Германская история: через тернии двух тысячелетий - Александр Иванович Патрушев
Экономические интересы юнкерства и буржуазии все более смыкались, но это не исключало резкого подчас расхождения их позиций по политическим вопросам. В рамках Свободной консервативной партии, правда, существовали тесные связи между силезскими земельными магнатами и рейнско-вестфальскими хозяевами тяжелой промышленности. Но в целом притязания буржуазии на политическую власть всякий раз натыкались на решительное противодействие юнкерства. Однако история многому научила германскую аристократию, которая предоставила буржуазии экономическую свободу, а тем самым спасла и даже укрепила свое политическое господство.
Становление индустриального общества
Немецкое общество нач. XX в. значительно отличалось от того, каким оно было в период образования империи. Население увеличилось с 41 млн. в 1871 г. до 67 млн. в 1913 г. Быстрее всего росли индустриальные центры — Берлин и Гамбург, Бремен и Любек, Рейнско-Вестфальский район и Силезия. Росту населения способствовало улучшение здравоохранения и гигиены, питания и условий труда. Увеличилось число крупных городов, в 1910 г. их было 48 с населением свыше 100 тыс. человек.
Социальная структура городского населения претерпела значительные изменения. Вместе с индустрией росла и промышленная буржуазия, во главе которой стояли крупные предприниматели, банкиры и торговцы. Средняя и мелкая буржуазия подразделялась на «старые» и «новые» слои. Первые состояли из ремесленников и мелких торговцев, значительная часть которых с трудом сохраняла свою самостоятельность и часто влачила жалкое материальное существование. Но они изо всех сил старались удержаться от падения в ряды наемных рабочих. «Новые» средние слои, как и «старые», также были весьма гетерогенными. Их представляли служащие, число которых заметно возросло, особенно на тех местах, которые не требовали высокой квалификации. Часть служащих материально жила не хуже чиновников среднего ранга, положение других немногим отличалось от положения квалифицированных рабочих с высокой заработной платой. Мелкие и средние служащие особенно стремились к утверждению своего социального статуса, ориентировались на образ жизни буржуазии и старались дать своим детям образование. Немецкая буржуазия, от крупной до мелкой, была тесно связана с государством, тем более что ее значительную часть составляли чиновники. Государство регламентировало доступ ко многим, даже свободным, профессиям, укрепляло социальную иерархию раздачей чинов и орденов, поддерживало стремление служащих отгородиться от низших слоев, прежде всего от рабочих.
В этот период немецкий рабочий класс заметно помолодел, более половины его мужской части в 1907 г. еще не достигла 30 лет. С ростом производительности труда сокращалась продолжительность рабочего времени, к 1914 г. оно составляло в среднем 55 час. в неделю, но интенсивность труда неуклонно повышалась и все более жестко контролировалась. Правда, росла и заработная плата, хотя в весьма различной степени в зависимости от отрасли и региона, возраста, пола и квалификации. Но и рост заработной платы не обеспечивал прочного материального положения. Как и прежде, рабочим угрожало обнищание в случае болезни или несчастного случая[152]. В нач. XX в. изменился облик не только городского, но и сельского общества. При этом дистанция между городом и деревней увеличилась.
На вершине социальной пирамиды, как и раньше, находилось дворянство. При этом дискуссионным остается вопрос, сохраняло ли оно свое прочное положение или это положение уже поколебалось. Бесспорно, что в немецком обществе дворянство все еще сохраняло свой высокий социальный статус, исключительность и отгороженность от прочих социальных групп, даже от крупной буржуазии и сравнительно небольшой группы свежеиспеченных дворян. Но экономический базис дворянства — крупное землевладение — в процессе индустриализации утрачивал свое прежнее значение. Политический вес дворянства определяла не его собственность, а то, что оно прочно удерживало в своих руках ключевые должности при императорском дворе и в органах государственного управления, в дипломатии и офицерском корпусе. Почти все немецкие послы, генералы, статс-секретари и министры были людьми дворянского происхождения.
В целом положение дворянства в нач. XX в. было неоднозначным. С одной стороны, оно отгораживалось от нового, формирующегося индустриального общества, отставало от него и либо демонстрировало в отношении к нему разочарование и пессимизм, либо выступало с агрессивной защитой архаичных отношений. С другой стороны, дворянству на удивление хорошо удалось сохранить свое социальное положение, материальное благополучие и политические позиции.
В начале века возросла дифференциация крестьянства, поскольку к старым различиям добавились новые, определяемые близостью или удаленностью от индустриальных центров. Те, кто не мог существовать только за счет своего хозяйства, могли также работать в промышленном городе, не оставляя сельской жизни. В случае отдаленности от города оставалась возможность традиционного наемного труда в зажиточных сельских хозяйствах, дворянских имениях, надомничество либо миграция. Число сельских рабочих в этот период сократилось, так как из-за улучшения агротехники и зарождавшейся механизации теперь требовалось меньше рабочих рук. Однако работников в хозяйстве оставалось еще довольно много. Сюда входили дворовая челядь, большей частью бессемейная, поденщики, которые работали либо за натуральную плату, либо за деньги, получая иногда небольшой участок земли для собственных нужд, наконец, свободные сельские рабочие, нанимавшиеся без трудового соглашения, среди которых постоянно увеличивалась доля иностранных сезонных рабочих, главным образом из русской Польши. Условия труда и быта последних были гораздо хуже, чем даже у неквалифицированных рабочих в городах. За свой тяжелый труд они получали нищенскую заработную плату.
Тогдашнюю численность отдельных слоев и классов можно определить лишь приблизительно. По подсчетам ученых того времени, 12 млн. немецких домашних хозяйств делились следующим образом. Имелось 250 тыс. «аристократических и богатых» семей (крупные аграрии и предприниматели, высшие чиновники, врачи, некоторые лица свободных профессий, рантье). Далее шли 2,75 млн. семей «верхнего среднего слоя» (средние землевладельцы и промышленники, большинство чиновников, основная часть людей свободных профессий), 3,75 млн. семей «низшего среднего слоя» (средние крестьяне, ремесленники, мелкие торговцы и служащие среднего ранга, мастера, высококвалифицированные и высокооплачиваемые рабочие). Наконец, следовали 5,25 млн. семей из низших слоев (большинство наемных рабочих, основная часть мелких служащих, обедневшие ремесленники и мелкие торговцы, малоземельные крестьяне. В этом обществе социальная мобильность имела место главным образом по горизонтали и гораздо реже по вертикали — за пределы своего слоя. В этом отношении всевозрастающую роль играло образование: получив хорошее образование, дети служащих, мелких чиновников, учителей могли из низшего среднего слоя подняться до уровня высшего. Еще чаще дети из низших слоев переходили в низший средний слой, становясь обычно служащими среднего ранга.
Массовая политизация
В
