Михаил Швецов - Возрождение – предтеча реформации и эпоха борьбы с Великой Русской Империей
с. 168. По-видимому, «индо-арабские» цифры вошли во всеобщее употребление и, в частности, в делопроизводство в Западной Европе в XVII веке. И вскоре после этого, в эпоху Петра I, были приняты и на Руси. Здесь нужно отделять этап ИЗОБРЕТЕНИЯ «индо-арабских» цифр в конце XVI — начале XVII века и этап их широкого ВНЕДРЕНИЯ. Последнее происходило уже в XVII веке, ПОСЛЕ РАСКОЛА ИМПЕРИИ, когда русское общество бывшей метрополии усилиями западных ставленников — Романовых было разгромлено и поставлено в культурную зависимость от Западной Европы. Поэтому в новой романовской России «арабские» цифры были приняты именно в том виде, в каком они НЕЗАДОЛГО ДО ТОГО начали употребляться в Западной Европе.
…Следовательно, все записи, использующие «индо-арабские» цифры в их современном виде, нельзя датировать эпохой ранее конца XVI века. Если нам говорят, что на некоем документе современником поставлена дата в форме 1250 год, или 1640 год, или даже 1520 год, то это ПОДДЕЛКА. Либо подделан документ, либо подделана дата (то есть проставлена задним числом). А в случае дат якобы XVI века, вероятно, некоторые из них относятся на самом деле к СЕМНАДЦАТОМУ ВЕКУ. Сегодня их неправильно воспринимают, считая символ 5 пятёркой. как теперь, а не ШЕСТЁРКОЙ, как было первоначально.
В связи с этим следует заново вернуться к вопросу: когда на самом деле жили известные нам сегодня деятели XV–XVI веков? Например, нас уверяют, будто знаменитый художник Альбрехт Дюрер жил в 1471–1528 годах. Усомнимся в этом. Скорее всего, на самом деле он жил в конце XVI — начале XVII века. Поскольку старый смысл дат вида 15(…), проставленных на его картинах и рисунках, был, вероятно, 16(…) год.
с. 169. На рис. 70 приведён автопортрет Дюрера. Над головой художника крупно проставлена дата. Сегодня считается, что здесь написан 1493 год. Однако обратим внимание на форму второй слева цифры, якобы четвёрки. НЕ получена ли она путём лёгкого искажения славянской буквы «есть»? То есть прежней старой ПЯТЁРКИ. Если это так, то дата на дата на автопортрете Дюрера окажется другой — 1593 год, …то есть на 100 лет позже, чем принято думать сегодня.
с. 171. На рис. 76 приведена гравюра А. Дюрера. На ней проставлена дата. Считается, что это 1502 год. Однако, скорее всего, здесь символ 5 означает ШЕСТЁРКУ. Следовательно, это 1602 год… Кстати, такая великолепная техника исполнения рисунка, как теперь становится понятно. возникла лишь в XVII веке.
На рис. 78 приведена картина А. Дюрера. Над головой женщины, изображённой на картине, проставлена дата. Сегодня нас уверяют, будто это,… 1505 год. Но это, скорее всего, 1606 год. Кроме того, в этой дате первая единица, обозначенная буквой Х, а не буквой I. НО ведь Х — это первая буква имени Христос. Это в точности соответствует нашей мысли, что в начале даты раньше ставили первую букву имени Иисус или имени Христос. И лишь потом эту букву объявили обозначением «тысячи». Между прочим, в данном случае, на картине А. Дюрера, буква Х в дате записана в форме, характерной именно для КИРИЛЛИЦЫ.
с. 174. Всё сказанное относится … ко всем художникам и скульпторам, на картинах которых стоят даты якобы XV–XVI веков. Это относится и к датам, проставленным на старых книгах. В том числе и на первопечатных.
Смотри, какая всплывает сокровенная реальность, если её старательно отмыть от наслоений лжи, почивающей на лаврах, сработанной её глуповатыми и нагловатыми спонсорами. Сейчас я тебя познакомлю с малоизвестным явлением в русской жизни, которому не суждено было стать два века назад именем в отечественной литературе. Речь идёт об Александре Креницыне, его прекрасных, редкостных стихотворениях, хотя автору всего 16 лет [цит. по 20*].
Бичом я буду злых, доколе злые есть;Правдивым быть — велит коль не рассудок — честь…Пусть гнусные льстецы вам похвалы сплетают.Пускай в смирении святым уподобляют,Пусть гимны вам поют — ноЯ, я не таков.
Его идеи могут стать главным содержанием и твоей жизни, а пока они очень точно характеризуют миропонимание и научную деятельность Фоменко и Носовскоого, которые пытаются дать своим соотечественникам правильное воззрение на прошлое. Те, кто против — или ещё не способны судить великое, или могут только распевать хором (те самые подпевалы) лживые измышления о наших с тобой предках в печати и в средствах массовой информации — на деньги щедрых спонсоров, пытающихся заглушить голос одиночек и желающих, чтобы Россия никогда не узнала правды. Таковы были Романовы, таковы сегодняшние финансовые воротилы. Но если правда не станет достоянием миллионов, то тебе, твоей будущей сестричке и близким уже не дадут умереть в собственной постели. А дадут ли мне?
На смерть (или убийство?) Пушкина Ал. Креницын отвечает строками, которые «навсегда вычеркнут его имя из истории русской литературы. Запрет на их публикацию в полном виде сохранялся почти до сегодняшних дней, как и запрет упоминать имя поэта в любых трудах и энциклопедиях по русской литературе. За физическим убийством одного поэта последовала духовная казнь другого» [цит. по 20*]:
Во мраке ссылки был он твёрд,На лоне счастья благороден,С временщиком и смел, и горд,С владыкой честен и свободен…Рабы. Его святую теньНе возмущайте укоризной:Он вам готовил светлый день,Он жил свободой и отчизной…
Истинных героев и провидцев у нас в России ждёт забвение. Та же Н. Молева написала: «Романовы не искали ссор с московским дворянством, да и кто бы их стал считать — боярские измены Смутного времени? Предателям от Михаила Фёдоровича (первый из Романовых — моя вставка) выпало больше наград, чем возглавлявшему народное ополчение Дмитрию Пожарскому».
Видимо, родной мой, без народного ополчения всё равно не обойдётся, без вашей крови Россию не спасти. Ты спросишь, а зачем её спасать, если она губит своих гениев. Да затем, что кровь великих питает жизнь простого народа, а без России на Земле — всё равно, что без кислорода.
Знаю, как дети любят жизнь и боятся смерти до ужаса. И я через это проходил. Это прекрасно, это нормально. Безобразно, если молодёжь не боится угодить в ад. Лишь когда человек постигает смысл пребывания на Земле (его-то и приходится искать все годы, но мало, кому удастся найти), то существование страны становится для него ведущим ориентиром, а собственная жизнь — не только, но и фактором поддержания или спасения нации.
Ты уже чувствуешь, что с такими мыслями мне спонсоров сегодня не отыскать. У них другие задачки…
Возможно, ты поймёшь лучше, если я поделюсь с тобой изыском из жизни высшей школы: когда ты пообещаешь своим шефам-покровителям (поведением, заявлениями) не «грызть гранит науки» глубоко, а только с поверхности («пускай себе спокойно лежит») или сами они догадаются, что «кишка у тебя тонка», то звание доцента тебе гарантировано. Помнишь, как в фильме гениального Гайдая «Операция Ы»? Доценту там приладили титул «Тупой». Почти истина. Этого режиссёра (его фильмы) народ очень любил. (Не знаю, как их воспринимает сегодняшняя молодёжь). А вот чиновники от кинематографа и от власти держали его на почтительном расстоянии. Нечто подобное было у советской певицы, любимой народом, К. Шульженко. Простые люди восхищались её песнями («Синий платочек», к примеру), распевали и дома, и на фронте, и на улицах (сегодня там горланят только пьяные бомжи), а прикормленные компартией литературные и музыкальные критики терзали её обвинениями в утрате «подлинного» таланта и заигрывании с «неискушённой толпой». Твою бабушку Наташу не хотели делать доцентом — слишком умна и независима. После защиты докторской диссертации она шагнула из ассистента-кандидата наук сразу на заведование кафедрой акушерства. Это мало кого обрадовало — существовать с доцентом-шефом «веселее», особенно если он ничего не требует, потому что сам мало чего умеет и хочет, кроме минимума необходимого. Наташина судьба — обычная участь человека, ориентированного на поиск истины, а не на услуги сегодняшним авторитетам. Спонсоры же существуют для укрепления позиций последних, а не истины.
Дружочек, ты, конечно, догадался, что замечания про «доцента Тупого» — это шутка. Доцент доценту — рознь. Вот и мой, и Наташин шеф Кеворков Н.Н. весь период работы в Пермском медицинском институте считался «вечным доцентом», но в уме ему никто не смог бы отказать. Да, мало ли других хороших примеров….
Вместе с тем, писать с оглядкой на родных и людей твоего окружения, но без любви к ним — ничего путнего не напишешь. Поэтому мы с женой не показывали наши работы даже близким, если они заслуживали нашего порицания. Но их душевный порок или нравственный просчёт мог нам служить стимулом к творчеству и совершенствованию: мы не хотели повторения плохого в своей судьбе. Помни: даже кровное родство — не приговор, есть ещё духовное братство.
