Советская ведомственность - Коллектив авторов
Большую часть произведений первого типа можно охарактеризовать как «летописные». Это история освоения отдельного края с упором на достижения современности, которая велась чаще всего от лица очевидца этого преображения. Так, примечателен очерк депутата Верховного Совета ЯАССР Б. Баблюка «Якутские алмазы», опубликованный в 1958 году. Автор провел существенную часть жизни в Якутии, был редактором газеты «Социалистическая Якутия». В своем очерке он показывал становление города Мирный в течение нескольких лет. В воспоминаниях о первой поездке на месторождение он упоминал о начале строительства палаточного городка на берегу Иреляхи, описывал положительную роль назначенного управляющим трестом «Якуталмаз» В. И. Тихонова и первых энтузиастов. А потом рассказывал о своих впечатлениях от второго посещения Мирного:
Ровной лентой убегает вдаль широкая дорога. Справа и слева – ряды столбов, между ними густой сетью тянутся провода. Вокруг – строительные площадки. Огромный портальный кран поднимает металлические конструкции. А напротив, в большом деревянном доме, строители вставляют застекленные рамы. Вот строятся двухэтажные дома, вот поднимаются многоэтажные леса, за ними – еще и еще. Неужели это та самая просека в чахлом лесочке, по которой совсем недавно мы ходили с Виктором Илларионовичем и мечтали о будущем городе?[1304]
Исключительно в положительных тонах Б. Баблюк описывал работу геологов, строителей, водителей, управляющих, показывая ее слаженной, системной и подчеркивая эффективность методов руководства, его компетентность.
На особую важность деятельности ведомств указывал красноярский писатель-фантаст И. Сибирцев в очерке «Рождение гиганта», посвященном истории КрасноярскТИСИЗа (Красноярского треста инженерно-строительных изысканий) и его роли в освоении новых территорий[1305]. Писатель подчеркивал значение личностей, за которыми стояло создание треста, описывал рождение молодого стройуправления, которому, по мнению автора, была отведена особенная роль в «грядущих летописях индустриального преображении Сибири». Определенно «Рождение гиганта» – это часть ведомственного дискурса, осуществляющего нормализацию ведомственных и производственных практик освоения.
В основном в положительном ключе описывалась работа треста «Томсктрансстрой» в очерке И. Филиппова и Б. Григерман «От Москвы до Тихого океана»[1306]. В этом произведении журналисты-травелогисты являлись посредниками в трансляции ведомственного дискурса через интервью с Л. Н. Колосовым (начальником производственно-технического отдела треста), Е. А. Новиковым (бывшим руководителем треста, на тот момент – зампредседателя Новосибирского совхоза) и Н. П. Никольским (начальником Томской железной дороги). Обобщенно позитивную оценку работе ведомств и управленцев давал немец К. Герстнер в очерке «Полет в будущее», написанном им для рубрики «Глазами друзей»[1307].
Однако не все произведения, посвященные работе отдельных ведомств, представляли восхваляющие «летописи». Так, в романе Т. Гончаровой «Страда» ведомственные барьеры и бюрократические проволоки становились препятствием для работы треста[1308]. А. Ивачев в очерке «Голубое пламя» при описании деятельности треста «Киселевскуголь» и стройуправления останавливался на ошибках управленцев[1309]. В центре романа «Здравствуй, Галочкин!», автор которого – Г. Немченко – сам работал в редакции газеты на строительстве Западно-сибирского металлургического комбината, находилась история предприятия. Писатель передал ее «снизу», раскрыв через судьбы рабочих[1310]. Похожая ситуация была с романом об истории строительства Печорской железной дороги и большой роли Шушстроя, написанным в заключении репрессированным писателем А. Поповым (под псевдонимом Маленький)[1311]. Роман описывал события более ранние, предшествовавшие рассматриваемой волне индустриализации, – в основном 1940‑е годы. Автор произведения умер за три дня до освобождения, был посмертно реабилитирован, а роман появился на страницах «Сибирских огней» в 1958 году, попав в волну освоенческой литературы.
Переходя к произведениям, посвященным конкретным сюжетам работы ведомств, стоит остановиться на вопросе об образах управленцев, несомненно более всего ассоциировавшихся с ведомственностью. Образы управленцев в текстах, основной сюжет которых посвящен рабочим на местах, в целом можно разделить на две категории – положительный и отрицательный персонаж. Когда же основной фокус лежал на управлении, в произведениях наблюдалось большее разнообразие характеров. Это воображение об управленцах в литературе освоения вбирало в себя часть представлений о ведомственности в целом, являлось олицетворением отношения к ведомствам.
Так, одна из ярких черт образов управленцев в индустриализации – оторванность от «людей» и реальных проблем. Часто при описании работы подведомственных предприятий все заслуги в освоении новых территорий присваивались рядовым рабочим, в то время как управление рисовалось безучастным, имеющим слабое представление о положении дел на стройке, не разделяющим проблемы подчиненных. В произведении И. Швец «10 лет на целине» автор описывал ведомства достаточно позитивно, но при этом упоминал, что, стараясь помочь, они высылали инструкции и наставления: «Не будем отрицать определенную просветительскую ценность этих документов. Но нельзя и не удивляться обилию и, во многих случаях, элементарности содержимого в них материала. <…> Кому нужны эти прописные истины? Очевидно, авторам инструкций. Потому что птичницы в них, конечно, не нуждаются»[1312]. Или другой пример из творчества Л. Иванова в очерке «Уполномоченный», где образ идеального начальника означал быть интересующимся человеком, постоянно находящимся на «месте событий», не оставляющим без внимания никакие проблемы[1313].
Другая сторона образа управленцев – консервативность. В отличие от постоянно «омолаживаемого» образа рабочего начальство редко изображалось молодым и энергичным. Самым распространенным портретом являлся образ мужчины среднего возраста или пожилого, засидевшегося на своей должности, привыкшего вести дела «по старинке» и крайне неохотно отзывающегося на любые перемены. «Дедовские» методы высмеивались, например, в «Междуречье» Г. Молостнова[1314]. Критический очерк А. Илларионова «Легко ли быть новатором…» также стереотипизировал эту черту управленцев[1315]. Автор рассуждал о том, насколько тяжело внедрялись новые идеи в работу подведомственных предприятий на Севере ввиду засилья консервативно настроенных руководителей на разных уровнях бюрократической системы.
В «Сибирских встречах» Л. Иванова нашло свое отражение противопоставление перспективно думающего председателя Соколова и рассуждающего по старинке секретаря райкома Обухова[1316]. Этот очерк был опубликован в журнале в 1956 году, а через год – в «Новом мире». В дальнейшем автор был тепло принят редакцией центрального журнала, особенно приветствовавшего в то время остросоциальные тексты. Возвращаясь к позитивному образу главкома Кузицкого из очерка «Уполномоченный», отметим, что он также не был глух к прогрессу и, даже наоборот, постоянно наведывался в разные тресты, узнавал новинки, испытывал их на эффективность. Впрочем, в ряде произведений консервативность, наоборот, являлась положительной чертой главкомов, синонимизировалась с «умудренностью опытом».
Бюрократизация управления, погруженность управленцев в бумажную работу как критиковалась, так и высмеивалась авторами. «Юмористические рассказы» одного из редакторов «Сибирских огней», опубликованные в 1969 году, представляли собой сатиру на зацикленных на формальностях управленцев, в которой объектом длительных дискуссий выступал вопрос о том, с какой стороны нужно разбивать яйцо[1317]. Эта же проблема, только в критической интерпретации, появилась в очерке писателя Е. Осокина
