Лев Кертман - География, История и Культура Англии
Классовая борьба, политическая напряженность в стране усиливались и в связи с политикой правительства Хита в Северной Ирландии. В 1973 г. был распущен североирландский парламент и установлено так называемое прямое управление из Лондона. Кровавый террор, нарушение прав человека, пытки заключенных, бесчинства английской военщины порождали ответные меры ирландских экстремистов. На улицах Лондона и других английских городов стали рваться бомбы. При входе в столичные библиотеки и музеи полиция вынуждена была осматривать портфели и даже дамские сумочки - нет ли там пластиковых бомб! Демократическая общественность была возмущена зверствами в Северной Ирландии и неспособностью правительства найти мирное и демократическое решение проблемы.
Твердолобой внутренней политике консерваторов соответствовала и их внешняя политика. В начале 70-х годов человечество вступило в полосу разрядки международной напряженности. Программа мира, выдвинутая XXIV съездом КПСС, встретила поддержку демократических сил во всем мире. В международных отношениях стали преобладать тенденции к реалистической политике. В обстановке нормализации отношений Советского Союза с США, Францией, ФРГ Англия оставалась единственным форпостом «холодной войны». Конечно, правительство Хита понимало, как много оно от этого проигрывает. В декабре 1973 г. министр иностранных дел А. Дуглас-Хьюм (бывший премьер-министр) посетил Советский Союз и имел полезные беседы с советским руководством. Но это было сделано с большим опозданием, да и нового этапа в советско-английских отношениях переговоры не открыли.
Все это создавало почву для недовольства широких слоев населения, и выражалось оно не только в массовых стачках, но и в «духовном климате» первой половины 70-х годов. Популярность приобрела песенка одного из бывших битлзов Пола Маккартни «Верните Ирландию ирландцам!». Песни протеста писал и Джон Леннон. Вместе с тем они отмежевались от ультралевых элементов в молодежном движении, которые в своей ненависти к истэблишменту готовы были (не без влияния «культурной революции» в Китае) пойти на уничтожение подлинных ценностей культуры. Ультралевые смыкались в циничном отрицании моральных норм и высоких нравственных ценностей с крайне реакционными направлениями в философии, психологии, искусстве.
Стереть грань между нормальным и ненормальным, моральным и аморальным, любовью и порнографией - таков, видимо, замысел пьесы бывшего «рассерженного» Д. Осборна «Чувство отрешенности», поставленной в 1972 г. Пьеса сводится к чтению актрисой порнографических отрывков, в которые вкраплены возвышенные строки английских поэтов о любви.
Проповедь анархической «свободы» проникла и в сферу педагогики, где прогрессивная в целом идея максимального расширения самостоятельности школьника доводится до абсурдного тезиса об «абсолютной свободе» ребенка в выборе занятий и даже до концепции «общества без школы».
Своеобразное проявление этой же тенденции наметилось и в области градостроительства. Поскольку проектный замысел новых городов, созданных в 50-60-х годах, все равно впоследствии нарушился, не лучше ли положиться на «естественный» ход образования и развития населенных пунктов? На этот вопрос некоторые архитекторы 70-х годов отвечали утвердительно, противопоставляя «хаос» - «порядку» явно в пользу хаоса (без кавычек). А ведь родоначальник «современной» архитектуры Ле-Корбюзье называл «дорогой людей» - порядок, а хаос - «дорогой ослов».
Нетрудно уловить в различных вариантах пропаганды свободы и хаоса нечто общее с лозунгами тори, направленными против планирования (или «чрезмерного» планирования, как они предпочитают говорить) экономики, на прославление «свободной игры» и «частной инициативы». Вместе с тем поборники свободы и хаоса нередко субъективно бесконечно далеки от консервативной партии с ее антидемократизмом, элитарностью, реакционной внутренней и внешней политикой. Выражая в специфической форме протест против реакции и всей системы ценностей господствующего класса, они в то же время выражают и хаотичность сознания, отсутствие идеологической ясности у немалой части рабочей и студенческой молодежи.
Бывает и так, что более или менее четкий социально-политический идеал не находит адекватного художественного выражения и в какой-то мере тонет в волнах модернистского видения мира. В 1971 г. перед зданием нового «Шоу тиэтра» была сооружена выполненная по специальному заказу муниципальных властей скульптура Жанны Д'Арк - в честь героини французского народа и любимой героини Б. Шоу. Скульптура представляет собой сугубо условное сооружение, реалистическую основу которого не может разгадать даже квалифицированный зритель. Купол из перфорированной стали в определенном ритме меняет цвета - зеленый (поля Франции), голубой (небо, откуда пришло видение Жанны) и красный. Уже символическое значение зеленого и голубого не так просто уловить: можно также предположить, что красный - это кровь Жанны. Но автор скульптуры Кейт Грант объясняет, что красный цвет символизирует и кровь детей Вьетнама, сожженных «во имя христианской Америки», и героев Коммуны (как раз 100 лет прошло), и мужество Анджелы Дэвис! Как может об этом догадаться зритель? А ведь Грант очень хочет, чтобы его поняли: «Моя ответственность как художника, -говорит он,--неотделима от моей ответственности как гражданина и социалиста».
Чувство ответственности за судьбу страны, ее народа и культуры характерно для новейшего направления в театральном искусстве. Оно возникло на рубеже 60-70-х годов и получило название «театр окраины» (fringe). Фриндж - это передвижной театр, в нем играют как профессиональные, так и самодеятельные актеры, сознательно несущие народу идеи передового искусства. Один из таких театров называется «7 : 84 Тиэтр компани». 7 : 84 - это просто выписка из статистического справочника, согласно которой 7% населения владеют 84% национального богатства. Вот эту ситуацию театр рассматривает как главную черту современного английского общества.
Не все театры фринджа столь открыто ведут борьбу против буржуазного господства. Есть и такие, которые наивно надеются изменить общество средствами «революционной эстетики». Но наибольший успех имеют театральные коллективы, непосредственна отражающие острейшие конфликты современности. На фестивале в Эдинбурге с триумфом прошел спектакль, посвященный борьбе и победе рабочих верфей Верхнего Клайда. В известной мере этому успеху способствовал рост национального самосознания шотландского народа, характерный для общественных настроений 70-х годов, как, впрочем, и соответствующее движение в Уэльсе. Речь идет о праве шотландской и уэльской (валлийской) наций на самоопределение в рамках Великобритании.
В Шотландии движением руководит буржуазная Шотландская национальная партия, искусно использующая недовольство масс в условиях хронического кризиса британского империализма. Выражая справедливые национальные чаяния шотландцев, эта партия, однако, приобрела националистический характер. Она стремится подменить социальные проблемы национальными и расколоть рабочий класс Великобритании по национальному признаку.
Возникновение и развитие националистических партий Шотландии и Уэльса еще более осложнило политическую обстановку в стране, тем более, что позиции двух основных партий в парламенте все чаще оказывались почти равными. И все же ни проблемы «деволюттитт» (т. е. самоопределения Шотландии и Уэльса), ни вопрос о Северной Ирландии, ни даже отношения с ЕЭС не занимали такого места в политической жизни, как конфронтация между консервативным правительством и рабочим классом.
Осенью 1973 г. начала действовать новая фаза «антиинфляционной» политики Хита. Специально созданное управление по зарплате должно было в каждом случае принимать решение - разрешить ли предпринимателям под нажимом рабочих повысить зарплату. Была создана и комиссия по ценам, но это не помешало им подняться в 1973 г. на 15%.
В ноябре 1973 г. Национальный союз горняков потребовал повышения зарплаты вопреки «политике доходов», а также провел частичную забастовку, выразившуюся в отказе работать сверхурочно. Это не было еще прямым нарушением закона «Об отношениях в промышленности», но правительство не без оснований увидело в позиции горняков угрозу политике консерваторов. Пытаясь во что бы то ни стало отстоять «твердый курс» и нанести поражение шахтерам, правительство Хита применило меры провокационного и авантюрного характера. Было объявлено, что из-за недостатка угля электростанции не могут обеспечить энергией заводы, и значительная часть их была переведена на 3-дневную рабочую неделю, - в остальное время ток на предприятия не поступал. Это означало, что рабочие теряли часть зарплаты, потребитель не получал заказанной продукции, вообще стране грозили экономический хаос и крах - и все из-за эгоистичных людей - шахтеров, предъявляющих непомерные требования, ставящих себя в особое положение, пользующихся обстановкой энергетического кризиса и т. д. Именно так трактовали ситуацию министры, консервативная пресса, комментаторы Би-би-си. Это была попытка изолировать углекопов, натравить на них обывателя и вызвать даже у рабочих других профессий чувство неприязни.
