каждый таран был 120 локтей (ок. 54 м) в длину и снабжен железным наконечником (Диодор сравнивает силу его удара с ударом корабельного тарана). Таран был установлен на катках. Его обслуживала тысяча человек. К этому описанию многие относятся скептически (в частности, замечают, что при такой длине таран бы неизбежно прогибался), но критики не берут в расчет, что таран не висел, а лежал на катках и прогибаться ему было некуда, а длина была важна для увеличения инерции. Описание тарана такого типа, также позаимствованное из трудов Диада, механика Александра, приводится у Витрувия. Укрытие этого тарана было 32 локтя (ок. 14,5 м) в длину и около 8 м в высоту, с пологой двускатной крышей, над которой возвышалась трехэтажная башня шириной около 2 м и высотой 8— 10 м. На нижних этажах находились сосуды с водой на случай пожара, а на верхнем этаже стояла небольшая катапульта.
В укрытии находился сам таран, лежащий на катках. Его двигали взад-вперед с помощью канатов. Более ранние тараны висели на цепях либо канатах под крышей укрытия и действовали по принципу маятника. Сила удара этих таранов была ограничена, и к тому же в момент удара сила инерции была наименьшей. У каткового тарана инерция была постоянной и пробивная сила куда больше. Укрытия этих таранов, называвшиеся «черепахами», были обшиты досками из дуба или еще какого-нибудь плохо воспламеняющегося дерева и покрыты плетенками из зеленых прутьев. Кроме этого, черепаха покрывалась водорослями либо соломой, пропитанной уксусом и набитой между двумя слоями сыромятной кожи. Витрувий приводит также описание большого тарана-черепахи, построенного Гегетором Византийским. Эта черепаха была 18 м в длину, 11 м в высоту и передвигалась на восьми колесах, каждое 2 м в высоту и 1 м в толщину. Таран, действовавший по принципу маятника, свисал с рамы высотой в 12,5 м, и раскачивали его с помощью канатов. В длину этот таран был более 31 м и сделан из балки прямоугольного сечения 30 см в ширину и 22,5 в высоту с ударного конца и 37,5x30 см в противоположном конце. Ударный конец был снабжен наконечником из кованого железа, и 4,5 м балки за наконечником было оковано стальным обручами. От одного конца тарана до другого шли три каната толщиной в 15 см, примотанные веревками. Затем таран обшивали сыромятной кожей. Среди осадных машин Диада были также буравы, которые использовались для сверления дыр в стенах, в противоположность таранам, которые стены просто разбивали. Бурав Диада находился в «черепахе» примерно 22 м длиной. Сам бурав, который представлял собой длинное бревно, вероятно, с железным наконечником, двигался на валках в деревянном желобе. Двигали его с помощью ворота и блоков.
Когда родосцы увидели, какая часть стены должна подвергнуться нападению, они немедленно принялись строить общепринятую внутреннюю стену. Осаждающие начали вести подкоп под внешнюю стену, и родосцы в качестве ответной меры прорыли ход изнутри и ворвались в подкоп, помешав саперам довести работу до конца. Но устоять против машин Деметрия было невозможно, и под их непрерывным натиском стены начали рушиться. Множество стрелометов гелеполы не давало защитникам подняться на стены и, как и в Саламине, тяжелые камнеметы с нижних этажей башни смели зубцы со стен. Самая большая из семи башен, попавших под удар, была обрушена вместе с куском куртины, так что защитники уже не могли переходить по верху стены от одной части стены к другой. Однажды безлунной ночью родосцы предприняли вылазку, пытаясь поджечь гелеполу, но им это не удалось. Деметрий, заботясь о безопасности своего чудовищного детища, отвел башню назад. Однако как только башню починили, Деметрий вернул ее к стенам. Пока Деметрий готовился к продолжению осады, родосцы возвели третью внутреннюю стену, охватывавшую все части внешней стены, бывшие в опасном состоянии, и вырыли позади обрушившейся стены глубокий ров, чтобы не дать ввести машины в город. И снова гелепола появилась у стен, катапульты прогнали защитников со стен, и тараны разбили еще два находящихся рядом отрезка куртин, изолировав одну из башен. Однако родосцы отчаянно защищали башню и, невзирая на огромные потери, не позволили Деметрию ее захватить. Тогда Деметрий предпринял последнюю попытку взять город: полторы тысячи отборных воинов ночью ворвались в город через пролом в стене; но, несмотря на отчаянный натиск одновременно с моря и с суши, на следующее утро атаки были отбиты и штурмовики Деметрия выброшены из города. Деметрий исчерпал все свои средства и под давлением других греческих государств был вынужден заключить мир с родосцами. Витрувий добавляет еще кое-какие подробности, хотя они, возможно, апокрифические. По его словам, жители Родоса уговаривали Диогнета, городского архитектора, найти способ захватить гелеполу. Диогнет пробил в городской стене дыру напротив того места, куда должна была подойти гелепола. Затем он приказал родосцам собрать побольше нечистот и жидкой грязи и ночью вылил все это через отверстие в стене, так что образовалось болото, в котором должна была застрять башня.
После осады родосцы в пику Деметрию продали его машины и на эти деньги возвели одно из семи чудес света, Колосс Родосский. Эта огромная бронзовая статуя Аполлона, высотой более 30 м, сооружение которой заняло двенадцать лет, стояла у входа в гавань, которую так старался захватить Деметрий. Простояла она всего 56 лет, а потом рухнула во время землетрясения. Почти тысячу лет статуя пролежала в обломках, пока в 672 г. н.э. арабы не захватили остров и не продали ее на лом. Легенда гласит, что продали ее еврею из Эмесы, которому понадобилось 900 верблюдов, чтобы вывезти обломки. Осада Родоса ознаменовала собой конец эпохи. Такие огромные машины никогда больше не применялись. Девяносто лет спустя Филипп V отдавал предпочтение подкупу и более обычным способам ведения осады. Прежде чем начать осаду, он, как правило, обносил город рвом и валом с частоколом. Когда он осадил Фивы во Фтии (217 г. до н.э.), он разделил свое войско натрое и соединил три лагеря рвом и двойным частоколом с деревянными башнями, расположенными через каждые 30 м. Через семнадцать лет в Абиде Филиппу удалось отрезать город от моря, вбив сваи в дно у входа в гавань. Окружив город, Филипп пускал в ход свои катапульты и камнеметы, чтобы прогнать защитников со стен в то время, как он подводил свои осадные машины. В Эхине (211 г. до н.э.), решив напасть одновременно на две башни, он установил напротив каждой башни таран с укрытием и провел параллельно стене галерею от одного тарана до другого, что позволило его людям переходить от одного тарана к другому, не попадая под обстрел со стен. Все это очень напоминало стену, потому что укрытия таранов были сверху огорожены плетенками и верх галереи тоже. Люди, находившиеся в нижнем этаже укрытий таранов, выравнивали землю, чтобы таран мог свободно двигаться вперед. На втором этаже, кроме сосудов с водой и прочего противопожарного снаряжения, стояли катапульты. На верхних этажах, расположенных на том же уровне, что городские башни, находились солдаты, задачей которых было не давать защитникам города мешать работе тарана. Все сооружение двигалось под прикрытием трех батарей катапульт, две из которых состояли из камнеметов, а третья, видимо, из стрелометов. Из лагеря к таранным укрытиям и галереям вели подземные ходы, а оттуда были проложены подкопы к городской стене. Когда все было готово, тараны и саперы начали продвигаться к стене. К сожалению, Полибий больше ничего не рассказывает об этой осаде, кроме того, что город сдался. Однако этот рассказ превосходно описывает Филиппову подготовку к осаде. Основной задачей Филиппа было подобраться к стенам так, чтобы можно было их подрыть. Филипп был специалист по подкопам. Обычно он старался провести вдоль стены подкоп длиной метров шестьдесят, укрепляя потолок подпорками. Потом саперов выводили из подкопа и поджигали подпорки. Когда подпорки сгорали, подкоп рушился вместе со стеной. Это был обычный прием, его применяли и греки, и карфагеняне как минимум с конца V в., а персы — задолго до этого. Но Филипп, похоже, превратил подкоп в настоящее искусство. В Фивах 60 метров стены были подрыты всего за трое суток. Правда, подкоп обвалился прежде, чем успели поджечь подпорки. На осаде Принасса Филипп, который всегда был не прочь сплутовать, воспользовался своей репутацией и за ночь воздвиг огромные кучи земли. Утром горожане увидели это, а царь сообщил, что уже успел завершить подкоп, — и город сдался. Античные авторы рассказывают о разнообразных способах борьбы с подкопами. Наиболее ранний способ приводится у Геродота, в рассказе о том, как персы осаждали город Барка в Египте около 600 г. до н.э. В то время как персы вели подкоп под стены, один кузнец ходил вдоль стены с внутренней стороны с бронзовым щитом, прикладывая его к земле. Там, где подкопа не было, щит не издавал звука, а там, где был подкоп, щит начинал звенеть. Защитники подвели в этом месте контрмину и перебили саперов. Эней Тактик, писавший вскоре после 360 г. до н.э., рекомендует прорыть вдоль стены глубокий ров, чтобы саперы не могли подобраться к стене, не выдав себя. Затем он советует выстроить в этом рву прочную каменную стену. Если же это невозможно, нужно заготовить дров и всякого мусора, и когда подкоп дойдет до рва, свалить туда весь мусор, поджечь и закрыть сверху, чтобы выкурить саперов из хода. К началу II в. приемы борьбы с подкопами были заметно усовершенствованы. В 189 г., когда римляне осадили Амбракию в Эпире и попытались подвести под стены подкоп, они поначалу тайно выносили землю подземным ходом, но в конце концов они уже не могли больше скрывать растущую кучу земли от обитателей города. Горожане немедленно выкопали ров с внутренней стороны стены и разместили вдоль стенки, обращенной к противнику, сосуды из тонкой меди; прикладывая ухо к сосудам, они слышали саперов, ведущих подкоп. Тогда они прорыли ход под стеной и ворвались в подкоп. Не сумев выгнать саперов с помощью оружия, они ввели в подкоп большой сосуд для зерна (сосуды такого размера, около 1,5 м в диаметре, встречаются в Помпеях). В дне сосуда имелось отверстие, а горло было закрыто железной крышкой с отверстиями. Сосуд был наполнен мелким пером и горящими углями. Сосуд плотно загнали в подкоп и плотно закупорили зазор, оставив лишь два отверстия, в которые были пропущены сариссы, не дававшие римлянам подойти к сосуду. В отверстие же в дне сосуда была пропущена железная трубка, к которой приладили кузнечные мехи. Раздувая мехи, защитники наполнили подкоп вонючим дымом, и таким образом им удалось выгнать оттуда осаждающих. Эней рекомендует также множество разных методов борьбы с осадными машинами. Помимо давно известного способа захвата тарана с помощью петли и затягивания его наверх, Эней советует еще подвешивать над стенами большие камни, прикрепленные к балкам крюками. Эти камни должны быть снабжены длинными отвесами, тоже привязанными к балкам, и отпускать их следует только тогда, когда отвес коснется крыши таранного укрытия. Эней рекомендует также бить тараном в стену изнутри, чтобы скомпенсировать удары вражеского тарана. Следует также подрывать башни, чтобы они уходили з землю и их нельзя было сдвинуть с места. Эней приводит также рецепт зажигательных снарядов: наполнить мешок смолой, серой, паклей, измельченным ладаном и сосновыми опилками. Огонь для поджигания этих снарядов следовало держать отдельно, в горшках. Во время осады Лилибея карфагеняне весьма успешно пользовались сосновыми головнями и паклей для поджигания римских осадных машин, Разумеется, штурмовать город было бы невозможно без применения самых примитивных осадных орудий — лестниц. Но и лестницы были не так просты, как может показаться. Для начала, лестницы должны были быть именно такой длины, как нужно для этой конкретной стены. Если они были чересчур длинны, защитникам ничего не стоило оттолкнуть их раздвоенной жердью. Лестницы должны были приставляться к стене под таким углом, чтобы они и не опрокидывались, и не проламывались под весом штурмующих. Они должны были быть достаточно прочными для своей длины. Например, на осаде Нового Карфагена (совр. Картахена) лестницы были так длинны, что ломались под тяжестью штурмующих. Есть много примеров того, как солдаты считали ряды камней в стене, чтобы определить высоту. Полибий указывает, что высоту стены можно определить с помощью тригонометрии и что лестницы должны быть на 20% длиннее, чем высота стены. Так, если высота стены 10 локтей, лестница должна быть длиной в 12 локтей, чтобы ее можно было приставить к стене под нужным углом. Греческий историк рассказывает, как талантливому, но рассеянному Филиппу V представился случай захватить Мелитею с помощью предательства. Он планировал предпринять нападение около полуночи, чтобы застать горожан врасплох, но отправился в путь слишком рано и прибыл на место раньше, чем горожане улеглись спать. Поняв, что для того, чтобы воспользоваться внезапностью, нужно нападать немедленно, Филипп отдал приказ приставить к стенам лестницы — и только тут обнаружил, что лестницы слишком короткие.
