Из истории раннегреческого общества - Ксения Михайловна Колобова
805
Her, II.173.
806
Там же, 178-179.
807
Н. Prinz. Funde aus Naukratis. Beiträge z. Archäologie u. Wirtschaftsgeschichte des VII u. VI Jahrhunderts v. Chr. Klio, Beiheft VII, Leipzig, 1908, стр. 5. Д. Малле еще раньше Принца указывал, что неверно выводить из этих слов Геродота основание Навкратиса греками со времени Амасиса, ибо Геродот говорит, что издревле — to palaion — Навкратис был единственным греческим рынком в Египте. Кук ошибается, считая, что до него никто не обращал внимания на „to palaion“ Геродота. Ср.: Cook, JHS, LVII, 1937. стр. 231.
808
В-третьих (и здесь Кук ошибается), Кук считает, что концентрация греков в Навкратисе не нанесла ущерба наемникам; Телл-Деффенех продолжал существовать и при Амасисе (ср.: Соок, там же, стр. 235-236). Последнее утверждение Кука неверно: Телл-Деффенех продолжал существовать, но уже как туземный, а не греческий военный пост.
809
Сводка основных взглядов на датировку возникновения греческого эмпория в Навкратисе дана у Прайс: Е. R. Price. Pottery of Naucratis. JHS, XLIV, 1924, стр. 180-181. Кук (Cook, там же, стр. 228) со ссылкой на мнение Пейна (не опубликованное в печати) датирует возникновение эмпория концом VII в. до н. э. — 615-610 гг.
810
Her., II.97.
811
Ср.: Petrie, Naucratis, I, 1884—1885 (3rd Memoir of the Egypt Exploration Fund. London, 1886, стр. 10-11).
812
Как отмечает Прайс (Price, JHS, XLIV, стр. 181), Teoc, Фаселида и Галикарнасс не оставили никаких следов своего участия в основании Навкратиса. Керамика стиля „фикеллюры“ в Навкратисе очень изобильна и, осторожно оговаривает Прайс, „если она самосская, то Самос представлен хорошо“ (там же, стр. 183). Однако у нас нет достаточных оснований считать керамику этого стиля только самосской. Кук (R. M. Cook, Fikellura Pottery. BSA, XXXIV, 1933/34) считает термин „фикеллюра“ более нейтральным и более соответствующим действительности, чем „самосский“. К ранней керамике этого стиля с белой облицовкой, он применяет термин „родосский“ стиль, поскольку, с его точки зрения, он наиболее удобен из всех существующих (милетский, родосско-милетский, камирский, звериный). В ряде случаев, а именно там, где налицо местный родосский стиль, Кук считает возможным употреблять определение „родосский“ без кавычек (стр. 1-2 и прим. 1). (О двух этапах развития родосского стиля см: Соок, там же, стр. 2 и прим. 1). Таким образом, Кук приходит к выводу о наличии на Родосе местного стиля фикеллюры и о сильном влиянии родосского мастерства на развитие этого стиля в других основных центрах. Родину стиля определить трудно; Кук считает, что спор может итти лишь между Родосом и Самосом. По-видимому, и Родос и Самос имели местные мастерские, изготовлявшие посуду стиля фикеллюры с некоторыми локальными особенностями этого общего стиля на обоих островах. Большая часть всех найденных ваз фикеллюры из восточных греческих городов падает на долю Родоса. Три четверти из 85 наличных ваз происходит из Камира, где каждое пятое погребение содержит керамику фикеллюры. Однако, замечает Кук, это впечатление создается, может быть, потому, что из восточных греческих городов Родос раскапывался наиболее интенсивно. Отдельные группы этого стиля, встречающиеся главным образом или только на Родосе, Кук считает безусловно местными, родосскими.
Трудность точного определения, однако, усложняется еще к тем, что на Родосе до сих пор не раскопано ни одного богатого архаического святилища; до сих пор находки родосской скульптуры и бронзы сравнительно скудны и для большей части самосских находок на Родосе имеется хронологический пробел.
Вопрос о том, развивалась ли фикеллюра в двух или более центрах более или менее самостоятельно или речь должна итти лишь об одном центре, Кук считает невозможным решить, но высказывается в пользу альтернативного решения: наличие общего стиля с ведущим влиянием Самоса.
Однако раскопки самосского гереона и анализ греческой керамика привели Технау к выводу, что фикеллюра встречается лишь на четырех мелких черепках, принадлежащих двум сосудам. Эти сосуды Технау склонен относить к родосскому импорту, а вазы стиля фикеллюра, найденные Белау в самосском некрополе — к самосской разновидности этого позднего ориентализирующего стиля (W. Technau. Griechische, Keramik in samisch. Heraion. AM, LIV, 1929, стр. 26) и, более того, он считает, что и в период геометрического и в период ориентализирующего стиля Самос испытывал на себе сильное родосское влияние (стр. 20). Как кажется, последние исследования Кука и Технау позволяют с уверенностью предположить наличие на Родосе местного стиля „фикеллюры“; ср. также наблюдения Кука об особенностях этого стиля на Родосе.
813
К. Kuruniotis, AD, II, 1916, стр. 202 сл.
814
Результаты археологических работ Ламб см.: W. Lamb. Excavations at Kato Phana in Chios. BSA, XXXV, 1934—1935, стр. 138 сл.
815
Кук следующим образом аргументирует хиосское происхождение сосудов „навкратийского“ стиля: наличие на Хиосе сосудов геометрического стиля, предшествующих по типу навкратийским и сходных с ними по форме; распространение навкратийской керамики в Понте через Хиос; „навкратийский“ стиль не мог развиться в Навкратисе после 615—610 гг.; также трудно предположить, что на Хиосе не был развит свой архаический стиль, а в Навкратисе он появился; наиболее значительные посвящения „навкратийских“ сосудов в Навкратисе принадлежат хиосцам; полное сходство глины, техники, стиля и алфавита не позволяют предполагать наличие двух одновременных центров производства „навкратийской“ керамики сразу на Навкратисе и на Хиосе (Cook, JHS, LVII, стр. 288, прим. 9). Возможно, что Кук слишком поспешен в своих выводах, ибо, как кажется, далеко не во всех случаях надписи на сосудах являются хиосскими и не так уж невозможно сосуществование локальных мастерских и на Хиосе и в Навкратисе; тем не менее зависимость „навкратийской“
