История Рима - Сергей Иванович Ковалёв
Например, разбирая в 1-й книге, в 18-й главе мнение о том, что учителем Нумы Помпилия был Пифагор, он указывает, что Пифагор жил 100 лет спустя после Сервия Туллия и, следовательно, учителем Нумы быть никак не мог. Даже если бы они были современниками, то как Пифагор мог попасть к сабинам, на каком языке учитель и ученик разговаривали друг с другом и т. д.?
Тенденциозность Ливия заставляет его односторонне подбирать факты. Например, излагая Полибия, он, выбрасывает из него все то, что могло бы бросить тень на Рим. К тому же Ливий не был знатоком ни в области государственных, ни в области военных вопросов, а ему постоянно приходилось говорить и о римской конституции и о войнах. Это обстоятельство не могло не повлиять в отрицательном смысле на содержание его труда.
Главное значение Ливия для ранних эпох римской истории состоит в том, что только у него мы находим связную традицию о первых двух периодах. Однако это же обстоятельство сыграло и свою отрицательную роль в дальнейшем развитии римской историографии. Литературный талант Ливия, искусная систематизация легендарного материала, широкая популярность его труда сделали Ливия главным представителем традиции о возникновении Рима и его истории в раннюю эпоху. А эта традиция и по характеру материала, которым пользовался Ливий, и благодаря его собственным недостаткам в значительной части недостоверна. Поэтому утверждения Ливия в этой части нуждаются в тщательной проверке и сличении с параллельными источниками.
Дионисий
Современником Ливия был грек Дионисий Галикарнасский, профессор риторики и литературный критик. В 30 г. до н. э. он приехал в Рим, где и написал на греческом языке свой главный труд, над которым работал около 22 лет, выпустив его в 7 г. до н. э. Сочинение Дионисия — «Римская древняя история» — состояло из 20 книг, из которых первые 10 дошли полностью, 11-я — частично, а от остальных сохранились только фрагменты. В первоначальном виде «Древняя история» была доведена до начала I пунийской войны (264 г.). В своем теперешнем состоянии она обрывается на 443 г. Дионисий стоит на сенаторско-аристократических позициях. Он тенденциозен, стараясь доказать родство римлян с греками, доблесть римского народа и мудрость римских государственных людей. Риторический стиль Дионисия до известной степени сглаживается его приверженностью к аттическому классицизму (подражание Фукидиду).
Свои источники Дионисий сам указывает в 1-й книге, в 6-й и 7-й главах. Это — греческие историки, старшие анналисты, Катон и младшие анналисты. По-видимому, Дионисий знает и Ливия: он явно полемизирует с ним, хотя ни разу не называет его по имени.
Историческая критика у Дионисия также почти отсутствует. Он любит проводить некритические сравнения между римской и греческой историями. Так, например, он сравнивает патрициев с фессалийской знатью, консулов — со спартанскими царями и т. п. Часто Дионисий дает неверную хронологию. Однако некоторые варианты традиции у него лучше, чем у Ливия, поэтому он служит главным коррективом Ливия.
Плутарх
Третьим крупным представителем наличной традиции является Плутарх, грек из Херонеи, родившийся в середине I в. н. э. Он занимал видное положение в имперской администрации при Траяне и Адриане и был чрезвычайно образованным и плодовитым писателем. Для историка особенно важны его «Параллельные биографии:» — жизнеописания выдающихся греческих и римских деятелей, соединенные попарно. До нас дошло 50 биографий — 46 парных и 4 отдельных. Для ранней римской истории имеют значение биографии Ромула, Нумы, Попликолы, Кориолана, Камилла и Пирра. Кое-какие факты можно найти в мелких работах Плутарха: «Римских вопросах» и др.
Плутарх — не столько историк, сколько философ-моралист. Он сам говорит, что пишет не историю, а биографии, откуда читатели должны черпать примеры того, чему надо подражать и чего следует избегать. Поэтому раскрытие истины стоит для Плутарха на втором плане. Отсюда вытекает его односторонность в подборе фактов, стремление к психологическим деталям, к анекдоту, к шутке.
«Добродетель и порок, — говорит он, — раскрываются не только в блестящих подвигах: часто незначительный поступок, слово или шутка лучше обнаруживают характер человека, чем битва, приведшая к десяткам тысяч трупов» («Александр», вступление).
Этим же объясняется некритичность Плутарха. Но так как он в совершенстве владел исторической литературой, то это дало ему возможность собрать в своих биографиях множество ценнейших фактов. Нужно только уметь их отобрать. Большим достоинством Плутарха является то, что он часто указывает свои источники.
Диодор
Таковы три писателя, которые сохранили нам основную историческую традицию ранних периодов римской истории. Дополнением к ним служит ряд других литературных источников. Отдельные, иногда очень ценные замечания можно найти у историка I в. до н. э. грека Диодора Сицилийского. Его «Историческая библиотека» в сорока книгах является всемирной историей, охватывающей период с мифических времен до 54 г. до н. э. (экспедиция Цезаря в Британию). От нее остались первые 5 книг и затем с 11-й по 20-ю. От других дошло довольно много фрагментов. Ранние отделы римской истории представлены в 11—20-й книгах, охватывающих время с 479 по 301 г. Материал здесь расположен синхронистически: по олимпиадам, афинским архонтам и римским консулам. Главное внимание Диодор уделяет греческой истории, поэтому римская история изложена очень кратко, и под многими годами стоят только имена консулов.
Диодор — компилятор чистой воды, почти дословно списывающий свои источники. Впрочем, это имеет и свои достоинства, так как иногда Диодор пользовался хорошими авторами. Так, в основе 11—20-й книг, может быть, лежит хроника Фабия Пиктора. Поэтому труд Диодора важен для критики младших анналистов, которыми пользовались Ливий и Дионисий. У Диодора мы найдем ряд ценных замечаний. В частности, большое значение имеют его хронологические указания.
У писателей императорской эпохи (Плиния Старшего, Тацита, Аппиана, Диона Кассия) мы не найдем много материала по интересующему нас периоду. Но кое-что интересное есть и у них.
Варрон
Больше значения имеют так
